Чтение онлайн

ЖАНРЫ

Голому рубашка. Истории о кино и для кино
Шрифт:

— Ха-ха! — усмехнулся я. — Россия большая. И в России с такими, как ты, не церемонятся, а поступают по своему закону.

— Это как? — спросил вызывающе Кванчо.

— Кастрируют. И я лично с большим удовольствием отрежу тебе яйца к чертовой матери. И закон будет на моей стороне. А пока я не уехал в Россию, проваливай отсюда по-хорошему, — сказал я ему, сел в свой вэн и поехал домой.

В зеркальце заднего вида я следил за ним, пока выезжал с паркинга, хотел убедиться — поедет он за мной или нет. Кванчо смотрел мне вслед, а потом пошел в универсам.

«Значит, знает уже мой адрес», — решил я, и так и оказалось на самом деле.

Что делать? Мы опять

сорвались с места и поехали на Запад, в Чатанугу, как я намечал вначале. Теперь сорвались не ночью, а днем, после того как Кванчо протарахтел на своем мотоцикле мимо наших окон и поехал в город. Быстро погрузились и уехали. Остановились в Чатануге в мотеле, даже вещи не сняли с багажника, как появился возле нашей машины Кванчо. Моросил мелкий противный дождь, и я говорю Людке:

— Надо ехать дальше, он в дождь на мотоцикле за нами долго не продержится.

И мы вернули ключи от комнаты дежурному мотеля, так и не успев из-за этого мудилы осмотреть Чатанугу. Кванчо в это время сидел в кафе, но тут же выскочил и встал в позу Айртона на необитаемом острове: смотрел, как мы усаживались в вэн, как тронулись, и, что меня удивило, не побежал к своему мотоциклу, а спокойно смотрел нам вслед.

Весь оставшийся день и полночи я вел машину, чтобы уехать как можно подальше от Чатануги. И поехал не на Запад теперь, а на Юг, чтобы запутать Кванчо, если он все же поедет за нами вслед. Даже точнее, на Юго-Восток и остановились мы в городе Джексонвилле на севере нашего штата Флорида. Сняли номер в мотеле и занесли в него только чемоданы, что были на крыше машины: остальные вещи решили не трогать, так как беспокойство, что Кванчо где-то рядом, уже не покидало нас.

Так и получилось. Этот негодяй через два дня появился возле нашего мотеля. Все эти дни шли почти тропические ливни, и он явно выбирал время, когда они стихали, чтобы преследовать нас. Вид у него был тот еще: не стриженный, не бритый, в выцветшей мокрой майке и таких же мокрых джинсах, он остановился возле нашего вэна и победно просигналил.

— Может быть, мне выйти и поговорить с ним? — не выдержала Люда. — Надо убедительно объяснить ему, что бессмысленны все эти его усилия. Скажу, что я люблю тебя и мне никто не нужен.

— Это можно было бы сделать, если бы он был нормальный человек, — сказал я. — Но он — типичный шиз! Он только и ждет, что ты выйдешь к нему, а что он тогда сделает — одному Богу известно.

— И что, мы будет так всю жизнь бежать от него? — спросила Люда.

— Не всю жизнь, а какое-то время. Мы должны взять его измором. Вот он уже продал свой трак — не думаю, что мотоцикл для погони более удобен, чем автомобиль. Значит, у него проблемы с деньгами. И ты мне говорила, что он ремонтирует квартиры, — а это работа требует оседлости. Значит, он безработный. Как говорят: «Сам затеял это дело, сам пусть пожинает плоды». А у нас пока деньги есть, кончатся — Леша поможет, не хватит — к родственникам обращусь, в беде нас не оставят. А вот что будет с ним? Ничего, я устрою ему «путешествие с Кванчо в поисках Америки»! — с душой закончил я.

— Не будь злым, Сережа, я боюсь, когда ты такой, — сказала Люда.

Вот вам и ответ, почему я не трогал Кванчо. И еще я был уверен, что рано или поздно Людка начнет жалеть его.

И опять на меня нахлынуло безумное желание тут же овладеть Людкой, и я с трудом сдержал себя: дождался вечера, когда дети уснули, и тогда я набросился на нее, как дикий зверь. Самое интересное, что я давно уже обратил внимание на эту зависимость — появление Кванчо и охватывающая меня безумная страсть к Людке. Не знаю, как это можно

объяснить, но что есть такая зависимость — это факт. За восемь лет, что мы живем с Людкой, моя любовь к ней не угасла, а страсть, которая делала меня чуть ли не безумцем, постепенно приняла более-менее нормальные формы, как-то «устаканилась», как говорят. А тут вдруг такой спонтанный взрыв, всплеск, ураган, цунами — прямо как в первые годы нашей совместной жизни.

Кванчо не остановился в нашем мотеле, а только время от времени наезжал, очевидно, чтобы убедиться, что мы все еще на месте. Утром, прогуливаясь с Бобиком, я вдруг увидел его возле продуктового магазина, где он разгружал трак с бутылками «Пепси». Значит, я прав: ему приходиться подрабатывать, а раз не живет в мотеле, значит, бомжует. Я вернулся в мотель и объявил, что мы уезжаем. Людке не сказал, что видел Кванчо за разгрузкой «Пепси», чтобы не романтизировать его образ в ее глазах. Женщина есть женщина, и, уверен, их всегда трогает и волнует, если ради них идут на жертвы.

Теперь я взял курс на Запад: раз пошла такая гонка — пересеку Америку. От океана до океана. А надо будет — пересеку и не один раз. Вот такое я принял решение.

Ехали мы весь день, пару раз остановились, чтобы перекусить, но я решил нигде не ночевать, пока не доедем до Нового Орлеана. Приехали туда глубокой ночью, детей сонными перенесли в номер, чемоданы сгрузил с багажника — этот процесс стал уже частью ритуала, и мы повалились все спать. Наутро, позавтракав, поехали осматривать этот город джаза, ну, и конечно, Гекельбери Финна и Тома Сойера — здесь по Миссисипи мы покатались на колесном пароходе времен Марка Твена. А многие улицы (вернее, их названия) я, как любитель джаза, знал по вечно зеленым хитам — например, Пердидо, Бейсон-стрит, Крейзи Корнер и другие. Мне даже пришло в голову, что, не будь Кванчо, еще неизвестно, побывал бы я в Новом Орлеане, на этой Бурбон-стрит когда-нибудь?

Кванчо появился через три дня, когда я уже было подумал, что, может, стоит поинтересоваться арендой жилья в Новом Орлеане. Как говорят — «недолго музыка играла»… Мы тут же снялись и поехали дальше на Запад. И что меня поражало — Кванчо шел по нашему следу, как хорошо обученная ищейка, никакие мои ухищрения не могли его сбить со следа. Может, и вправду его ведет Провидение? Вот такая несвойственная мне мысль уже стала подкрадываться ко мне.

Так он преследовал нас по маршруту Хьюстон-Даллас-Оклахома-сити-Амарилло-Эль Пасо, потом мы пересекли Скалистые горы и пошли по маршруту Тиссон-Феникс.

Кванчо на своим мотоцикле, к которому глушитель был уже прикреплен проволокой, выглядел как типичный российский бомж — изрядно похудевший, с остановившимся бессмысленным взглядом, слипшимися длинными немытыми волосами и выросшей за это время козлиной бородой. Одежда на нем имела явно антисанитарный вид, и я был уверен, что от него должен был исходить омерзительный запах. Ну, что поделаешь, сам напросился на такую жизнь!

А я после Феникса решил, что, раз уж мы поблизости, грех не заскочить на Гранд-Коньон.

Уже был октябрь, в Фениксе было довольно жарко, но дорога шла в гору, серпантин за серпантином, и вдруг Людка говорит мне:

— Смотри, Сережа, вроде снежинки в воздухе!

— Не может быть! — твердо сказал я.

Но уже через два поворота по бокам дороги лежал настоящий первый снежок. А еще минут через 15 мы ехали по совершенно обледенелой дороге и в кювете увидели лежащий верх колесами джип — ну прямо картинка из российской действительности! Даже ностальгически заскребло где-то на душе. Опять же спасибо Кванчо!

Поделиться с друзьями: