Голубка в Вороньем логе

– Деточка, может, ты и мне что-то скажешь?
– не выдержала Фреджа.
– Я так давно не слышала твоего голоса...

Верена резко остановилась. Посмотрела на бабушку расширенными от удивления глазами. Сдается, она и не поняла, что вновь стала разговаривать.

– Не торопите ее, пожалуйста, - вступилась я за девочку.
– Она все расскажет, когда будет готова. Правда, Верена?

Племяшка улыбнулась, коснулась моей ладони и снова поскакала вперед.

Фредже сильно не понравился мой поступок. Впервые меня отчитали и указали на место.

– Не смей приказывать, как мне обращаться с внучкой!

– дрожа от ярости, заявила хозяйка.
– Ты здесь всего лишь приживалка, наемная работница. Захочу, и избавлюсь от тебя сегодня же вечером.

Я пожала плечами и изобразила равнодушие. Одно знала наверняка: стоит один раз поддаться, и Фреджа больше никогда не станет общаться на равных. Из помощницы я превращусь в обыкновенную служанку.

– Ваше право, - произнесла без подобострастия, на которое явно рассчитывала Фреджа.
– Только, выгнав меня, вы не разговорите Верену. Она чем-то испугана, если давить - станет только хуже. Приказами тут не поможешь...

Фреджа скрипнула зубами. Что-то сказала, но ее слова заглушил раскат грома.

– Простите, что вы сказали?
– переспросила я.

– Глухая карга, - надула губы Фрежда.
– Ведешь себя так, будто знаешь больше моего.

– Может быть, и знаю, - уклончиво отозвалась я.

Не признаваться же, что с удовольствием читаю статьи по психологии, хожу на лекции и часто общаюсь с людьми различных профессий. Вернее, делала все это до того, как попала в Вороний лог.

– С чего вдруг?!
– ошалела Фреджа.

– С того, что много старше, - едва не расхохоталась я.
– И, до того как приехать сюда, работала учительницей. Детки сейчас трудные, не слишком уважают старость. Живут по собственным правилам.

Объяснение впечатлило хозяйку. Особенно тот факт, что в замке есть кто-то взрослее нее. Фреджа охотно поддержала разговор об отсутствии манер у современной молодежи.

Но оторваться как следует ей не позволил ливень, обрушившийся на наши головы. Пришлось хватать Верену под мышку и галопом мчаться назад. Пить горячий чай с лимоном и греться возле прочищенного Мартином камина.

Фреджа все еще дулась, посматривая искоса. Пришлось срочно придумать, как задобрить.

– Еще моя прабабушка говорила, что для здоровья волос и кожи полезно мыться дождевой водой, - как бы невзначай сообщила я.
– А если после этого нанести пленочную маску, можно помолодеть на десяток лет сразу.

Хозяйка едва не поперхнулась чаем. Вперила в меня взгляд и протараторила, не скрывая азарта:

– Так что же ты сидишь?.. Хватай ведра и приготовь ванну!

Я с кряхтеньем поднялась с кушетки, установленной в ногах хозяйки. Подала руку Верене:

– Идем, провожу тебя к Мод. Она, наверное, закончила с обедом...

– Можно с тобой?..
– спросила племянница. Слова давались ей с трудом, голос отдавал хрипотой. Девочка училась говорить заново и делала определенные успехи.
– За водой...

– Извини, но твой отец будет против, - мне пришлось отказать.
– Тебе стоит отдохнуть перед посещением капеллы.

– Не хочу опять...
– пожаловалась Верена.

Я замерла на верху лестницы, крепче сжала ручку Верены и заглянула в ее темные, как омуты, глаза:

– Что не хочешь?..

– спросила, стараясь, чтобы в голосе не прозвучало нетерпение.
– Идти в капеллу?

– Да, - кивнула Верена.
– И Вера не хочет. Она боится...

От подобного заявления у меня подкосились ноги. Отчаянно борясь с желанием поскорее выяснить правду, опустилась перед племянницей на колени.

– Ты можешь рассказать, что там происходит?
– спросила тихо.

Верена помотала головой. Нахмурилась - совсем как Корбл. Впервые я заметила, как сильно они похожи: не внешне, но по характеру.

– Я почти ничего не помню, - со вздохом призналась племяшка.
– Чувствую сильную боль и падаю в обморок. Просыпаюсь у папы на руках. Он говорит, что это к лучшему... Лучше спроси у дяди.

Верена улыбнулась и помахала рукой. Я обернулась: у подножия лестницы, привалившись к резной колонне, стоял Райнер. Кажется, он только что вернулся с верховой прогулки. С длинного плаща капала вода, оставляя бурые пятна на ковре. К сапогам прилипла грязь вперемешку с еловыми иглами.

– Что я вижу?!
– голос его был звонок и радостен, вопреки настроениям погоды.
– Верена заговорила! Все же ты, Габи, настоящая добрая колдунья.

Его заразительная веселость передалась и мне. Крякнув, как утка-перестарок, я поднялась с колен. Уперла руки в бока и прокричала:

– Может и колдунья, но далеко не добрая! Думаете, положение брата хозяина дает вам право грязнить только что начищенные полы? Если не жалеете слуг, то пожалейте себя. Вот превращу в жабу - как будете кататься верхом?..

Верена рассмеялась, наверняка представив, как будет смотреться дядя в роли пресмыкающегося. Райнер ограничился коротким смешком и покачиванием головы. Но под моим строгим взглядом стянул сапоги, зажал под мышкой и насмешливо поклонился.

– Если превратишь в жабу - сама и будешь расколдовывать, - сообщил с мальчишеским азартом.
– Учти, одними поцелуями не ограничусь.

– Вот еще!..
– фыркнула я.
– После поцелуя старухи можно артритом заразиться, но уж никак не расколдоваться. Так что поищите фею в другом месте.

Райнер вздохнул, изобразил на лице вселенскую скорбь и поплелся по направлению к мыльне. Что-то мне подсказывало - мыть сапоги и ноги, а не топиться с горя. Он, конечно, забавный малый, но не мог всерьез влюбиться в старую служанку.

Пожелав ему найти более подходящий объект для заигрывания, я отвела Верену к Мод. Набросила плащ, взяла в руки ведра и вышла во двор. Во время последней прогулки возле госпиталя я видела бочку, приставленную к водостоку. Идеальное место, чтобы набрать дождевой воды для хозяйки.

Не успела распрощаться с младшим братом, как натолкнулась на старшего. Корбл стоял на крыльце госпиталя и задумчиво смотрел вдаль. Точно поджидал кого-то.

На секунду мне подумалось, что меня. От этой мысли стало так хорошо, что я перестала ощущать холод. Если кто и настоящий волшебник - то это хозяин Вороньего лога. Рядом с ним я совершенно забываю о том, как сильно его ненавижу. Ведь это по его вине погибла моя сестра. От его приказа посещать капеллу так страдает Верена. Его боятся и уважают слуги.