Голубя тебе на грудь

– Ой, - беспомощно прошептала она, оседая на землю.
– Ой-ёй. Мамочки.

Было страшно, холодно и мокро. Сквозь пальцы струилась горячая влага. Подступала паника.

– Мне не больно. Почему? Это что, из-за шока, да?
– девушка хотела было взглянуть на ранение, но побоялась снять с него руки.

Ее колотило, очень хотелось в обморок. Риелей закусила губу, уговаривая себя мыслить трезво.

– Нужен лекарь. Срочно. Это, наверное, лечится, - эта мысль ее немного приободрила.
– Кеане, найди лекаря, - подняла на спутника умоляющий взгляд.

Тот стоял неподвижно. Потерянный, шокированный, словно окаменевший.

– Пожалуйста!
– с нажимом проговорила Риелей, начиная злиться.
– Мне очень нужен лекарь!

– Не поможет, - еле слышно пробормотал мужчина, неотрывно глядя на окровавленные руки, отчаянно пытающиеся закрыть рану.

– Мне что, самой за ним идти?!
– рявкнула девушка, окончательно теряя присутствие духа.
– Смерти моей хочешь?! Не видишь, что со мной?!

– Лекарь не поможет, - громче повторил Кеане.
– Принюхайся. Чуешь мяту?

– Я очень рада, что ты даже в такой момент не забываешь дышать полной грудью и обращаешь внимание на всякую ерунду, но лично мне сейчас несколько не до того, - злобно прошипела Риелей, сворачиваясь клубком. Шок начинал проходить, уступая место боли.
– Но была бы крайнепризнательна, если б ты ненадолго отвлекся от любования природой и мне помог.

– Поделки Гайра Лариса, несмотря на всю свою убогость, имеют две отличительные черты, - проговорил мужчина, бросая косой взгляд на медленно истаивающий в руке Шайна клинок.
– Первая - в активированном состоянии пахнут мятой. Вторая - нанесенные ими раны никогда не заживают, что с ними ни делай.

– Что?
– девушка решила, что спутник банально над ней издевается.
– Салум тебя раздери, Кеане Райнор!
– прорычала она, упираясь лбом в холодную землю.
– Тебе так сложно привести ко мне лекаря?!

– Ты слушаешь, что я говорю?!
– сорвался на крик мужчина, вдруг выходя из себя и теряя самообладание.
– Лекарь не спасет! Даже самый лучший! Он может тебя кроить и штопать хоть десять раз, но ты всё равно умрешь! Истечешь кровью, несмотря на все его усилия! Эту ране невозможно вылечить! Ты обречена! Понимаешь, нет?!

Со всех сил пнул сжимающую оружие мертвую кисть. Рука покойного взвилась в воздух и снова шлепнулась на землю, кинжал отлетел в сторону и, жалобно звякнув о ствол дерева, рассыпался в труху.

Риелей, напуганная внезапной яростью вечно спокойного спутника, молчала, сжавшись в комок, и осмысливала услышанное.

– Я не лгу, - мужчина правильно истолковал обращенный на него застывший взгляд.
– И не шучу.

Девушка зажмурилась, заставляя себя сконцентрироваться, и втянула носом воздух. К запахам крови и прелой листвы примешивался едва уловимый аромат мяты. С ужасом распахнула глаза. Потекли слёзы. Умирать не хотелось категорически.

– Кеане, - позвала она, с трудом выдавливая слова из сжатого спазмом горла.

– Это точно, да?

– Насколько помню, я врал тебе всего один раз, - ответил мужчина, немного помолчав. Перешагнул через труп и сел рядом с раненой.
– Я сказал, что ты - мой вступительный проект. Так вот. Это не так. Ты должна была стать моей выпускной работой.

Какое-то время Риелей буравила собеседника непонимающим взглядом. Тот молчал и, судя по выражению лица, ждал расспросов.

– Кеане. А ты кто?
– слабо поинтересовалась девушка.

– Салум.

Раненая недоуменно моргнула и посмотрела на мужчину с нескрываемым скепсисом.

– А серьезно?
– с легким раздражением проговорила она.

– Я серьезно, - отозвался спутник.

Оба какое-то время молчали и не сводили друг с друга ожидающих взглядов.

– Где когти?
– спросила наконец Риелей.

Кеане показал руки. Обычные, человеческие, с коротко остриженными ногтями.

– С зубами та же проблема, - сказал он.
– С хвостом, боюсь, тоже.

Понял, что собеседница ему не верит.

– Считай это своего рода профессией. Не видовой принадлежностью, - пояснил он.
– Этому даже учат. Я вот недавно отучился.

– О, - безо всякого выражением отозвалась девушка.

Она начинала укрепляться в мысли, что собеседник говорит правду. Мысли о вспоротом животе и боли как-то отошли на второй план. Вспомнились слова о "выпускной работе".

– И?
– равнодушно спросила она.
– Что ты со мной сделаешь?

– Сама решишь, - Кеане выглядел утомленным и каким-то потерянным.

– Вы всегда предоставляете своим жертвам право выбора?

Риелей вдруг стало всё равно. Чувство безнадежности и обреченности притупило боль и заглушило прочие эмоции. Стало спокойно, хоть и очень грустно.

– Нет. Никогда, насколько мне известно.

– О, - девушка невесело усмехнулась.
– Для меня делается исключение? Почему?

– Первый вариант, - мужчина вопрос проигнорировал.
– Я отношу тебя к лекарю, как ты и просила. Это не поможет, ты будешь умирать дольше, мучительней, зато сможешь на что-то надеяться и пытаться бороться. Второй вариант: могу добить тебя прямо здесь, немедленно. Умрешь быстро и безболезненно. Третий: просто ухожу, ничего не делая. И четвертый. Решай.

Кеане вперил в собеседницу вопросительный взгляд.

– Четвертый - это...
– Риелей не договорила, выразительно поморщилась.

Мужчина просто кивнул.

– Ты же не станешь жрать мою душу?
– девушка почувствовала дурноту.

– Нет.

– Но я точно умру?

– Это не совсем смерть, - уклончиво ответил собеседник, опуская взгляд.
– Но жизнью я б это тоже не назвал.

Риелей зажмурилась и глубоко вздохнула.

– Больно?
– спросила она, не открывая глаз.

Кеане отстраненно пожал плечами.