Голубя тебе на грудь

Через минуту в поле зрения Кеане появилось еще одно яблоко, чуть подгнившее и с мятым бочком. Оно висело в воздухе прямо перед его лицом, удерживаемое за ножку двумя тонкими пальцами.

– Извини, другого нету, - послышался у него над ухом голос спутницы.
– Это последнее. Если хочешь, завтра еще кулек купим.

Полежав некоторое время неподвижно, мужчина зашевелился, перекатился на спину и уставился на пристроившуюся рядом собеседницу, выискивая на ее лице признаки наличия у нее коварного плана или желания сделать гадость. Видимо, не найдя, таки принял подношение.

– А если б ты на мне женился, - негромко проговорила Риелей, отстраненно наблюдая за тем, как спутник осторожно обкусывает фрукт вокруг испорченного участка.
– Мы б яблоневый сад могли завести. Целая роща деревьев, от корня до макушки увешанных спелыми сочными яблочками. М?

Кеане замер с набитым ртом, мучительно обдумывая данную перспективу. Похоже, было искушение согласиться. Впрочем, он его быстро поборол и вернулся к своему занятию с таким видом, будто от него и не отвлекался. Риелей была слегка разочарована, хоть и не надеялась, что жертва падет в ее сети так просто. Вдруг вспомнила о позабытой Каде. Вновь закусила губу и обернулась к выходу со двора, проверяя, не идет ли девушка.

Не идет.

– Ты всегда сначала что-то делаешь, - проговорил Кеане, заметив это.
– Потом задумываешься, а правильно ли ты поступила, бросаешь начатое на середине и принимаешься паниковать и мельтешить, не зная, как быть дальше. Вот и в этот раз отправила бедную доверчивую девочку зарабатывать деньги в незнакомом городе, потом вдруг спохватилась, осознав, что это может быть для нее небезопасно. Теперь нервничаешь, волнуешься за нее и места себе не находишь. Если б ты поменяла первые две стадии местами, то третья бы не требовалась.

– Может быть, стоит сходить ее поискать?
– Риелей притворилась, что ничего не слышала.

Мужчина вздохнул с видом великомученика.

– И где ты ее искать хочешь?
– осведомился он, выбрасывая огрызок.
– Будешь прочесывать город, который сама, между прочим, совершенно не знаешь? Ночью? Одна? Потому что лично я никуда идти не собираюсь. Жди, скоро вернется.

– Правильно, - окрысилась спутница.
– Пусть прекрасная хрупкая девушка рискует собой, пытаясь спасти свою непутёвую товарку! Тебя всё это не волнует! Конечно! Пусть всякие подонки, привлеченные ее красотой...

– Не устаю поражаться, как здорово тебе удается соединять веру в собственное величие и в собственную ничтожность, - зевнул Кеане.
– Интересно, что из тебя получится?..
– добавил он задумчиво.

Погрузился в свои мысли. Девушка, немного выбитая последней фразой из колеи, принялась спешно придумывать себе блистательное, но в целом правдоподобное будущее. Чтоб собеседник посрамлено захлопнул рот, услышав о славе и богатстве, что ждут ее впереди, чтоб...

– Ну. Я же говорил, - сказал вдруг тот, мельком глянув в сторону.

Риелей сбилась с мысли и обернулась. По двору, пошатываясь, плелась Када. Усталая, растрепанная, изможденная.

– Где ты была?!
– гневно воскликнула девушка, вскакивая на ноги.
– Смотри мне в глаза, когда отвечать будешь!

– Ну, правильно, - уныло бурчал Кеане.

– Давай всех в округе разбудим.

Крестьянка тем временем добралась до телеги, кое-как на нее залезла и без сил рухнула на солому. Глубоко вздохнула.

– Али забыла ты заветы Давианы Владычицы, что скромность свою дева должна беречь и целомудрие?!
– с надрывом вопросила Риелей, обличительно тыча в спутницу пальцем.

Жрец в ее деревне обожал затрагивать эту тему в проповедях, мог развивать ее долго и подробно, брызжа слюной и страстно вознося руки к небу. Теперь многократно слышанные в детстве фразы сами рождались в ее голове.

– Вот. Я заработала, - Када, с трудом ворочаясь, пошарила в кармане и извлекла целую пригоршню монет.

– Грехом добытые блага несчастья принесут лишь!.. Сколько там у тебя?
– девушка, плюнув на нравоучения, присела на корточки и сосредоточенно поворошила пальцем медные кругляши в ладони спутницы.
– Как-то не жирно, - вынесла свой вердикт с нескрываемым разочарованием.

– Я старалась. В пяти домах полы помыла, дрова у одного старичка порубила, помогла тюки перенести, воды натаскала...
– крестьянка нахмурилась, вспоминая, что еще она сделала за день.
– Суп сварила вкусный. Но все люди небогатые попадались, много заплатить не могли, а я...

Риелей вздохнула с облегчением, хоть и почувствовала себя обманутой в ожиданиях.

– Ладно. Спи, - велела она, проворно выгребая монеты из ослабшей ладони под неодобрительным взглядом Кеане.

– Теперь Айрел...меня...
– лепетала Када, проваливаясь в сон.

– Да-да, - грубо отозвалась девушка.
– Непременно возьмет в жены. Поздравляю, я очень за тебя рада.

Крестьянка, счастливо улыбаясь, вырубилась.

– Ай-яй-яй, - покачал головой мужчина, наблюдая за тем, как Риелей прятала деньги в свои вещи.
– Доверчивая девочка старалась, пахала, как лошадь, а ты...

– Что такого?
– огрызнулась собеседница.
– Я ж их не ворую, а кладу в надежное место. Она их потеряет или потратит на какую-нибудь ерунду, а у меня они в безопасности. И вообще, подвинься, а то мне места нет.

– А зачем оно тебе?
– невинно осведомился спутник, продолжая вольготно валяться.

– Что-то ты больно разговорчивый сегодня, - раздраженно буркнула собеседница, изо всех сил толкая Кеане в бок, пытаясь переместить его ближе к бортику.
– Не замечала за тобой такого прежде. Скажи еще, что через день-два станешь общительным душкой-лапочкой. Вот уж посмеюсь.

Плюхнулась на с трудом отбитое место, досадуя на тесноту и маленький размер телеги, потянулась, вздохнула и сделала вид, что заснула, прежде чем спутник успел сказать что-нибудь в ответ. Некоторое время втихаря наблюдала за ним из-под прикрытого века. Тот неподвижно лежал на боку спиной к ней и ничего говорить, похоже, не собирался. Немного разочарованная, девушка вскоре и впрямь задремала. Мужчина же еще долго бодрствовал, хмурил брови и бесцельно таращился в темноту, о чем-то думая. Мысль ему явно не нравилась.