Гончаров и похитители

Ко второму огороду Романа Николаевича, где квартировали его бомжи, мы подъехали уже при свете фар. Здесь, в отличие от шалаша на первом поле, был возведен вполне приличный сарай, и из его щелей пробивался тусклый колеблющийся свет керосиновой лампы или просто свечи.

"Крутые мужики" в составе трех человек сидели под кучей вырытой картошки, наливались дерьмовой водкой, закусывая ее хлебом. Кажется, они давненько нас поджидали, поминая незлым тихим словом.

По крайней мере, когда я вошел в сарай, плюгавый лысый шкет потребовал объяснения: мол, где я был с утра, где моя совесть в частности и где вообще сейчас находится дед Роман?

Сразу на все вопросы я ответить не мог и поэтому отдал их Максу на потребу. Макс, человек серьезный, лишних слов говорить не стал. Как что не по нему, так норовит морду бить даже ребятам интеллигентным.

– Значит, так, козлы, - начал он дипломатическую конференцию, - дядьку Романа завалили, и это сделал кто-то из вас. Сознавайтесь, бомжачье племя, а то я сейчас с вас начну сдергивать шкурки.

– Ты чё, крутой, да?
– высказался самый пьяный и, наверное, самый неопытный бомж по имени Егор.
– Да мы сейчас из тебя крем-брюле будем делать.

Говорить ему этого не стоило, потому что через секунду он корчился в апогее боли в наивысшей точке картофельной кучи.

– Еще есть желающие?
– скучно спросил Макс, не напрягая рук.

– Не-е-ет, - дружно заверили-проблеяли друзья пострадавшего.
– Мы же знаем, что ты его племяш, а Егорша - он у нас новенький и такими сведениями не располагал. Ты, Макс, объясни толково, что к чему, а то сразу по мордасам! Обидно...

– Объясняю для дураков. За что и где вы замочили Романа Николаевича Зобова?

– Микола, да он вольтанулся, - поделился своими соображениями бородатый мужичина со своим коллегой по несчастью.
– Да где ж это видано, чтоб мы сами своего кормильца порешили? Полный абсурд и несоответствие хромосом!

– Да, уж ты это, Макс, того... лишку даешь, - испуганно подтвердил худосочный Микола.
– Напраслину на нас возводишь, если, конечно, не шутишь. Мы сами его с утра ждем. Скажи, Черномор!

– Точно, ждем-маемся, - с жаром подтвердил бородач.
– Глаза проглядели, не встать мне с этого места.

– А если ждете, то почему водку трескаете? На какие шиши?
– не совсем уверенно спросил Макс.
– Иваныч, точно, они замочили Романа, а теперь бухают на его бабки.

– Эко ты, приятель, загнул!
– робко возмутился Микола.
– Говорим же тебе, что мы его сами поджидаем и в последний раз видели аж позавчера. Он приехал посмотреть, как у нас тут идут дела, и сказал, что сегодня с утра пригонит две машины. Он нам и денег оставил. Ну мы и сообразили...

– Складно ты врешь, глист в тельняшке, - угрожающе нахмурился Ухов. Только я-то своего дядьку немного знаю. Он и рубля вам не выплатит, пока не будет проделана вся работа. Так что нечего мне закручивать уши. Говорите, где взяли деньги?!

– Ну это... У кого что было...
– нерешительно начал свою версию пришедший в себя Егор.
– Наскребли по копеечкам... Я сбегал...

– Это на три-то пузыря по копеечкам?!
– указуя на две непочатые бутылки, прокурорским тоном гаркнул Макс.
– Ты эти байки будешь следователю травить, а мне не надо! Вышли мы все из народа! Последний раз спрашиваю, где взяли бабки?

– Ты уж извини нас, Макс, - смущенно пробасил Черномор.
– Такое дело получилось. Бес попутал... В общем, продали мы мешок картошки.

– Где и кому вы его продали?
– с удвоенной энергией надавил Макс.
– Тут вокруг, в радиусе трех километров, нет ни одной живой души.

– А мы ее на попутке в город свезли.

– И чем же расплачивались?

– Картошкой и расплатились, - совсем заскучал Черномор.

– Значит, вы украли не один мешок картошки, а два? Я правильно понял?

– Полтора, - уточняя степень своего грехопадения, поправил Черномор. Макс, извини, ради бога, и очень тебя прошу - не говори об этом Роману Николаевичу. Ты же его хорошо знаешь. Выгонит нас и глазом не моргнет. А куда нам податься? Ни кола ни двора... Мы его до обеда прождали, а на улице-то холодина, вот мы и решили немного отогреться... Моя идея, мой грех. Больше такого не повторится, только не сообщай Роману Николаевичу.

– Роману Николаевичу, - понимая, что бомжи говорят правду, проворчал Ухов.
– Роману Николаевичу! Где бы его найти? Пропал ваш хозяин, мужики. Увезли его в неизвестном направлении. Не знаю, жив ли он сейчас.

– Так это правда?
– наивно удивился Микола.
– А мы-то думали, что вы шутите.

– Какие тут могут быть шутки.

– Так как же это так?
– тоскливо заныл Егор.
– А кто же нам за работу заплатит? Нам ведь жить не на что. Да и картошку с поля вывозить надо, а то, не ровен час, погниет вся. Что делать будем?

– Не знаю, мужики, - растерянно развел руками Ухов.
– Мне сейчас не до картошки, а вы пока продолжайте в том же духе - по мешку, по два тащите на рынок и продавайте, только больно-то не наглейте. Когда появится возможность, приеду на грузовике, так что два человека пусть постоянно находятся на месте.

– По рукам, Макс, - вставая, улыбнулся Черномор.
– Будем продолжать работу. Только вот газ у нас на исходе. Если сможешь, привези баллон. И какую-нибудь старенькую одежонку для смены, а то погода-то какая, сам видишь, не успеешь выйти, как уже промок до нитки.

– Ладно, завтра же все привезу, - выходя из сарая, пообещал Макс.

В половине десятого мы распрощались с осиротевшими бомжами и под усиливающимся дождем покатили в сторону города.

– Ну что, Иваныч?
– ловко попадая в скрытую лужей выбоину, нервно спросил Ухов.
– Что теперь делать? В какую сторону податься, ума не приложу. Может быть, прав подполковник Фокин и нужно просто хорошенько тряхнуть этого дядю Пашу? Сам подумай, пятнадцать лет тому назад он совершил совершенно аналогичное преступление. Наверное, через пять лет после отсидки у него вновь зачесались руки, и он совершает рецидив по полной программе.

– Вполне возможно, Макс, но что-то мне не дает покоя. Почему-то мое второе "я" активно протестует против такого положения дел. Давай начнем все сызнова. Попробуем плясать от печки. Нам доподлинно известно, что никого из посторонних или малознакомых людей твой дядюшка в дом не пускал, а привечал только узкий круг хорошо знакомых ему людей. Я верно говорю?

– Да, это так, но что из этого следует?

– Нам известно, что в этот круг входил Фархад, ты и, возможно, твоя жена. Но все трое, как нам известно, отпадают. Подумай, кого ты еще хоть единожды видел в его доме? Не может ведь человек, каким бы он ни был скрягой, все шесть лет после развода с женой не пригласить кого-нибудь в гости. И еще момент, который мы уже отмечали ранее, - этот человек был в курсе финансовых дел Романа Николаевича. Не следует также забывать о зеркале над его кроватью. Вероятно, оно помогало ему в экстремальных ситуациях побороть его импотенцию. Что ты скажешь на сей счет?