Чтение онлайн

ЖАНРЫ

Гори, гори, моя звезда!
Шрифт:

«Спасибо, дорогая моя…»

Спасибо, дорогая моя, За то, что, вняв больному крику, Ты, в сердце жалость затая, Не отогнала горемыку; За то, что поняла без слов, Как полюбил тебя тепло я, И напевала много снов Любви и детского покоя; За то, что, желчь угомоня Во мне ты кроткими словами, Порой глядела на меня Своими добрыми глазами, — И пела мне, как в чудном сне Вся звукам скорби отдаваясь, За то, что, каждый раз прощаясь, Ты жала крепко руку мне; За то, что в грудь мою с тобою Влилася свежая струя, За то, что ты передо мною Осталась чистою душой — Спасибо, добрая моя! 1860

Ванька-ключник

Словно
ягода лесная,
И укрыта и спела, Свет княгиня молодая В крепком тереме жила.
У княгини муж ревнивый; Он и сед и нравом крут; Царской милостью спесивый, Ведал думу лишь да кнут. А у князя Ваня-ключник, Кудреватый, удалой, Ваня-ключник – злой разлучник Мужа старого с женой. Хоть не даривал княгине Ни монист, ни кумачу, А ведь льнула же к детине, Что сорочка ко плечу. Целовала, миловала, Обвивала, словно хмель, И тайком с собою клала Что на княжую постель. Да известным наговором Князь дознался всю вину, — Как дознался, так с позором И замкнул на ключ жену. И дознался из передней, От ревнивых от очей, Что от самой от последней Сенной девушки своей. «Гой, холопья, вы подите — Быть на дыбе вам в огне! — Вы подите приведите Ваньку-ключника ко мне!» Ох, ведут к нему Ивашку, — Ветер кудри Ване бьет, Веет шелкову рубашку, К белу телу так и льнет. «Отвечая-ко, сын ты вражий, Расскажи-ко, варвар мой, Как гулял ты в спальне княжей С нашей княжеской женой?» – Ничего, сударь, не знаю, Я не ведаю про то!.. – «Ты не знаешь? Допытаю! А застенок-то на что?..» И работают в застенке — Только кости знай хрустят! Перешиблены коленки, Локти скручены назад. Но молчком молчит Ивашка, И опять его ведут; В дырьях мокрая рубашка, Кудри клочьями встают; Кандалы на резвых ножках, А идет он – словно в рай, Только хлюпает в сапожках Кровь ручьями через край… Видит – два столба кленовых, Перекладина на них. Знать, уж мук не будет новых, Знать, готовят про других. Отведу же я, мол, душу, Распотешусь пред концом: Уж пускай же, князь, Ванюшу Хоть вспомянешь ты добром! «Ты скажи ли мне, Ванюшка, Как с княгиней жил досель?» – «Ох, то ведает подушка Да пуховая постель!.. Много там было попито Да поругано тебя, А и вкрасне то пожито, И целовано любя! На кровати, в волю княжью, Там полежано у нас И за грудь ли, грудь лебяжью, Было хватано не раз!» – «Ай да сказка!.. Видно хвата! Исполать, за то люблю! Вы повесьте-ко, ребята, Да шелковую петлю!» Ветер Ванюшку качает, Что былинку на меже, А княгиня умирает Во светлице на ноже. 1861

«Мать в сердцах меня журила…»

Мать в сердцах меня журила: «Я ль тебя не зарекала, Чтоб любви ты окаянной Пуще полымя бежала — Да родительский зарок, Видно, был тебе не в прок!» – Мама, мама! что ж мне делать!.. Я сама ее боялась, Да она-то во светлицу, Не спросясь, ко мне врывалась Сквозь окошко, майским днем, С каждым солнечным лучом. Я бежала из светлицы, В темный сад от ней бежала, — А она мне тихим ветром Все лицо исцеловала… И от мамы в ту же ночь Увела тихонько дочь!.. 1862

Афанасий Афанасьевич Фет (1820–1892)

«Знаю я, что ты, малютка…»

Знаю я, что ты, малютка, Лунной ночью не робка: Я на снеге вижу утром Легкий
оттиск башмачка.
Правда, ночь при свете лунном Холодна, тиха, ясна; Правда, ты недаром, друг мой, Покидаешь ложе сна: Бриллианты в свете лунном, Бриллианты в небесах, Бриллианты на деревьях, Бриллианты на снегах. Но боюсь я, друг мой милый, Как бы в вихре дух ночной Не завеял бы тропинку, Проложенную тобой. <1841>

Из Гейне («Красавица рыбачка…»)

Красавица рыбачка, Причаль свою ладью, Пойди и сядь со мною, Дай руку мне свою. Доверчиво головкой На грудь склонись ко мне; Ведь ты ж себя вверяешь Беспечно глубине. С приливом и отливом, Что море, грудь моя, И много чудных перлов Во глубине ея. <1841>

Из Гейне («На севере дуб одинокий…»)

На севере дуб одинокий Стоит на пригорке крутом; Он дремлет, сурово покрытый И снежным, и льдяным ковром. Во сне ему видится пальма, В далекой восточной стране, В безмолвной, глубокой печали, Одна, на горячей скале. <1841>

«На заре ты ее не буди…»

На заре ты ее не буди, На заре она сладко так спит; Утро дышит у ней на груди, Ярко пышет на ямках ланит. И подушка ее горяча, И горяч утомительный сон, И, чернеясь, бегут на плеча Косы лентой с обеих сторон. А вчера у окна ввечеру Долго-долго сидела она И следила по тучам игру, Что, скользя, затевала луна. И чем ярче играла луна, И чем громче свистал соловей, Всё бледней становилась она, Сердце билось больней и больней. Оттого-то на юной груди, На ланитах так утро горит. Не буди ж ты ее, не буди… На заре она сладко так спит! <1842>

«Тихая, звездная ночь…»

Тихая, звездная ночь, Трепетно светит луна; Сладки уста красоты В тихую, звездную ночь. Друг мой! в сияньи ночном Как мне печаль превозмочь? Ты же светла, как любовь, В тихую, звездную ночь. Друг мой, я звезды люблю — И от печали не прочь… Ты же еще мне милей В тихую, звездную ночь. <1842>

«Не здесь ли ты легкою тенью…»

Не здесь ли ты легкою тенью, Мой гений, мой ангел, мой друг, Беседуешь тихо со мною И тихо летаешь вокруг? И робким даришь вдохновеньем, И сладкий врачуешь недуг, И тихим даришь сновиденьем, Мой гений, мой ангел, мой друг… <1842>

«Не отходи от меня…»

Не отходи от меня, Друг мой, останься со мной! Не отходи от меня: Мне так отрадно с тобой… Ближе друг к другу, чем мы, — Ближе нельзя нам и быть; Чище, живее, сильней Мы не умеем любить. Если же ты – предо мной, Грустно головку склоня, — Мне так отрадно с тобой: Не отходи от меня! <1842>

«Давно ль под волшебные звуки…»

Давно ль под волшебные звуки Носились по зале мы с ней? Теплы были нежные руки, Теплы были звезды очей. Вчера пели песнь погребенья, Без крыши гробница была; Закрывши глаза, без движенья, Она под парчою спала. Я спал… над постелью моею Стояла луна мертвецом. Под чудные звуки мы с нею Носились по зале вдвоем. <1842>
Поделиться с друзьями: