Город вечных туманов

Он провёл пальцами по своей маске:

— К тому времени я уже был слеп. Несчастный случай в детстве. Химикаты, спасённый старик. Зрение ушло, но другие чувства обострились до сверхъестественного уровня.

— Ты стал его глазами, — понял Бэтмен. — Защищаешь тех, кто не может защитить себя сам.

— Как и ты, — ответил Сорвиголова. — Разными путями мы пришли к одному. Стали тем, что нужно нашим городам.

— В Готэме преступники суеверны и трусливы, — сказал Бэтмен. — Бэтмен даёт им то, чего они боятся больше всего.

— В Адской Кухне они верят в дьявола, — улыбнулся Сорвиголова. — Я просто подтверждаю их веру.

Что-то в этой беседе, в этом обмене историями, создало между ними связь — понимание, выходящее за рамки случайного союза. Два человека, принявшие боль и превратившие её в инструмент правосудия.

Внезапно Сорвиголова напрягся:

— Что-то приближается. Тяжёлые шаги, металлический звук. Словно... оружие.

Бэтмен активировал тепловизор в линзах маски, но увидел лишь смутные очертания в тумане:

— Движется целенаправленно. Не похоже на случайное блуждание.

Они синхронно поднялись, готовясь к встрече с неизвестной угрозой. Звук шагов становился всё ближе — тяжёлая, уверенная поступь. К нему добавился другой звук — скрежет металла по асфальту, словно кто-то тащил массивное оружие.

Из тумана выступила фигура, от вида которой Бэтмен непроизвольно отшатнулся. Это существо лишь отдалённо напоминало человека. Массивный торс, покрытый обожжённой кожей и металлическими пластинами, сливающимися с плотью. Голова — череп, объятый пламенем, с пустыми глазницами, в которых горел нечеловеческий огонь. На груди — выжженный белый символ черепа. В руках — искажённые, чудовищно увеличенные версии автоматического оружия, сросшиеся с плотью существа.

— Что это за тварь? — выдохнул Бэтмен, впервые за долгое время ощутив укол настоящего страха.

Сорвиголова склонил голову, прислушиваясь:

— Ты видишь монстра? Странно... я чувствую человека. Сильно раненого, но определённо человека.

Существо подняло оружие и открыло огонь — поток пламени вместо пуль, обжигающий воздух. Герои синхронно нырнули в укрытие, когда витрина кафе разлетелась вдребезги.

— Человек не стреляет огнём! — прокричал Бэтмен, метнув бэтаранг в направлении существа.

Металлический диск прошёл сквозь пламя на черепе монстра, не причинив вреда.

— Я слышу его сердцебиение, — настаивал Сорвиголова. — Частое, нерегулярное. Он ранен и в ярости.

Существо приблизилось, выжигая всё на своём пути. Жар стал невыносимым.

— Разделимся, — приказал Бэтмен. — Я отвлеку, ты зайди сзади.

Они действовали как единый механизм. Бэтмен выпрыгнул из укрытия, привлекая внимание существа, уворачиваясь от потоков пламени с нечеловеческой ловкостью. Сорвиголова бесшумно обошёл монстра, готовясь к удару.

Но когда он атаковал, существо каким-то образом почувствовало угрозу и развернулось. Сорвиголова едва успел уклониться от удара раскалённым оружием.

— Он предугадывает наши движения! — крикнул Сорвиголова.

Бэтмен метнул криогенные капсулы, пытаясь сдержать пламя, но огонь лишь на мгновение утих, чтобы вспыхнуть с новой силой. Существо издало нечеловеческий рёв и бросилось на Тёмного Рыцаря.

Бэтмен почувствовал, как что-то внутри него надломилось. Страх, который он всегда держал под контролем, прорвался наружу. Перед глазами промелькнули все его поражения — сломанный Бэйном позвоночник, смеющееся лицо Джокера, мёртвый Джейсон, раненая Барбара.

Он отступил, ощущая, как разум заполняется первобытным ужасом. Ноги отказывались подчиняться. Впервые за долгие годы Бэтмен не мог преодолеть свой страх.

Сорвиголова почувствовал перемену в напарнике:

— Бэтмен!

Он бросился между ним и существом, принимая удар на себя. Раскалённое оружие обожгло бок, но Сорвиголова не отступил, атакуя с яростью, которая удивила даже его самого.

Бэтмен отступил в тень здания, пытаясь восстановить контроль над собой. Дыхание сбилось, пульс зашкаливал. Токсин. Это должен быть токсин, разрушающий его ментальные барьеры.

Сорвиголова сражался отчаянно, но существо было слишком сильным. Один мощный удар отбросил его к стене здания. Он упал, ошеломлённый, но всё ещё в сознании.

Существо направилось к Бэтмену, загоняя его глубже в тень. Тёмный Рыцарь прижался к холодной стене, чувствуя, как паника сжимает горло. Он не мог двигаться, не мог думать. Только страх.

— Бэтмен! — голос Сорвиголовы прорвался сквозь пелену ужаса. — Это место питается страхом! Не сопротивляйся ему — прими его!

Сорвиголова, шатаясь, поднялся на ноги:

— Страх — часть нас. Он делает нас сильнее, если мы не отрицаем его!

Слова пробились сквозь туман в сознании Бэтмена. Прими страх. Не борись с ним.

Всю жизнь он использовал страх как оружие против других, но никогда не принимал свой собственный. Он всегда подавлял его, запирал глубоко внутри.

Бэтмен закрыл глаза и впервые позволил себе *почувствовать* страх — не бороться с ним, не контролировать, а просто ощутить его присутствие. Страх потери родителей. Страх подвести тех, кто верил в него. Страх не справиться с миссией, которую он возложил на себя.

И странное дело — чем больше он принимал эти страхи, тем менее могущественными они становились. Не исчезали — но превращались из парализующих монстров в просто часть его самого.

Бэтмен открыл глаза. Существо замерло в нескольких шагах от него, словно озадаченное переменой в своей жертве.

— Я знаю, что ты такое, — произнёс Бэтмен, выступая из тени. — Ты — воплощение страха перед неконтролируемым правосудием. Перед тем, чем мы можем стать, если перейдём черту.

Он больше не боялся. Не потому, что подавил страх, а потому что принял его как часть себя. Как предупреждение, а не слабость.

— Каждый день я балансирую на грани, — Бэтмен шагнул к существу. — Один неверный шаг — и я стану тем, с кем сражаюсь.

Монстр-Каратель издал низкий, утробный рык, но не атаковал. Пламя, окружавшее его череп, начало колебаться, словно на ветру.

Сорвиголова присоединился к Бэтмену, двигаясь уверенно, несмотря на ранение:

— Мы все носим эту тьму внутри. Желание наказывать, а не защищать. Желание стать судьёй, присяжными и палачом.

Существо медленно опустило оружие. Пламя постепенно угасало, обнажая человеческие черты под искажённой внешностью. Металлические пластины отделялись от кожи, падая на землю с глухим звуком. Череп-голова трансформировалась в изуродованное, но человеческое лицо.