Город, затерянный между мирами

— Ты забрал или внедрил? — спросил Ленд очень серьезно.

— Я забрал ее страхи! — ответил Демиан.

— И как я понял, все, что страхи сдерживали, вылезло наружу и тебе это не понравилось? — Ленд разглядывал свои ладони. — В любом случае это по-прежнему она, ты просто забрал ограничения.

— Мне вполне нравится. Королева получится очень Черной. Но вот как ее воспримут другие? Все пошло совсем не по плану. — Демиан тяжело вздохнул.

— Все всегда идет не по плану. В меня сейчас запустили графин с вином. Больше я к этой психованной не подойду. А что Айрен сделал, я вообще молчу. Я не люблю, когда применяют чары, но иногда выбора нет. В новом мире, нам всем придется постоянно их применять. И мне плохо от этого. — Ленд устало закрыл глаза. — Но ты пришел не за этим? Чем я могу быть тебе полезен?

— Я хочу знать, есть ли способ сдержать воздействие чар. Чтобы не стало хуже. — Демиан опустил глаза.

— Я такого способа не знаю, прости брат. — Ленд развел руками — Привяжи ее к себе посильнее, чтобы она тебя слушалась, большего ты все равно сделать не сможешь.

— Я понял, так и поступлю. Завтра последний день, осталась всего лишь одна девушка. Помоги Райану, для него это будет очередным испытанием, ты же знаешь. — Демиан поднялся на ноги. — А я, пожалуй, пойду.

— Все сделаем в лучшем виде! — Ленд выдавил из себя улыбку. Мысли его опять вернулись к Марии. «Мать земля, прошу тебя, пусть чары ее не коснуться, иначе она будет для меня безвозвратно потеряна».

***

Вот уже несколько минут Ред стоял в дверях комнаты и смотрел, как Мария спит. Он стоял тихо, не шевелился и, кажется, даже не дышал, боялся выдать свое присутствие, боялся разбудить. Сегодня они даже не поговорили, а он уже привык к их неспешным беседам по вечерам. Завтра они должны будут покинуть городской дом и переместиться в замок. И Ред очень не хотел этого. Им было здесь так хорошо, вдвоем, так спокойно и так надежно. А там, в замке, будут другие: девушки, драконы, слуги. Ее внимание придется делить с ними. Чувства к ней росло и крепло с каждым мгновением, и Ред страшился его и не мог избежать. Очень хотелось подойти к ней, разбудить, крепко сжать в объятиях. Но он не смел. Был легкий путь, такой, какой избрал Айрен, применить чары, внушить любовь и делать потом с ней все, что только пожелаешь. Но Реду хотелось, чтобы она полюбила его по-настоящему. Сама, без вмешательства. Красному дракону никогда не приходилось применять чары, чтобы добиться расположения противоположного пола. Обычно девушки вешались на него сами. У Реда было много партнерш, как среди дракониц, так и людей. Но отношения обычно не длились долго. Ред легко сходился с женщинами и также легко их отпускал, но до недавнего времени его сердце оставалось глухо.

Новое состояние доставляло лишние неудобства. Ред не знал, как правильно себя вести. И если раньше отказ женщины совершенно его не заботил, то теперь услышать нет, было страшно. Ему казалось, что вроде у него все получается. Вроде она смотрит на него таким теплым и приветливым взглядом. Ред зажмурился, прогоняя дурные мысли. Он боялся, что желания пересилят рассудок, поэтому поспешно вышел из комнаты, прикрыл дверь и опять уселся в кресле у камина. Спать не хотелось. Завтра у него было еще одно дело. Надо было выполнить обещание данное ведьме.

***

В подземелье такманов стояла гнетущая тяжелая тишина. Появление незнакомцев внесло небольшое оживление в ряды оставшихся. Они обсудили нелегкую судьбу Оксаны, втайне порадовались, что ее унесли, и ее пронзительные предсмертные стоны больше не будут рвать душу. Но вскоре разговоры сошли на нет. И подземелье погрузилось в скорбное уныние. Теперь они сидели в камерах по одному. Судьба тех, кого забрали, была им неизвестна, как и то, что их самих ждало впереди.

Вика не спала, она сидела согнувшись, обхватив руками колени и прислонив голову к прутьям решетки. Она давно не мылась, и от тела стало неприятно пахнуть, волосы были грязные, запутались и свалялись. Она старалась расчесать их пальцами, придать им хотя бы какое-то подобие порядка, но, казалось, делала только хуже. Руки были грязными, а тратить на их мытье драгоценную воду, которой едва хватало, чтобы утолить жажду, она не могла. Правда она была сыта, и это было уже не плохо. «Кто же меня такую чепушилу купит!» — она тихо рассмеялась своим мыслям. А еще очень хотелось курить. От нехватки никотина нервы были натянуты как гитарная струна, в горле першило, беспокоил сухой неприятный кашель. Ей даже снилось, что она курит, вдыхает полной грудью теплый и ароматный дым. А вместе с этим блаженное спокойствие разливалось по телу. Но сон заканчивался, а потребность в сигаретах никуда не исчезала.

— Вика, Вик, не спишь? — раздался шепот Елены Александровны из соседней камеры.

— Нет, не сплю! — ответила Вика.

— Ты не переживай насчет завтрашнего дня, с тобой все будет хорошо — не унималась Елена. — Тебя завтра заберет этот парень, что заходил в подземелье. И со мной тоже все хорошо будет, меня тоже заберут, только в другое место, но я тоже выживу. А вот остальные, не знаю.

— Опять вы какую-то ерунду несете, Елена Александровна! — прохрипела Инна, из-за холода у нее началась простуда.

— А я не с тобой разговариваю, нечего меня слушать. — Огрызнулась Елена.

— Откуда вы знаете? — спросила Вика, разговаривать, хоть и на такие странные темы, какие заводила Елена Александровна было всяким лучше, чем молча страдать от неизвестности. — Вот Оксанка как из-за них кричала. Что-то не хочется мне к таким спасителям.

— Так с Оксанкой все хорошо, живая она, это я точно знаю! Ты ее скоро встретишь, и других встретишь — Елена стала шептать совсем тихо. — Я Вика, не простая женщина, я многое ведаю. Знаю, что смеётесь надо мной за спиной, за мои такие слова. Я не обижаюсь. Так вот, эти, что приходили, были не люди. От них исходила такая мощная энергия, что они аж светились. Но энергия не злая. А молодой тот парень, тебя присмотрел. Вот увидишь, за тобой придет. И мы с тобой еще встретимся.

— Эх, Елена Александровна, хочется верить в ваши фантазии. — Вика устало вздохнула.

— Хочется, значит поверь. Когда завтра молодой за тобой придет, ты иди с ним смело и ничего не бойся. — Продолжала настаивать Елена.

— А вы, правда, верите, что вы ведьма. — Спросила Вика.

— А я не верю, я знаю. Теперь точно знаю, как сюда попала. Если раньше я думала, что может быть, я заблуждаюсь, ищу совпадение, выдаю желаемое за действительное. Но теперь я точно знаю, кто я. Как ты думаешь, такая серая мышь как я, и не спорь, знаю, что про меня говорите, вышла замуж за богатого мужика? Около него увивались много более молодых и красивых. А он на мне женился. Это потому, что я ведьма.

— А что ж вы нас не вытащили отсюда, раз ведьма. — Вмешался в разговор Роман.

— А у тебя Ромка судьба незавидная. Крепись да поможет и защитит тебя бог. — В голосе Елены появилась грусть.

Глава 10

Третий день

Она наконец-то смогла помыться, это было такое наслаждение. Пришлось, правда, раздеваться при всех, но ей на этот счет было глубоко плевать. У нее было худое, больше похожее на мальчишеское тело, тонкие ноги, маленькие ягодицы, плоская, почти полностью отсутствующая грудь. У Елены Александровны с раздеванием тоже проблем не возникло, главный бухгалтер вела себя до странности спокойно и уверенно, и этой уверенностью явно заразила и Вику. Немного возмущалась Инна, но быстро смирилась, получив дубиной между лопаток.

Потом их кормили. Вика набросилась на еду. Обмен веществ у нее был бешеный, ела она много, но это никак не отражалось на ее фигуре. Набрать вес — это было главным и несбывшимся желанием Вики. Что она только не предпринимала. Но драгоценные килограммы не хотели прибавляться, как бы много еды она в себя не запихивала. Желание курить, никуда не делось. А похитители не догадались угостить ее сигаретой. А спросить у них самой девушка не рискнула.

Теперь же Вика развалилась в кресле, и сквозь решетку клетки наблюдала за людьми в серых одеждах. Ей не было страшно. И из-за этого, Вика чувствовала себя очень глупо. Ведь на самом деле она в ужасном положении. Выставлена в клетке на продажу как животное. С ней могут сделать все что угодно: убить, изуродовать, изнасиловать, пустить на органы. Мозгом она это понимала, но страшно все равно не было.