Городим огород в ладу с природой

Звонит мне однажды с Ивано—Франковщины симпатичный (судя по голосу и манере общения) мужчина и просит прислать семян космеи. Дескать, если это меня не затруднит, он вложит в письмо готовый конверт с адресом и т. д. Попросил его выглянуть в окно. «Отаке бачіте?» — «Бачу». — «Отакі квітки («цветы»)?» — «Так!» — «Адже ж оце саме вона, космея!». И долго смеялись мы над этим конфузом: нет, по–видимому, ни одного огорода на Украине, где бы не было этого неприхотливого растения, известного ещё под названиями космос, нечёсаная барыня, лохматая барыня и др.

Словом, если не хочется копать картошку уже готовой сваренной, снимать сгоревшие перцы и, скорее, усохшие, чем созревшие, семена с разных маточников, если вы не можете удовлетвориться по итогам сезона одними арбузами (а им чем жарче, тем лучше) — выбирайте защитников по душе и рассевайте и рассаживайте их там и сям. С таким расчётом, чтобы солнце смотрело на растения как бы через кисею.

Растительные сообщества на грядках

Слово грядки в заголовке не надо воспринимать буквально — здесь оно употребляется взамен делянок, клочков земли и других обозначений места, где огородник создаёт растительное сообщество.

Прежде всего, недопустимы монокультурные грядки. Много причин способствовало деградации земель во всём мире, и монокультура была одной из важнейших. С одной стороны, монокультура позволила сделать поля огромными, в значительной мере, механизировать труд на этих полях и резко повысить его производительность. Но, с другой, — привела к деградации почв и окружающей среды.

Поздно махать кулаками после драки. Ни к чему сейчас анализировать то, что происходило в сельском хозяйстве последние две сотни лет. Но ясно одно — тогда аграрии пошли против природы, додумались до монокультурных полей, которых природа отродясь не знала, и теперь «маємо те, що маємо». В переводе (имеем то, что имеем) этот «шедевр» звучит не так выразительно, как в оригинале у автора — нашего первого президента.

Монокультура вызвала взрывной рост популяций деструктивных насекомых. Ничем не камуфлируемый запах «своих» культур на значительных площадях созывал вредителей со всей округи на «пиры Балтазара», и… пошла борьба с вредителями по «спирали». Всплеск популяции вредителя гасился новейшим чудом агрохимии. Численность популяции заметно падала, но при этом совершенствовалась иммунная система вредителя, и следовал новый, ещё более мощный всплеск его численности. Создавался ещё более эффективный препарат, численность вредителя снова падала, чтобы смениться новой тьмой вредителей с ещё более «отшлифованной» иммунной системой… И конца этой спирали не видно.

Но дело не только в общемировом стремительном росте деструктивных насекомых. Химическая борьба с ними уничтожала попутно почвенную фауну и вообще окружающую среду. Перечислять все беды, спровоцированные монокультурой, нет никакой возможности, да и охоты.

На огромных полях монокультура имела хоть какой–то смысл. В её защиту можно было произнести хоть какие–то слова вроде «мирового голода», «обеспечения населения планеты продуктами питания» и т. п. Но чем можно оправдать её господство в огородах? Словно в издёвку над здравым смыслом огород, обрабатываемый вручную(!), традиционно кроится на монокультурные лоскуты.

Вместе с тем, если в огороде — разнотравье, если он подобен елани (поляне в лесу), то и защита (а точнее — самозащита) растений организуется так, как это делается на лесной поляне: растения конфузят, сбивают с толку вредителей, отпугивают их, привлекают хищных насекомых и т. д.

К тому же, на монокультурных грядках могут возникнуть сложности с достижением удовлетворительного листового индекса. Совмещая растения разного вида, это сделать намного проще.

Словом, мы не будем даже поглядывать в сторону монокультуры. Перефразируя приведённое ранее (в пункте «Минимизация обработки почвы», часть 1) высказывание С. С. Антонца, можно было бы сказать: «Монокультура — это вообще глупость, я не хочу об этом и говорить. Это — безобразие и издевательство над землёй». Т. е. будем говорить исключительно о совмещённых посадках, о грядках, которые своим видом напоминают пряжу, скрученную из волокон разного цвета (меланжевую).

Самая простая совмещённая грядка — это грядка, на которой соседствуют две культуры.

При подборе пары соседей надо учитывать, прежде всего, феномен аллелопатии — страдание от соседства растений или, наоборот, пользу от него. Растения за свою жизнь — от самого семени до разлагающихся останков — непрерывно выделяют в окружающую среду различные физиологически активные вещества. Суммарный объём выделений (твёрдых, жидких, газообразных) сопоставим со всей биомассой растения (стебля, листьев, плодов, корней). И все эти вещества как–то действуют на соседей. Одно растение может угнетать соседнее. От другого соседа, наоборот, жизнь кажется краше, чем она есть.

Перечни дружественных и недружественных пар содержатся во многих книгах, в том числе (достаточно обширные) в книгах автора, поэтому здесь их приводить не будем.

Ещё одним основанием для отказа от подробного цитирования этих перечней является желание автора дать возможность огороднику самому примечать влияние растений друг на друга и учитывать наблюдения при создании совмещённых грядок. Во время встреч с читателями и слушателями мои собеседники часто рассказывают о таких наблюдениях, о случаях, когда растения в паре помогают или мешают друг другу. Такие реплики, в частности, оживляют и обогащают лекцию, делают её более «земной».

Личные находки, конечно же, ценнее вычитанного. Наблюдение за растениями одухотворяет работу в огороде, она становится творческим делом, а не банальным добыванием еды.

Желательно чтобы растения в паре были «разноэтажными» — и над землёй, и под нею. Они должны быть разделены в пространстве и не мешать друг другу физически. Хорошо бы также, чтобы у них на разное время приходился всплеск потребности во влаге и различных питательных веществах. Не последнюю роль играет и агротехническая совместимость культур.

Рассмотрим всё это детальнее на хрестоматийном примере идеальной «супружеской четы» — лука и моркови. Влияние этих соседей друг на друга таково, что от него «разглаживаются морщины». Они проявляют трогательную заботу друг о друге. Лук своими сернистыми выделениями отпугивает морковную муху. Морковь, в свою очередь, гонит прочь луковую муху. Справедливости ради, а не только из джентльменских побуждений, замечу, что морковь защищает «супруга», вообще говоря, добросовестнее, чем он её. Уже много лет мне не доводилось видеть послойно гниющих луковиц, в то время как морковки, продырявленные личинками морковной мухи, встречаются.

Морковь и лук физически не мешают друг другу, можно сказать, предупредительны, взаимно вежливы. По–разному устроены их корневые системы. У лука — мелко сидящие мочковатые корни, в то время как корень у моркови — стержневой, направлен вглубь. Согласованно делят они свет. У моркови листовая розетка гнётся к земле и не «застит свет» луку. И хотя у лука перья устремлены ввысь, он тоже практически не отнимает свет у «сожительницы».

Лук и морковь идеально совместимы и с точки зрения агротехники. Все мыслимые агромероприятия можно выполнять одновременно. Даже вопросы уборки согласованы в лучшем виде. Лук поспевает раньше, корни его ко времени уборки усыхают, и его можно «соскоблить» плоскорезом и выбрать, не беспокоя морковь (она остаётся на грядке ещё на несколько недель). Вообразим обратную картину: допустим, что морковь поспевала бы раньше лука. Тогда, поддевая морковь, мы прихватывали бы пару–другую ещё неспелых луковичек. И куда бы это годилось?