Горячий камень (худ. М. Горняк)

Инструктор сразу встретил меня. Посмотрев мое направление, подписанное лейтенантом НКВД, он представился старшиной Артемом Мамаевым. Это был коренастый довольно молодой мужчина среднего роста, на вид не старше лет этак двадцати восьми. Но, выражение его лица казалось не добрым и даже свирепым, а мышцы бугрились на оголенном до пояса теле. Старшина тренировался в одних широких штанах военного цвета, и потому я мог хорошо разглядеть шрамы на его торсе, полученные, наверное, в боях. Впрочем, тут все так были одеты. Потому и я стянул с себя футболку.

— Я понимаю, что ты — новичок и не слишком молодой, но здесь не будет поблажек, — бросил он, разглядывая меня. — Просто пойми сразу, что на тренировках нужно выкладываться по полной программе, а не сачковать. Это для твоей же пользы, если хочешь научиться постоять за себя.

Первое занятие свелось к отработке ударов по мешку. К концу тренировки мои руки горели, а в голове стоял туман. Но, инструктор остался недоволен.

— Ты бьешь, как баба! — рявкнул он. — Враг не будет ждать, пока ты соберешься для удара!

И мне пришлось повторять серию ударов четче и быстрее. Но, это всего лишь была разминка, а после основной тренировки, когда я должен был повторять движения вместе с остальными, я и вовсе уже плохо держался на ногах, а руки у меня тряслись. И тут инструктор объявил следующую часть занятия: разборку и сборку пистолета.

Электрические лампочки слабо освещали помещение, отбрасывая длинные тени от канатов и колец. Воздух был густым от запаха пота, кожи и соломы, которой были набиты маты. А инструктор Артем Мамаев смерил меня взглядом, когда я, выдохшийся после отработки ударов, стоял перед ним с трясущимися руками.

— Ладно, хватит бить мешки, — резко сказал он. — Теперь будем учиться обращаться с оружием.

Он достал из ящика пистолет «ТТ» и положил его передо мной на грубо сколоченный деревянный стол, покрытый царапинами и следами масла.

— Попробуй разобрать и собрать. Я засекаю время.

И он достал из ящика свой механический секундомер с круглым циферблатом. Я неуверенно потянулся к оружию. До этого мне доводилось разбирать и собирать только выхолощенное оружие, но разборка и сборка боевого пистолета была для меня в новинку. И первая попытка закончилась тем, что я едва не выронил затвор.

— Ты что же, никогда не видел оружия? — рявкнул Мамаев. — Давай еще раз!

Я стиснул зубы и снова принялся за дело, следуя подсказкам инструктора, который озвучивал последовательность действий. Другие участники нашей группы стояли вокруг и смотрели на меня, как на идиота. Пальцы мои не слушались, но я заставил себя сосредоточиться. И на второй раз получилось все-таки чуть быстрее, но старшина лишь фыркнул:

— Слишком медленно. Враг не будет ждать, пока ты ковыряешься.

Третий, четвертый, пятый раз… К концу занятия мои руки уже достаточно машинально выполняли движения. Мамаев все равно остался недоволен, но все-таки подбодрил меня:

— Ничего, в следующий раз сможешь получше. Мышцы сами запоминают движения.

И я отошел от оружейного стола, а мое место занял следующий ученик, который все делал гораздо быстрее и более ловко. Я же пытался рукой стереть с лица пот и никак не мог отдышаться. Мне казалось, что тренировок для первого раза больше, чем достаточно, но, как только все в группе повозились с разборкой и сборкой пистолета, старшина объявил кросс. И мы побежали друг за другом по кругу вокруг амбара. А потом инструктор заставил бежать уже по пересеченной местности в сторону речки и обратно. Пот заливал мне глаза, ноги горели, мышцы болели, но останавливаться было нельзя.

— Не отставать! — кричал Мамаев, бежавший впереди. — На войне отстанешь — получишь пулю от противника!

После бега снова были удары по мешкам. А потом — спарринг. Моим противником оказался один из парней, что лазили по канатам. Коренастый и быстрый, с кулаками, словно вылитыми из чугуна.

— Не бойся, бей! — орал Мамаев.

Я пропустил первый удар в живот и согнулся, не в силах вздохнуть. И только разогнулся, как следующий удар пришелся в челюсть, отчего все перед глазами поплыло, и я упал на мат, набитый соломой.

— Встать! — безжалостно крикнул инструктор.

Я поднялся. А он крикнул мне:

— Теперь ты бей в ответ!

Я попытался, но мой удар оказался слишком медленным. Парень легко увернулся и снова ударил меня в подбородок.

— Ты что, совсем сдал, Леша? — зарычал недовольный старшина.

Я сплюнул кровью и сжал кулаки от злости. Но, Мамаев наконец-то сжалился, сказав:

— Ладно, тогда сядь пока на скамейку и отдохни.

Опустившись на длинную лавку, стоящую вдоль стены, я стирал кровь из разбитой губы и смотрел на спарринги других тренирующихся. А потом, когда снаружи уже наступила темнота, Мамаев объявил водные процедуры. И все рванули купаться. На нашу группу комендантский час, похоже, не распространялся. Во всяком случае, ни один из солдат на посту, мимо которого мы пробегали, не сделал нам замечание.

Добежав до берега, все сбрасывали штаны и, оставшись в чем мать родила, плюхались в воду. Впрочем, августовская вода в реке не была холодной, а, действительно, хорошо освежала. К тому же, выкупаться мне было просто необходимо. Потому я не стал возражать, а наслаждался водой, с удовольствием плескаясь вместе со всеми остальными. На том занятия на сегодня и закончились. Но, школа самообороны от Мамаева для меня только начиналась. И я прекрасно осознавал этот факт, обдумывая такую перспективу, пока плелся к своему бараку. После тренировки все тело у меня болело, и потому я сразу заснул, как только добрался до койки.

А на следующее утро, едва явившись к месту службы, я сразу же попал в поле зрения начальства, которое собралось в лаборатории, куда накануне притащили поврежденных роботов, похожих на «терминаторов». Рядом со Штерном стоял и что-то обсуждал сам Вайсман, к тому же, вместе с ними находился и тот инженер из будущего по имени Дмитрий, который сбежал через паразитный портал от этих восставших роботов сюда, в нашу каверну. Два инженера и ученый явно обсуждали нечто интересное. А мы с Антоном стояли и слушали, удивленно открыв рты, как два дурачка. После столкновения с роботами и встречи с Дмитрием Никольским, Штерн пребывал в состоянии какой-то непонятной эйфории. Да и научный азарт Вайсмана разгорелся сильнее, чем когда-либо.

Глава 21

Мы с Антоном смотрели во все глаза, то на наших начальников, то на неподвижных роботов страшноватого вида, разложенных на полу, то на попаданца аж из 2093 года. А этот попаданец, похоже, уже немного освоился на новом месте. Во всяком случае, собеседование в НКВД накануне, судя по всему, завершилось для него вполне удачно. Его не только признали благонадежным, но и сразу определили к Вайсману. И Дмитрий Никольский, одетый в свой черный облегающий костюм, напоминающий одежду велогонщика, только теперь без шлема, выглядел вполне уверенно.