Гость из будущего. Том 3

— Привет, Феллини, потанцуем? — неожиданно вывела меня из задумчивости Людмила Марченко.

— Если мы сейчас в 60-е не начнём снимать кино, которое там, на Западе, будет собирать в кинопрокате хорошую кассу, то в 80-е уже станет поздно пить боржоми, — закончил я свою прежнюю мысль вслух.

— Что? Я не поняла? — пролепетала девушка, большие глаза которой от выпитого алкоголя немного лихорадочно горели.

Из динамиков неслась заводная рок-н-рольная песня Элвиса Пресли «Blue Suede Shoes» и я подумал: «Почему бы и не потанцевать? Тем более под такую мелодию не нужны объятья. И ревнивец Иван Пырьев, увидев меня с Марченко, не погонится за мной с ружьём наперевес. А попрыгать и немного протрезветь самой Людмиле, было бы крайне полезно».

— Пошли, — улыбнулся я и первым выскочил на танцпол, где каждый прыгал и дёргался, дрыгая ногами, в силу своей богатой фантазии.

Я тоже кое-что вспомнил из своей бурной юности. В частности я легко изобразил сценическую походку самого Элвиса Пресли, который сейчас в песне просил некую условную девушку, делать с ним, что хочешь, но не трогать его голубых замшевых ботинок. Кстати, так называемые «резиновые ноги», которыми Элвис поразил своих поклонниц, родились совершенно случайно. Юный певец просто сильно перенервничал при первом концерте и сделал это движение непроизвольно, чтобы унять дрожь. Но недаром говорят, что случайность — это подпись самого Творца.

— А ты здорово танцуешь! — взвизгнула Марченко и тоже принялась неистово дрыгаться под музыку.

— Движенье — это жизнь! — рявкнул я, тряся кистями рук, словно больными культяпками.

— А вон и твоя бежит, сейчас скандал устроит, — разочарованно выдохнула Люда Марченко. — Не люблю скандалы. Ладно, я пошла. Привет, Феллини. Ха-ха-ха!

— Это что сейчас такое было?! — налетела на меня Нонна, как только моя партнёрша по танцу скрылась среди танцующего народа. — Тебя даже на две минуты одного оставить нельзя!

— Это был Элвис Пресли «Blue Suede Shoes», — буркнул я, приобняв возмущенную подругу. — И ещё мне жалко Люду. С такой расшатанной нервной системой, пить вообще нельзя. Чует моё сердце, она плохо кончит.

— Нашел, кого жалеть, — прошипела Нонна.

* * *

После одиннадцати часов вечера первое, что сделали организаторы фестиваля — это выключили магнитофон и попросили гостей расходиться по номерам, ибо завтра предстояла большая плодотворная работа. Но народ, почувствовав вкус к веселью, решил поступить иначе. И почти все киношники маленькими группами, словно бойцы, выходящие из окружения, захватив бутылки с вином и коньяком, разом стали расползаться по дачам, комнатам и по укромным уголкам территории «Дома творчества». Продолжилось неформальное общение и на нашей даче тоже.

За большим круглым столом собрались ближайшие соседи: режиссёр Юрий Чулюкин со своей супругой актрисой Натальей Кустинской, которая привела и Наталью Фатееву. Чему был рад Олег Видов. Лев Прыгунов пригласил в гости актрису Ариадну Шенгелая. Между сестёр Вертинских уютно уселся Андрей Миронов. Дядя Йося Шурухт, никого не стесняясь, обнимал гримёршу Лидию Сергеевну, так как им терять уже было нечего. Никита Михалков держал за руку Анастасию Вертинскую и смотрел на неё влюблёнными глазами. А я и Нонна сели на диванчике, где было гораздо комфортней, чем на жёстком деревянном стуле за столом.

И разговор под лёгкое полусухое винишко как-то незаметно перетёк к нашумевшей кинокомедии «Три плюс два». Дело в том, что эта кинокартина тоже могла участвовать в кинофестивале. Но строгое жюри в лице чиновников из Госкино резко воспротивилось этому участию. Громче всех возмущалась чиновничьим беспределом актриса Кустинская.

— Нас специально не взяли, так как кое-кто побоялся нам проиграть! — немного неприятным высоким голосом негодовала актриса. — Кто-то специально нашему кино всю дорогу вставляет палки в колёса! Ну, разве это не так?!

— А что по поводу нашего «Три плюс два» скажет Феллини? — неожиданно спросила меня Наталья Фатеева.

— В принципе, тут всё ясно, — лениво пробормотал я. — Виноват неудачный кастинг-менеджмент. Это голливудский термин, который означает подбор актёров, — сказал я в наступившей тишине.

— Я протестую! Девчонки у нас в картине были самые красивые! — Андрей Миронов от возмущения даже встал из-за стола. — И мы парни тоже ничего. Все как один модно одетые и так далее.

— Да уж, Феллини, ты что-то хватил лишнего, — засмеялась актриса Наталья Фатеева.

— Хорошо объясню на пальцах, — я тоже встал с диванчика, чтобы меня было лучше видно. — Можно собрать очень красивых актрис и очень красивых актёров, но вместе они будут смотреться немного нелепо.

— Ты просто завидуешь! — капризно взвизгнула Наталья Кустинская.

— Зависть, Феллини, это плохое качество, — поддержала её подруга Фатеева. — Я была о тебе лучшего мнения.

— И всё же я продолжу, — сказал я, решительно кивнув головой. — В вашей кинокомедии «Три плюс два» возраст мальчишек двадцать плюс, а возраст девочек двадцать пять плюс, — приврал я, так как возраст милых леди был ближе к тридцати плюс. — И эту разницу можно было сгладить, но тогда нужен был другой грим и никаких планов в купальниках и плавках. Что для кинокомедии, снятой на пляже невозможно.

— А я, между прочим, с Феллини согласен, — поддержал меня кинорежиссёр Юрий Чулюкин, который прославился после кинокомедий «Неподдающиеся» и «Девчата».

— Не просто так на кинопробах смотрят, как партнёры сочетаются вместе, — продолжил я.

— Ты, Феллини, просто ханжа! — упёрлась Кустинская.

— Я сейчас рассуждаю примерно так, как это сделали чиновники на худсовете, — спокойно ответил я. — Поэтому кинокомедии присудили вторую категорию, и лишь потом по просьбе трудящихся и хороших показателей в прокате, дали первую. Но на фестиваль, увы, не пустили.

— Ну, хорошо, а кто, по-твоему, там должен был играть? — вдруг так же спокойно спросила Фатеева.

— Если оставляем милых дам, — ответил я, немного подумав, — то их партнёрами могли бы быть Василий Лановой, Сергей Юрский и скажем один комичный персонаж — Евгений Леонов.

— А Женя бы кого сыграл? Ха-ха-ха! — громко захохотала Наталья Кустинская.

— Физика Сундукова, — ответил я. — А ваш Сундуков, роль которого исполнил Геннадий Нилов был длинный как каланча. Он такой же Сундук как я балерина.

— Ерунда! — обиделся Андрей Миронов.

— А я, между прочим, с Феллини полностью согласен, — согласился режиссёр Чулюкин, чем вызвал новый виток спора, шума и гама.

И вдруг в дверь так нагло и громко постучали, что все гости непроизвольно вздрогнули. Даже я немного испугался, но взяв себя в руки проревел:

— Сейчас выйду и дам по шее!

После чего незамедлительно двинулся в прихожую. Однако распахнув дверь, я чуть не присел на пятую точку, потому что в мою грудь смотрело дуло охотничьей двустволки, которую сжимал в своих руках кинорежиссёр Иван Пырьев.