Графиня Харель

Тирел хохотнув, тыкнул дроу локтем в бок так, что тот охнул.

— Когда же уже до тебя дойдет, Эл, что не стоит вступать в словесные перепалки с Леей, — заметил спокойно дракон.

— Да, Элдрин, — поддакнула оскорбленная я. — Если на нас нападет армия зомби, за свои мозги ты можешь не переживать!

— Вот, мармеладка, наконец-то твой взгляд засиял, — ничуть не оскорбился и не огорчился проклятийник. — Я же всего лишь хотел тебя взбодрить.

— Пошли на ужин, — позвал всех нас дракон.

Ясно стало, что Корин к нам не присоединится.

После ужина мы все сели за учебу. Зашла Кирана. И я забрала у нее готовые зелья, проверив и оставшись довольной. Еще через час пришла Линетта и подсела к дракону, вынув и свои учебники с тетрадями. Он объяснял ей материал, помогая с домашними заданиями, при этом полуобнимая и нежно прикасаясь. Как голубки! Подумала я, несколько раздражаясь этой сценой.

Дописав объемную работу по целительству, я решила немного подготовится к следующему экзамену.

Хлопнув дверью, в нашу гостиную вернулся Корин. Довольно мрачный. Все наблюдали за ним, ожидая хоть каких-то объяснений его настроению. Подойдя ко мне ближе, он положил передо мной лист бумаги.

— Твое освобождение от боевой подготовки на время экзаменов, — пояснил он.

— Ты долго отсутствовал. От ректора, что ли досталось? — спросил, не выдержав, дракон.

— Слизняк Клутвин нажаловался папочке, и тот явился в академию, — пояснил некромант, нервно расхаживая по гостиной.

Я не понимала, о чем они. Парни дружно присвистнули.

— Что произошло? — поинтересовалась, понимая, что мрачное настроение капитана не с проста.

— Стомиан и Корин учили Трела и Тарина манерам на полигоне. В ответ за то, что напали на вас с Кираной в городе, — пояснил мне вампир.

Мне стало не по себе. Наверное, я зря все же рассказала о происшествии в городе, если теперь у них из-за меня проблемы

— Стомиан, ни в коем случае и никогда не становись в спарринги с Клутвином. Герцог настаивал на твоем отчислении, хотя с Тарином дрался я, — распорядился Тенебрей.

— Да с чего бы?! — возмутился Элдрин. — Была же обычная тренировка! А то, что они не умеют сражаться на мечах с нормальным противником, не ваша вина. Никто же особо не пострадал! Подумаешь, вечер в лазарете проведут.

Мне еще сильней поплохело.

— Вот поэтому, Клутвин и ушел ни с чем, — закончил объяснять Тенебрей.

И продолжил, уже обращаясь ко мне:

— Лея, дело есть, можно с тобой поговорить наедине? — и развернувшись, пошел в сторону лаборатории.

Я удивленная и недоумевающая пошла за ним. Когда зашла, Корин ждал меня у столов, облокотившись о край. Я прикрыла дверь и тут же увидела скользнувшее заклинание от прослушивания. Разговор, видимо, предстоял неприятный.

— Присядь, — попросил Тенебрей. Я обошла стол и села на высокий стул, сложив руки между коленей, а Корин развернулся ко мне, пристально глядя в глаза и обеими руками опершись о столешницу.

— Лея, тебе следует знать, что в кабинете ректора, Тарин упомянул тебя, новую адептку академии, переведенную из Сарнгейта, как причину «жесткой» сегодняшней тренировки. Сам Клутвин понял, за что я его вызвал на бой. Герцог разозлился на него и назвал идиотом. Он догадался, что его сын случайно напал в городе на наследную герцогиню Хардин. То, что Тарин получил нагоняй еще и от папочки, напрямую связанно с их планами на тебя. Он почти напрямую, приказал ему с тобой не ссориться, а присмотреться и попытаться сблизиться, так как желает видеть тебя его невестой.

Я была рада, что уже сидела, так как мои руки и ноги тут же похолодели, а в глазах потемнело.

— Лорд Сенье вовремя остановил их, и вынудил поставить печать молчания, — продолжал капитан, — чтоб защитить тебя. Герцог Клутвин забылся и не подумал, что раскрыл твою личность. Конфликт замяли. И я подозреваю, что не просто так. Королю нужно, чтобы ты оставалась в академии как графиня Харель. Но Тарин уже знает кто ты.

— У тебя какое-то задание, о котором ты не можешь сказать никому, верно, Лея? И в этом заинтересован король и ректор. Иначе проще было бы сразу открыть всем твое происхождение.

Я молчала, опустив взгляд на пустой стол. Шли минуты.

— Кто еще в академии знает твое настоящее имя?

— Декан Сомерсет, Стомиан и Тирел, — ответила я.

— Это хорошо. Почти вся команда, кроме Элдрина, но ему лучше и не знать, — заключил Тенебрей.

Спало заклинание против прослушивания, и к нам зашел дракон.

— Звал, Корин?

Я подняла удивленный взгляд. Когда некромант успел его позвать?

— Да, заходи, — коротко ответил он, обернувшись. Стомиан бросил на меня встревоженный взгляд.

— Тарин знает настоящее имя Леи, — коротко пояснил капитан. — И подозреваю, настойчиво будет добиваться ее внимания. Лею нельзя оставлять саму, но и лезть в конфликт с Клутвином тоже нельзя.

Стомиан оперся о стол. Повисло молчание.

— Давно догадался? — спросил дракон некроманта.

— Еще в субботу выяснил, — ответил он.

Стомиан хмыкнул и продолжил:

— В случае стычки единственный, кто без последствий может дать отпор Клутвину, это ты и Элдрин. Тебе ничего не будет, а Элдрина пожурят или накажут, но не более. Мы с Тирелом, за драку с герцогским сыном можем и вылететь из академии, в самом худшем случае. А нашу команду и так пытаются ослабить.

Я была в ужасе от разговора, и не хотела, чтобы из-за меня кто-то пострадал.

— Элдрину нельзя рассказывать, у него язык без костей, может случайно проболтаться, — заметил Тенебрей. — Не заслуживает он пока доверия в таких вопросах.

— Элдрин пригласит Лею на свидание, хорошо было бы, чтобы все думали, что они встречаются. Может это остепенит Тарина? — предложил Стомиан.

Корин скривился и признал:

— Возможно… посмотрим, как себя поведет Тарин. Пока судить рано.

Тенебрей сделал резкий жест и в его руке появился браслет из серебристого металла.

— Лея, надень это, — он подал мне браслет. — Это артефакт вызова, но не обычный, еще выполняет функцию «маячка». Я буду знать, где ты находишься, а ты сможешь мысленно позвать меня, в случае необходимости в любом месте, где бы не находилась. До него не обязательно прикасаться, как к камням связи.

Я взяла браслет рассматривая. Артефакт фонил знакомой и родной силой. Видимо, что-то отразилось на моем лице.

— Да, это работа твоего отца. Он принадлежал моей матери, — подтвердил Тенебрей.