Грехи Матери

Последним хозяйка показала мне медальон, который может заглянуть в сердце человека и показать ему образ его единственной настоящей любви. Его родственную душу.

— Это один из самых легендарных экспонатов, которые у нас есть, — сказала женщина заговорщицким тоном, как будто собиралась поделиться одним из величайших секретов в мире. Должна признать, у нее была склонность к драматизму. — Этот медальон когда-то принадлежал самой Королеве-трупу, Эскаре Хелсене.

Я усмехнулась. У меня никогда не было такого медальона, и, если бы эта женщина была мудрой, она могла бы присмотреться ко мне повнимательнее, заметить отсутствие руки и угрозу в моих глазах и установить связь. Но никто никогда этого не делал. Полагаю, помогало то, что Эскара Хелсене должна была быть женщиной средних лет с глазами, которые метали молнии, и тенью, которая извивалась под ней, а не сварливой старой леди с бледно-сапфировыми глазами и совершенно обыденной тенью.

— Вы можете смеяться, — продолжила хозяйка. — Но я видела картины, найденные в академии магии, на которых изображена Королева-труп, носящая этот самый медальон.

Я никогда не позировала ни для одной картины в академии. В основном, меня просто пытали. Кроме того, из-за всего того, что происходило, у меня не было времени сидеть на месте и ждать, пока какой-нибудь дурак меня нарисует.

— Говорят, что даже в юном возрасте, задолго до того, как Эскара Хелсене надела свою мрачную мантию, медальон показывал ей только темноту.

Меня так и подмывало надеть эту чертову штуку, просто чтобы убедиться, что она права. Меня бы это не удивило. Вместо этого я посмеялась над ее причудливой историей и купила шарф. По крайней мере, он поможет мне согреться, когда наступит зима.

На следующее утро Арикс разбудил меня, грубо постучав в мою дверь. Я быстро оделась, спрятав отсутствующую руку под пончо, и обмотала шею своим новым золотистым шарфом. Зачарованный или нет, но он был довольно удобным. Арикс утверждал, что маршал уже собрал людей для отъезда, и у меня было отчетливое ощущение, что он надеялся оставить меня здесь. Я прихватила на кухне таверны полбуханки черствого хлеба, поблагодарила мальчишку, который возился с духовкой, затем вышла на улицу и увидела маршала, шагающего по улице в сопровождении дюжины дураков. Я поплелась за ними, уже придумывая, какие оскорбления я могла бы бросить в адрес этого человека. Это было бы гораздо дипломатичнее, чем переломать ему ноги и бросить в пыль с ядовитым Как тебе нравится, когда тебя бросают позади?

Маршал собрал целую армию ничтожеств. Из Райсома были только мы двое. Причем солдат, старый Арикс, едва помнил, как держать меч. Из Нью-Пикарра был сам маршал Аракнар, Хранитель Источников, с установкой к пиромантии. Больше я ничего не знала об этом человеке. Еще там были четверо солдат, двое мужчин и две женщины, которые выглядели так, словно были слишком молоды, чтобы помнить Терреланскую империю. Они, конечно, никогда не видели конфликта серьезнее, чем драка в таверне. Еще там был капитан стражи из Нью-Пикарра, и я не спускала с него глаз. Он был высоким и темнокожим, с острым взглядом и манерой им пользоваться, которая говорила о недоверии.

Некоторые люди изучают тебя с глубиной во взгляде, которая выходит за рамки обычного внимания. Они оценят тебя и определят, представляешь ли ты возможную угрозу. Я видела, как бойцы в Яме так смотрят на публику. Я видела, как люди так смотрели на меня, хотя и недолго. Капитана стражи звали Толстер, и он смотрел на меня так пристально, что я начала чесаться.

Еще были две женщины из деревни Баррич, что на востоке от нас. В одной из них я узнала свою коллегу, ведьму, как нас любили называть. Теперь, когда не было империи, которая похищала бы нас и заставляла служить себе, ведьмами называли Хранителей Источников. Ее звали Джуйи, и она была Хранителем Источников, биомантом, специализирующимся на искусстве исцеления. Это была женщина средних лет с множеством морщин, хотя она носила их лучше, чем я, и улыбкой, от которой все чувствовали себя непринужденно, нравилось им это или нет. Я не доверяла этой улыбке и подумала, что, возможно, Джуйи имеет также установку на эмпатомантию. Я ненавижу эмпатомантию и всегда ненавидела. Никто, кроме меня, не имеет права копаться в моей голове и будоражить мои эмоции. С Джуйи была здоровенная женщина, боец, с копьем длиной в две меня, и окованным железом деревянным щитом, который я, вероятно, не смогла бы поднять, когда была в расцвете сил. Я внимательно ее разглядывала, пока она это не заметила, и нам обоим стало неловко. Что я могу сказать? Возможно, с возрастом мое тело сморщилось, но я все еще могу оценить привлекательную женщину, когда ее вижу.

Последними тремя членами группы маршала были наемники из Полазии. Одна из них была высокой, стройной женщиной в сверкающей кольчуге на груди, кожаной юбке с металлическими заклепками на ногах и сандалиях на толстом меху. На спине у нее висел маленький круглый щит, а на бедрах с обеих сторон были пристегнуты мечи. Ее кожа была бронзовой, а губы накрашены в темно-красный цвет. Я всегда находила полазийские обычаи довольно странными. Женщины подчеркивают свои губы пудрой и маслами, в то время как мужчины носят вуали, чтобы прикрыть рот. Ну, они прикрывают все, что ниже глаз. Спутниками полазийской женщины были мужчины. Один из них был высоким, а другой — низким, но оба были обнажены по пояс, за исключением кожаного ремня, на котором за спиной висел большой щит. На них не было доспехов, только кожаные юбки, накинутые на ноги, и никакого оружия. Еще один странный обычай полазийцев: только женщинам разрешалось носить оружие. У обоих мужчин на головах были пурпурные вуали, закрывающие лица.

Маршал остановил нас на окраине Нью-Пикарра, где нас ждали три аббана, к каждому из которых были прикреплены просторные седла. Я обрадовалась. Сидеть в седле аббана было все равно что ехать в карете с открытой крышей. Если не обращать внимания на неуклюжую походку, это было довольно удобно.

Маршал Аракнар прочистил горло:

— У нас впереди пара дней пути. Мы направляемся на запад.

— У тебя есть зацепка? — спросила полазийка с сильным акцентом, ее красные губы улыбались. — Спасибо Разрыву! — Она, конечно, имела в виду великий разрыв, который на самом деле находится в полазийской пустыне и через который смотрит глаз того, кого боятся боги. Некоторые полазийцы поклоняются ему. Не тому существу, что находится за его пределами, а самому разрыву. Идиоты! Это похоже на то, как жук поклоняется ботинку, медленно опускающемуся на него, и при этом совершенно не замечает ногу, которая вот-вот его раздавит. Она оглянулась через плечо на своих спутников. — Я не так долго могу наблюдать за тем, как эти двое трахаются, прежде чем мне станет скучно. — Двое мужчин ничего не сказали.

Маршал прочистил горло, его щеки вспыхнули, как у хорошего маленького терреланца, которого научили стыдиться секса.

— Ну, это... Да, у нас есть зацепка, мы знаем, откуда происходят эти нападения. Мой разведчик проследил за следами последних нападений, и они ведут на озеро Лорн, хотя он и сказал, что следы были необычными.

Необычные — ужасный способ описать что-либо, поскольку это не описание, а скорее его отсутствие. «Что значит необычный?» — спросила я.

— Ненормальные, — хихикнул один из стражников Нью-Пикарра. Его друзья присоединились к нему. Каким-то необъяснимым образом земля ушла у него из-под ног, и мгновение спустя он растянулся в грязи. Я хихикнула в ответ.

Маршал Аракнар вздохнул и приподнял бровь, глядя на меня.

— Так. Значит, ты геомант? Это полезно знать. Есть какие-нибудь другие настройки?

Я пожала плечами. На самом деле я очень слабо контролировала свою геомантию. Она вообще не входила в число моих установок, но я впитала в себя часть этой магии в юности, когда подняла город из земли. Ценой этого стало то, что моя рука превратилась в камень, но я получила небольшой уровень врожденной магии, а значит, не нуждалась в Источнике для ее использования. Как бы то ни было, мне всегда нравилось держать свои карты при себе и не сообщать всем подряд о моих настройках. «Я дам тебе знать, если и когда они тебе понадобятся», — сказала я, после чего подмигнула молодому солдату.

Солдат шагнул вперед, собираясь отплатить пожилой женщине, которая была в три раза старше его и в два раза меньше ростом, но маршал Аракнар снова прочистил горло, возвращая внимание к себе.

— В данном случае необычные следы означают, что они не земные. Разведчик никогда раньше не видел ничего подобного. Они не принадлежат ни землянам, ни Проклятым, ни зомби. С чем бы мы ни имели дело, это что-то новое, и эти существа уничтожили две деревни. Мы также считаем, что они также несут ответственность за пропажу нескольких человек в Нью-Пикарре. — В его голосе послышались нотки страха, и у меня возникло отчетливое ощущение, что он чувствует, что это дело ему не по зубам и изо всех сил пытается с этим смириться. — Я отправил сообщение губернатору Эсвейла, но она сказала, что все ее войска заняты защитой границ от налетчиков из Тефтса и Йенхельма. Мы сами по себе.

— Не волнуйся, — сказала полазийская наемница. — Мы защитим тебя от монстров. — Несмотря на всю браваду и улыбки, она понятия не имела, что нас ждет. Никто из нас не имел, даже я.

Глава 3

Я родила свою вторую дочь, Сирилет, всего через девять месяцев после краха Терреланской империи. Я бы сказала, через девять месяцев после того, как я раз и навсегда уничтожила терреланскую королевскую династию и случайно уничтожила полгорода Джанторроу, что привело к краху империи вокруг меня. Она рухнула, говорю я, и это звучит не так дерьмово. Почти пассивно. Я тут ни при чем, честное слово. Она просто рухнула под собственной тяжестью. Император случайно перестал дышать, нанес себе дюжину ударов ножом, а затем, в конце концов, повесился. Я тут совершенно ни при чем.