Греховный рыцарь

— Бои начинаются. Это отвлечет почти всех. Ты сможешь это сделать, Иви. Дыши вместе со мной.

Я сосредоточиваюсь на ее указаниях вдыхать и выдыхать, и через несколько секунд начинаю расслабляться.

— Давай, мы будем держаться вместе и работать по периметру. У тебя все получится.

Но, несмотря на ее заверения, мне кажется, что это не так.

Если она права и я не могу уйти, то единственное, на чем мне нужно сосредоточиться, — это держаться подальше от этого человека.

23

АЛЕКС

Тесса вцепилась в мою руку так крепко, что стало почти больно: она практически тащила меня по их трехэтажному таунхаусу, намереваясь провести время в их спальне.

Ей не терпелось начать вечеринку.

Ее муж, однако, был не столь нетерпелив.

Пока она тащила меня за собой, я незаметно заглядывал в каждую комнату, мимо которой мы проходили, пытаясь найти его кабинет.

Я уже видел, как он вытряхивал все из карманов, включая телефон, на стол в прихожей, так что с этим будет легко.

А вот ноутбук… в доме с таким количеством комнат. Мысль о том, что его придется разыскивать, не вызывает у меня радости.

Я просто надеюсь, что ревность Джуда сработает в мою пользу.

Он не хочет этого. А у меня достаточно опыта в подобных ситуациях, чтобы понять: если один из партнеров сомневается, то все быстро заходит в тупик.

В теории все это кажется хорошей идеей. Мы все можем фантазировать о тех вещах, которые нас возбуждают. Но в реальности наблюдать, как кто-то трахает вашу жену в вашей постели, прямо у вас на глазах, скорее всего, будет совсем не так, как вы себе представляете.

Прежде чем я успеваю заметить кабинет, Тесса открывает дверь в спальню.

Она безупречна. Вероятно, она убрала ее по максимуму, готовясь к этому моменту.

Дверь с лязгом закрывается за мной, заставляя мое сердцебиение участиться.

В прошлом было много случаев, когда мне хотелось развернуться и убежать, когда мы доходили до этого момента.

Но причины, по которым я не хочу проходить через это сегодня, сильно отличаются от всего, что я когда-либо испытывала раньше.

— Это то, что ты себе представляла, любимая? — спрашивает Джуд у меня за спиной, и сомнение в его голосе заставляет меня стиснуть зубы.

Тесса сглатывает. Впервые за сегодняшний вечер она хоть как-то нервничает из-за сложившейся ситуации. Вероятно, сказалось то, что она была пьяна.

Но вместо того, чтобы прислушаться к своим сомнениям, она высоко поднимает голову и говорит: «Да».

— Хорошо, — рычит Джуд, проходя вглубь комнаты и становясь рядом с нами. — Ты здесь главная, милая. Это твой день рождения. Скажи нам, чего ты хочешь.

Ее глаза на мгновение задерживаются на нем, прежде чем она дергает головой в сторону кресла в углу.

— Иди и сядь. Я хочу, чтобы ты смотрел на меня, пока Эйден будет меня ласкать.

Теперь настала моя очередь нервно сглотнуть.

Джуд, возможно, и не выглядит угрозой, но за годы работы я понял, что если они не выглядят опасными, это не значит, что они таковыми не являются. Эта комната может быть завалена оружием.

— Хорошо, — соглашается он, подходит и опускается в кресло.

— Итак, — мурлычет Тесса. — Чего ты ждешь?

Мой телефон продолжает жужжать в кармане. Он сходит с ума с тех пор, как пришло сообщение о месте сегодняшнего боя. Я могу легко использовать это как предлог. Притвориться, что с моим отцом произошел несчастный случай, и сбежать из этого дома без нужной нам информации.

Это так чертовски заманчиво.

Но я не могу.

Меня не учили сдаваться. Меня учили выполнять работу, несмотря ни на что.

Поэтому я закрываю все остальное в своей жизни и сосредотачиваюсь на задании.

Я ненавижу себя больше, чем когда-либо прежде, но у меня нет выбора.

Это то, кто я есть.

То, для чего я был рожден и чему обучен.

Я солдат Чирилло.

И моя работа на первом месте. Всегда.

Протянув руку, я смахнул с ее плеча прядь практически черных волос. Сглотнув желчь, которая грозит подкатить к горлу, я наклоняюсь вперед и прижимаюсь губами к ее шее, отказываясь приближаться к ее губам, как я всегда делаю, когда работаю.

Она вздрагивает от моего простого прикосновения, и с ее губ срывается тихий стон. Но ее реакция не самая очевидная. Это вздох ее мужа и то, как он подскочил на край кресла, словно собираясь оторвать меня от своей жены.

К твоим услугам, приятель.

Она в твоем распоряжении, если ты хочешь ее.

— Да, — простонала Тесса, запустив пальцы в мои волосы. — Продолжай.

Подняв взгляд, я обнаружил, что она смотрит на своего мужа.

Если бы мне было не наплевать, я бы попытался выяснить, что между ними происходит. Но на самом деле, все, что меня волнует, это получить то, что мне нужно, и сразу же уйти из этого места.

— Тесса, — рычит Джуд.

— Смотри, Джуд. Смотри, как Эйден раздевает меня. Ты хочешь этого так же сильно, как и я. Посмотри, как ты уже тверд.

Я зажмуриваю глаза, надеясь, что она ошибается.

Неужели его нежелание — это притворство? Может, это все какая-то хреновая ролевая игра, в которую я невольно ввязался?

Бросив взгляд через ее плечо, я наблюдаю, как он теребит свой член в брюках.

К черту мою жизнь.

Я разрываюсь между тем, чтобы работать медленно и надеяться, что это будет слишком для него или для нее. Или действовать как можно быстрее и покончить с этим.

Сосредоточься и делай работу, парень.

Это то, в чем ты хорош.

Это то, что делает тебя бесценным солдатом.

С голосом деда в голове я принялся за работу.

Вскоре Тесса предстает передо мной обнаженной.

И ее слова, и ее тело умоляют о большем, когда я осыпаю ее кожу осторожными поцелуями.

Я знаю, к чему прикасаться, как свести женщину с ума. Я сосредоточился на невинных местах, все еще сохраняя надежду, что не придется идти до конца.

— Я такая мокрая, — шепчет Тесса, хотя и достаточно громко, чтобы ее муж услышал.

Он уже перестал притворяться, что ему это не нравится, и сидит с членом в руке, не сводя глаз с тела жены.

Каждый раз, когда она вскрикивает от удовольствия, его рука движется быстрее.

— Я хочу, чтобы ты попробовал меня на вкус, Эйден. Пусть мой муж смотрит, как ты меня ешь. Ты можешь рассказать ему, какая я сладкая на вкус.

Обхватив руками заднюю поверхность ее бедер, я бросаю ее на кровать и раздвигаю бедра.

Я смотрю на нее через закрытые капюшоном глаза, делая вид, что возбужден так, как никогда в жизни.