Греховный рыцарь

Обхватив руками ее бедра, я впиваюсь в нее пальцами так сильно, что останутся синяки, заставляя ее задыхаться от шока, прежде чем переместить их выше.

— В этом наряде не так много мест, где ты могла бы спрятать свой тайник, — бормочу я, проводя руками по ее талии, а затем поднимаясь по ребрам к сиськам, которые едва сдерживаются грешным корсетом. — Но я знаю тебя лучше, не так ли, воровка?

— Н-нет, — задыхается она, когда мои руки касаются ее грудей. Но пока она реагирует на мое грубое обращение, я остаюсь разочарованным. Ее корсет слишком тесен, чтобы дать мне то, чего я действительно хочу. Её маленькие сиськи. Это высшая степень издевательства, и она доводит меня до безумия.

— Наверняка мужчинам нравится этот маленький наряд, верно? Сколько ты заработала сегодня вечером, тряся перед их лицами этой прелестной попкой?

— Нет, я…

Мои руки поднимаются, пальцы впиваются в ее белокурый парик, когда она пытается опровергнуть мои слова.

— Не лги мне, Лисичка. Мы оба знаем, что ты из себя представляешь, — усмехаюсь я. — Используешь это горячее маленькое тело, чтобы заставить мужчин подчиняться твоей воле и оплачивать твои счета. — Я крепче сжимаю ее парик, и он начинают сдвигаться, обнажая темно-рыжие волосы, которые я слишком хорошо помню. — Ты шлюха, воровка. Шлюха, которая годится только для одного.

— Да пошел ты, — вздыхает она, когда я стягиваю с нее парик. Секунды спустя сетка, удерживающая в плену ее родные темные локоны, падает на пол, позволяя распущенным кудрям рассыпаться по плечам.

— Вот она, моя маленькая воровка.

Она смотрит на меня, ее голубые глаза темные и голодные, она нервно пожевывает нижнюю губу.

— Что случилось? Ты же не боишься немного внимания? Я заплачу. Ты же знаешь, я хорош в этом. — Я подмигиваю, и ее лицо вспыхивает красным. Понятия не имею, от злости или от смущения, но мне это чертовски нравится.

Подавшись вперед, я прижимаюсь всем своим телом к ее, прижимая ее к стене и позволяя ей почувствовать то, что она делает со мной.

Найдя в себе силы, она поднимает руки, прижимая ладони к моей груди.

— Тебе нужно отойти.

— А тебе нужно было не появляться здесь, помнишь? — Это ложь. Все, чего я хотел с той ночи, когда мы впервые встретились, — это снова найти ее здесь.

Парни изводили меня за то, что я не переехал в свою новую квартиру, когда все они переехали на Новый год. Но как бы мне ни хотелось иметь собственное пространство и наконец-то уехать от папы и постоянно меняющихся домработниц, которых он постоянно трахает и бросает, я также отчаянно хотел найти ее снова. И кроме надежды на то, что она вернется сюда, несмотря на мое предупреждение не делать этого, это была моя единственная возможность.

Я побывал во многих местах, где работают девушки, которых папа нанимает для своих мероприятий. Но каждый раз я оказывался ни с чем.

Она была призраком.

Идеальный плод моего воображения.

Я наблюдал за тем, как мои друзья находят безумных девушек, которых они намерены оставить для себя, и отчаянно хотел найти такую связь. Испытать то, что было у них. И тут появилась она, разгуливающая в этом сексуальном наряде Санты и искушающая меня так, как мало кто способен.

Ее крик заполняет комнату, когда я обхватываю руками заднюю часть ее бедер и поднимаю ее с пола.

— Что, черт возьми, ты делаешь? — кричит она, ее пальцы впиваются в мои плечи, ее ногти пронзают мою кожу через рубашку, посылая через меня самый умопомрачительный разряд удовольствия, который заканчивается прямо на моем члене.

После проведенной ночи последнее, о чем мне следовало бы думать, — это о том, чтобы погрузиться так глубоко внутрь этого загадочного призрака, что я не знаю, где кончается она и начинаюсь я. Но это единственное, о чем я думаю.

К черту Айлу и Анта. Они были просто забавой, способом скоротать время. Черт, если бы я знал, что она здесь, я бы никогда не пошел на свой собственный день рождения. Я бы предпочел праздновать здесь.

— Выполняю свою угрозу, воровка. Разве не этого ты хотела?

Не отпуская ее, я сметаю содержимое папиного стола на пол и укладываю ее на него.

— Вот почему ты решила показать свое лицо сегодня вечером, не так ли? Или ты действительно думала, что этот парик обманет меня, заставив принять тебя за кого-то другого?

Я смотрю на нее сверху вниз, пока она корчится на столешнице.

Корсет поднимает ее грудь, и от ее декольте у меня перехватывает дыхание, в то время как она тяжело дышит. Ее крошечные стринги сидят достаточно низко на бедрах, чтобы я мог видеть ее гладкий живот, и, пробегая глазами по ее безупречной коже, я не могу не представить, каково это — покрывать поцелуями каждый ее сантиметр, а затем сосать и покусывать, помечая ее по всему телу как свою.

Водоворот обладания и желания сталкивается во мне, пока она пытается бороться.

— Я, блядь, так не думаю, воровка. Ты знаешь, как долго я этого ждал? — рычу я, нависая над ней и перехватывая ее запястья, пока она не сделала что-нибудь безумное вроде пощечины и не вытолкнула меня за грань.

Подняв ее руки над головой, я сцепляю ее руки в одну из своих, оставляя ее распростертой на папином столе.

Зная своего отца, я уверен, что она не первая женщина, которая лежит на нем, но могу, черт возьми, гарантировать, что никто и никогда не выглядел так хорошо.

— Посмотри на себя, — мурлычу я, пробегая глазами по ее грешному телу. — На это ли ты надеялась, когда возвращалась в этот дом сегодня вечером? Ты надеялась, что я буду здесь? Что мы сможем закончить то, что начали все эти месяцы назад?

— Если бы я этого хотела, не кажется ли тебе, что я бы пришла и нашла тебя раньше? — нахально заявляет она, заставляя мой член потечь в джинсах.

— Может, испугалась? — дразню я.

— Да, может быть, — задыхается она, когда я притягиваю ее к концу стола, позволяя моему ноющему члену прижаться к ее горящей киске.

— Я так отчаянно хочу тебя. Прямо как в ту ночь на Рождество. Скажи мне, воровка. Сколько стоит полный доступ к этому телу, а?

— Пошел ты. Я не продаюсь, — огрызается она, яростно дергаясь на столе, пытаясь освободиться. Но все, чего она добивается, — это еще сильнее трется об меня.

— Значит, я могу купить только твои услуги.

— Я танцовщица, а не шлюха, придурок.

— Чертовски верно. Знаешь, кого я представлял себе, пока дрочил?

С ее губ сорвался рык разочарования.

— Нужна подсказка? — спрашиваю я, наклоняясь над ней, пока не прижимаю ее тело к столу, а мои губы не касаются ее уха. — Она маленькая воровка, которой нравится, когда мужчины смотрят, как она выставляет себя напоказ в этих крошечных нарядах.

— Мне плевать на этих мужчин. Не притворяйся, что ты не боролся за мою добродетель той ночью. Я видела твои костяшки, твою разбитую губу.

Я не могу удержаться, чтобы не усмехнуться ей в ухо. Когда я выдыхаю, она вздрагивает, прижимаясь ко мне.