Громкий шепот

Это то, что мы делаем здесь: помогаем друг другу.

– Спасибо! – добродушно отвечает парень. – Ты всегда упрощаешь мне жизнь.

Валери лишь пожимает плечами, потому что это действительно мелочь, которая может облегчить жизнь таким людям, как он. Простой, но такой важный знак внимания, дающий понять, что ты не один.

Места начинают заполнять незнакомые люди из новой группы, с опаской и смятением поглядывая на все вокруг. Мы тоже когда-то смотрели на все с недоверием, но потом миссис Гудман начала подкармливать меня пирожками, и все вроде как обрело смысл.

Шум и болтовня в зале стихают, когда на сцену выходит Агата – наш бывший куратор.

– Всем добрый вечер! Сегодня особенный день, ведь мы принимаем в наш дом новых жителей. Не имеет значения, какого вы пола и возраста, ведь насилие может прийти в жизнь как женщины, так и мужчины, как в юности, так и в зрелости.

Агата права, тут собралось много людей совершенно разного возраста, но с одинаковой проблемой.

Мейсон – молодой парень, ему всего девятнадцать лет, но его мать не интересовал его возраст, когда она решила, что в пятнадцать лет ребенок должен достать ей наркоту. Парень не сделал этого, за что поплатился своей рукой. Психопатка просто обрубила ее топором.

Миссис Гудман – женщина, возраст которой я даже боюсь узнавать, потому что, возможно, она родилась еще до нашей эры. Ее морщинистое лицо покрыто ожогами от химикатов, потому что любимый муж после сорока лет «счастливого» насильственного брака, в котором родилось двое детей, плеснул в нее концентрированную серную кислоту.

Это лишь несколько примеров из кучи историй, вызывающих онемение языка и всего тела. Люди теряют детей, братьев и сестер, становятся инвалидами и психически нестабильными, до последнего веря в когда-то любимых людей, ставших для них палачами.

– Я очень рада, что направляла многих из вас, помогала вам встать и посмотреть на себя с другой стороны, – продолжает Агата. – Вы знаете, что с новичками приходит и новый куратор, поэтому прошу вас встретить аплодисментами девушку, которая влюбила в себя каждого человека нашего дома. Я передаю слово Валери Гилберт.

Мурашки пробегают по телу от волнения, хотя мне не нужно подниматься на сцену и убеждать запуганных людей открыться. Этот трепет и ком в горле больше связаны с невероятной гордостью за женщину, которая уверенно шагает к микрофону на высоких каблуках. Ее яркие волосы буквально освещают помещение, а улыбка растягивает красные губы. Валери берет микрофон и обращает взгляд в зал. Глаза сразу находят меня, и она выдыхает.

Я киваю, после чего ее мелодичный голос заполняет пространство.

– Всем привет! Меня зовут Валери, и я жертва домашнего насилия. Вы можете задаться вопросом: почему она говорит в настоящем времени? Но я лишь скажу: всем известно, что не бывает бывших наркоманов и алкоголиков. Так вот, бывших жертв домашнего насилия тоже не бывает. Мы просто принимаем это и учимся жить дальше. По-новому, по-другому. – Валери выдерживает паузу, продолжая смотреть на меня. – Я не буду говорить воодушевляющие слова о том, что исцеление легко окажется в ваших руках. Нет, приходя сюда, вы должны понимать: падения неизбежны, вы будете делать десять шагов вперед, а затем двадцать назад, и это нормально. Нормально рассыпаться на части и быть слабым. Для этого мы здесь и собрались, чтобы помочь друг другу поставить каждую потерявшуюся деталь на место. Чтобы стоять сейчас на этой сцене, я падала и поднималась множество раз. Когда мы впервые пришли сюда с моим ф… мужем…

Я улыбаюсь оттого, что она чуть не проговорилась, ведь мы до сих пор все еще в фальшивом браке.

– …казалось, что мне оставалось совсем чуть-чуть до этого великого слова «исцеление». Буквально пара шагов – и я буду на вершине. Но надежды быстро превратились в прах, когда мой обидчик – бывший муж – сидел в зале суда и смотрел на меня, как в тот день. В день, когда я умирала.

Во время суда над Алексом Валери изо всех сил старалась держать себя в руках, но произошло то, чего никто из нас не ожидал. Она сделала не то что двадцать шагов назад, она откатилась так далеко, что мне казалось, я никогда не смогу ее вернуть.

– И самое страшное, что когда зачитывали его приговор, я ощущала вину. Такую скользкую и тягучую, что хотелось самой сесть за решетку. Ведь как они все нам говорят: «Это все из-за тебя». Когда вы впервые посмотрите своему обидчику в глаза, в вас будет говорить злость, адреналин и жажда мести, поэтому вам будет казаться, что вы можете свернуть горы. Но затем, встретившись с этими глазами спустя время, вы почувствуете себя мерзко. Ведь это же вы ломаете человеку жизнь, отправляете его в тюрьму на долгие годы. На подкорке давно испорченного сознания так и будет крутиться: «Это все из-за тебя, ты виновата». Это нормально, ведь вы живые и в вас есть душа, чувство сострадания даже к самым ужасным людям.

Валери тяжело сглатывает и прикрывает глаза, а затем вновь встречается со мной взглядом.

– То, что вы пришли сюда, – огромный шаг, но мой вам совет: если в вашей жизни есть человек, предлагающий помощь, который видит в вас силу, когда вы сами давно ее не ощущаете, впустите его. Рискните довериться, открыться… полюбить. Помните, что ваша жизнь только начинается. Я хочу сказать спасибо каждому человеку, который проходил со мной этот путь, рассказывал свои истории, от которых на глазах наворачивались слезы, но не от жалости, а от восхищения и гордости за то, что вы смогли достать свою голову из задницы. – По залу проходит волна смеха вместе с громкими аплодисментами и свистом. – И еще кое-что. Приводите сюда людей, которые всегда будут держать вас за руку, сколько бы раз вы ни падали.

Валери отправляет мне воздушный поцелуй и отходит от микрофона.

Мейсон похлопывает меня по плечу, обращая внимание на себя.

– Она справилась, – улыбается он.

– Я никогда в ней не сомневался, – произношу голосом, полным эмоций.

Если честно, я даже на грани слез, но, черт возьми, ради этой женщины мне даже не стыдно заплакать.

Валери возвращается на свое место и переплетает пальцы наших рук.

– Я горжусь тобой. – Целую ее в щеку.

Она обхватывает мое лицо руками и пристально смотрит.

– Я люблю тебя, – шепчет Валери, прижимаясь к моим губам.

Каждый раз при этих словах мое сердце отплясывает какой-то дикий танец.

– И я люблю тебя.

После окончания встречи мы не едем домой, потому что как-никак сегодня наш день рождения, и нам нужно его отпраздновать. Я не обсуждал с Валери место назначения, пускай помучается и повыводит меня из себя своими расспросами.

– Ты не ответил ни на один мой вопрос.

Я продолжаю молчать.

– Мы едем за город?

Гениально, дорогая, мы едем всего пять минут. Конечно же, за город.

– Моя одежда подойдет?

Молчу.

– А там будет еда? Ужасно хочу есть.

Проходит минута.

– Может, это кино? Я говорила, что хочу сходить на последнюю часть «После», которую на самом деле не то чтобы прям хочу смотреть, но грех не посмотреть последний фильм, когда видел все остальные, верно?

Молчание.

– Мы собираемся ограбить королевское хранилище? К чему такая скрытность?

Молчу.