Грозы и звёзды

Его кадык дёрнулся, когда он сглотнул. Была ли это печаль, или может быть раздражение? Я не очень хорошо его знала, чтобы сказать наверняка.

— В итоге она всё равно ушла бы к Августу, так что может быть и хорошо, что всё не зашло слишком далеко. Они были не только соединены магией, но их связывало ещё много чего. С этим невозможно соревноваться.

Я ускорилась, чтобы поспевать за его размашистым шагом.

— Тебе он нравится?

— Кто? Август?

Я кивнула.

— Наши отношения стали лучше, но он никогда не переставал верить в то, что я до сих пор претендую на его девушку.

— А ты претендуешь?

Он покосился на меня.

— Они истинная пара. Когда связь закреплена, никто не может встать между партнерами.

— А если бы они её не закрепили?

— Я не хочу отвечать на вопрос, начинающийся с «если». Какой смысл обсуждать то, что уже никогда не произойдёт? Я бы предпочел сосредоточиться на том, что происходит сейчас. Я не получил девушку, но получил стаю, а потом я получил сына, но потерял его мать. Я понял для себя, что нельзя иметь всё и сразу, и меня устраивает моя судьба.

— Какая-то дерьмовая философия.

— Что прости?

— Считать, что счастье имеет цену.

— Но это так.

— Нет, не так. Счастье это не часть какой-то сделки; это состояние души. Тебе стоит попробовать, — сказала я, а потом добавила себе под нос. — Хотя ты, вероятно, не смог бы разглядеть счастье, даже если бы оно прилетело прямо тебе в лицо.

Жёсткая линия его губ смягчилась.

— Если это не из-за Несс, тогда почему тебе не нравятся парные связи?

Его взгляд скользнул по рыжевато-коричневым стволам деревьев, закрывавшим нас от солнца.

— Из-за моего отца.

Я подождала его объяснения.

— Его пара отвергла его, и поэтому он относился к моей матери как к бесполезному утешительному призу.

— О.

Я слышала, что его отец был ужасным человеком. И до меня также дошли слухи, что он убил свою жену. Но как бы я не хотела узнать всю правду, Лиам и так уже был достаточно расстроен.

Когда мы дошли до внедорожника, Лиам распахнул для меня пассажирскую дверь, а затем закрыл её за мной и сел за руль.

— Ты не мог бы высадить меня у салона Эйделин? Мне надо забрать свою машину.

— Не думаю, что тебе стоит садиться за руль.

Я закатила глаза.

— Можно подумать, Даррен сделал мне операцию на мозге. Тем более ехать мне недалеко.

— Пожалуйста, забери её, когда тебе станет лучше. Уж лучше я попрошу Лукаса забрать её, когда он закончит в бункере.

При упоминании бункера всё внутри меня перевернулось.

— Мои родители уже знают про Бейю?

— Я ничего им не рассказывал.

— Это их убьёт. Они любят Бейю.

Я упёрлась локтем в подлокотник и стала наблюдать за тем, как разворачивается белое пространство за окном.

— Что стало с людьми, которых укусил Алекс?

— А ты как думаешь?

— Неужели, они не оставили никому из них шанса?

— Тебе стоит спросить об этом Лори, но я готов поспорить, что они тут же были убиты, иначе о тайных способностях Алекса поползли бы слухи.

— Как думаешь, полнолуние может помочь им перевоплотиться обратно в людей? Или перевоплотиться полностью?

— Я бы не хотел тебя обнадёживать.

Мой оптимизм улетучился. Я также была расстроена тем, что не могла вымолвить ни слова на протяжении нескольких миль.

И только час спустя, когда мы, наконец, доехали до поселения, я смогла снова заговорить:

— Теперь, когда дело раскрыто, ты вернёшься в Боулдер?

— Да. Но только после полнолуния, когда решится судьба полуволков.

Я знала, что буду скучать по нему и Шторму. И даже по болтовне Лукаса, который озвучивал все свои мысли.

Я взглянула на Лиама, и мы встретились глазами. Мог ли он знать, что происходило у меня в голове? О, Ликаон, я надеялась, что нет. Мне было так стыдно, что я привязалась к нему за какие-нибудь пару недель. Да, мы проводили вместе слишком много времени и были один раз близки, но всё же…

— Ты скучаешь по дому? — спросила я, наконец.

Он перевёл своё внимание на дорогу.

— Мой дом там, где Шторм и стая.

Я пожевала свою нижнюю губу.

— Значит, ты уже чувствуешь себя здесь как дома?

— Да.

Всё внутри меня потеплело, а он тем временем уже подъехал к дому моих родителей и припарковался.

Прежде чем выйти из машины, он сказал:

— Мне сообщить им новости, или ты хочешь рассказать им сама?

— Я сама это сделаю.

Я сделала глубокий вдох, приготовившись разбить сердца родителей. К счастью, Нэйт уже опередил меня. Они распахнули входную дверь ещё до того, как мы успели дойти до неё. Их лица были бледными, как молоко, которое так любил поглощать Шторм.

— Вы уже слышали?

Мама переместила Шторма на другое бедро.

— Нэйт позвонил нам. Он всё ещё в больнице с Майлсом, но планирует поехать в бункер. Папа как раз собирался встретиться с ним, и я хотела бы… если я тебе больше не нужна, Лиам… — её голос дрогнул.

— Конечно. Спасибо, что присматривали за сыном всё это время.

Лиам протянул руки к Шторму, который выпустил свою бутылочку и, улыбаясь своей невероятно милой улыбкой, замахал руками, желая дотянуться до папы

Несмотря на то, что мамины глаза наполнились слезами, она тоже улыбнулась, вторя Шторму.

— Пожалуйста. Мы классно переночевали с ним вместе. Надеюсь, вы двое хорошо повеселились, несмотря на…

Она сглотнула, а я вдохнула в себя так много воздуха, что закашлялась. Лиам же был абсолютно невозмутим, и ответил, что ему был очень нужен этот перерыв, и что он даже не знает, как их благодарить за проявленное великодушие.

Я понимала, что мне не стоит беспокоиться о том, что родители узнают, насколько хорошо мы повеселились, но разве меня это когда-либо останавливало? Нет. Тем более что последствия веселья были запечатлены прямо посреди лица Лиама. Я надеялась, что они решат, что Лиам повеселился где-то в другом месте.

Мама помогла Лиаму просунуть ручки Шторма в рукава его дутой маленькой курточки.

— Зачем она так с собой поступила? Со своим братом… с родителями…

Я на какое-то время забыла про Майлса, но теперь, когда вспомнила, начала беспокоиться о нём и последствиях его инсценированной аварии.

Папа притянул маму к себе и поцеловал её в висок.

— Может быть, это можно ещё исправить, Мег.

Мамина нижняя губа начала дрожать.

— О, мама.

Я схватила её руку и сжала. Она сжала мою руку в ответ.