Чтение онлайн

ЖАНРЫ

Шрифт:
Кавказ
Став гордым теменем — понтийских волн пределом И в Каспий врезавшись своим прекрасным телом, Суровый Голиаф меж двух морей возник — Кавказ, величием исполненный тайник! Край дикой прелести таинственной природы, Как непрерывный пот, твои струятся воды — То реки грозные, срываясь с мощных плеч, В долины дальние к полям стремятся течь. Он горы на хребте своем вознес на горы. Тысячелетний снег грозит покрыть просторы, И если скатится одна из тех громад, Услышишь ты тогда, увидишь белый ад, Ты обезумеешь, коль в бешеной погоне Промчатся груды льда, как скачущие кони, Взметая до небес густую пыль снегов, Им путь оврагами до пропасти готов. Но буря зимняя свистящими ветрами День превращает в ночь, в туманы над горами,— То вновь идет потоп менять лицо земли. Здесь рухнула гора, там нивы полегли. Сосновые леса в песчаный прах поникли, Здесь сушей стал ручей, там скалы вдруг возникли, А повелитель гор — себе лишь верен он, Он рушит и роднит — таков его закон! Но солнце мирное восходит над Кавказом, Окружено венцом, оно сверкнет алмазом В тысячегранных льдах и водяной пыли, Чтоб
брызги золотом и радугой цвели,
И капля каждая стоцветным переливом В природной красоте горит великим дивом. Благоуханные на пастбищах цветы Зовут к себе зверей спуститься с высоты. Выходит медленно олень из темной чащи, И, встречи не страшась с охотником разящим. Он вниз глядит, склонив ветвистые рога Над родиной громов, где тают облака. И кто ж быстрей его? Лишь тур высокогорный, Чьи острые рога копыт его упорней. Он устремляет взор на неприступный лед И от бессилия проклятие ревет. Там скован Прометей был волею недоброй И мучим вороном, ему терзавшим ребра, И той горы утес, бесплодный и нагой, От века человек не попирал ногой. Лишь тот, кого труды военные вскормили, Горою овладел — бесстрашный Цицишвили. И Терек наконец познал себе предел, И скалы двинулись — ворота славных дел, И северных коней тяжелые копыта Дробили ложе рек и высоту гранита. От всадников огонь летел, тысячерук, Стальные молнии пожарами вокруг Гремели, падали, Кавказа грудь разили, И, стонущий от ран, он покорился силе. Поверили тогда Иверии сыны, Что будут тем путем они просвещены. Перевод П.Антокольского
Опьяненной
Нарцисс полей, в свой гордый лик невыразимо влюблена, Не в лоно вод глядишься ты — ты смотришь в зеркало вина. Подобно розе, глубиной пурпурных струй отражена, Ты упиваешься собой, собой одной опьянена.

Перевод Л.Успенского

* * *
Не верь, когда в тиши ночной, в тени задумчивых ветвей. Возвысив голос, о любви поет влюбленный соловей. Томиться — тоже ремесло. О чем и петь, как не о ней. Ведь он — болтлив. Моя любовь и молчаливей и нежней!

Перевод Л.Успенского

* * *
Слушай, луна, страстным оплот, заступница строгая! Светом своим нас облеки, ризою млечною, Сколько бы ты в небе ни шла синей дорогою — Наша любовь будет звездой верной и вечною.

Перевод Л.Успенского

* * *
Твой ясный разум светится звездою несравненною: Лишись ты нежной прелести — сиял бы он денницею; А красотой возвышенной поработив вселенную, Ты вправе стать безумною и всё же быть царицею. Но отвечай: к чему тебе достоинства чудесные, Покуда пылкость юную ты гонишь прочь, красавица? Ведь пламя чувства сладостней, чем все дары небесные: И ум и прелесть мертвенны, пока любовь не явится.

Перевод Л.Успенского

Надпись на могиле девушки
Ты была так прекрасна. Но что ж? В мире этом Недолговечна, увы, и сама красота. Что прекрасней цветения розы под утренним светом? Но уж вечером роза померкла, и роза — не та. Кровожадная смерть жестока и непреодолима, Сколько б ты ни просил — остается глухою к мольбам. Она реет над миром, и в руке ее неотвратимый Острый меч — выполняя свой долг и не внемля слезам.

Перевод М.Фромана

* * *
С восторгом и радостью сегодня надену я Подарок, мне присланный, нежданный, — кольцо твое Целую с волнением, и образ Камены я Рисую в мечтах моих, и сердце стучит мое. О, если желанное кольцо я смогу забыть, А также сковавшее нас чувство сердечное, То в то же мгновенье отмщенным я должен быть: Ты, счастье пославшая, дай горе мне вечное! Тебя, недоступную и к стонам привычную, Красавицу гордую, любовью манящую, Но с грудью из мрамора, люблю безгранично я, Камену прекрасную, надежду дарящую. Когда же, главу мою к тебе на колена я Склоняя, блаженствовал, владея судьбой вполне, И взорами счастлив был твоими, Камена, я, И чудной улыбкою ты душу живила мне! Ужели спокойное лицо твое светлое Пленило одно меня и в цепи сковало? Нет, Как память далекая, кольцо то заветное, Все чувства пленившее, связало на много лет. Перевод В.Аренс
* * *
Не мни, что во своей ты власти. Как я, и ты однажды будешь Рабом неумолимой страсти. Был дерзок я в младые годы, Кичился я своей свободой, Не ведал я влюбленных горя, Любви томительной невзгоды. Встречался ль мне безумец бедный, Всевластных чар невольник бледный Я молвил: «Жалок жребий мужа, Чье скрылось мужество бесследно». Но гордый мир души надменной Во прах развеялся мгновенно. Твой лик чарующий увидел — И сил в душе не стало пленной. Меня настигнул рой печалей, Густые сумерки объяли, И, узам рабства не противясь. Уста покорно замолчали. И от страстей внезапно милых, Как пламя, кровь зажглася в жилах И, изойдя в слезах и стонах, Себя узнать я был не в силах. Перевод В. Римского-Корсакова
* * *
Ты любила меня, и тогда этот мир Мне сокровищницею казался. Близ тебя были будни — как праздничный пир, Так я сладостью дней упивался. Ты ушла, и с тобою навеки ушло Всё, что было: и радость, и свет, и тепло. Ты любила меня, и с открытой душой Жил я, всё на земле принимая. Ветерок
по утрам благовонной струей
От тебя нес дыхание мая.
Ты ушла, и с тобою навеки ушло Всё, что было: и радость, и свет, и тепло. Ты любила меня, и в ночных небесах Даже звезды иначе мерцали. Неизменно весна ликовала в лесах, Ни фиалки, ни розы не вяли. Ты ушла, и с тобою навеки ушло Всё, что было: и радость, и свет, и тепло. Ты любила меня, и поэтом я был, Посещаемым верною музой, И в чеканную форму вливался мой пыл, Лишь любовь была милой обузой. Ты ушла, и с тобою навеки ушло Всё, что было: и радость, и свет, и тепло. Ты любила меня, и тогда даже сон Не лишил меня радостей бденья: На закрытые веки, бывало, мне он Навевал о тебе сновиденья. Ты ушла, и с тобою навеки ушло Всё, что было: и радость, и свет, и тепло. Перевод В.Звягинцевой
Гокча
Есть озеро Гокча — подобье широкого моря: То бурные волны с угрозой вздымает оно, То зыблет в струях, с хрусталем светозарностью споря, Зеленые горы и воздуха синее дно. Но траурны толпы его прибережных развалин. Где в давние годы могуче цвели города, Там нынче всё пусто, и край бездыханный печален, Повсюду лишь соль да камней почернелых гряда. Как всё здесь застыло в своем отрешенном покое! Пустынность, безгласность, владычество смерти кругом. Здесь в темный покров одевается сердце людское, И горькое чувство со стоном вздымается в нем. Так вот она — камни, дворцов величавых руины, Так вот она — участь прекрасных творений тщеты, Вот истинный образ и нашей грядущей судьбины! Зачем же, мой взор, лишь к мгновенному тянешься ты? Развалины эти — останки забытого храма, Где царь преклонялся, к мольбе покаянной готов, Где к богу неслись славословья и дым фимиама, Где к небу стремились гремящие звуки псалмов; Развалины эти — камней бездыханная груда: Здесь в свежей тени преклоняют колени стада, Здесь звери ночуют, и странник, ведущий верблюда, В полуденный зной поспешает укрыться сюда. Вот в этом строенье — в руине без стен и без кровли — Ютился когда-то богатый купеческий ряд, Где предок армянский, исконный искусник торговли. Считал свое злато, неслыханной прибыли рад. И были здесь люди, богатые честью и славой, Ценившие доблесть превыше слепящих сует. В безжизненный прах обратился их род величавый, Их мощи былой затерялся прославленный след. Взгляни на равнины, одетые в щебень унылый, Взгляни на арену, где кони летали порой, Где юноши-львята сходились помериться силой, Где копья сверкали, где лук трепетал тетивой! Угрюмые камни припаяны были друг к другу, И своды вздымались, легко устремленные ввысь. Под ними их зодчий дремал, предаваясь досугу, В довольстве и неге беспечные годы неслись. И здесь, во дворце, восседала могучая сила, Вершившая судьбы, дарившая милость и гнев. И здесь человека незримая злоба точила, И здесь в человеке любовь пробуждалась, прозрев! О, скольких красавиц, пленительно юных когда-то, Глухое прибрежье своим затянуло песком! О, сколько гвоздик, и лилей, и очей из агата Спокойная гладь отражала в зерцале своем! Увы! Сколько раз погружалась луна молодая В широкую зыбь, в одиночество, мглу и печаль! Но шествует время, косу беспощадно вздымая, Ему красоты — ни земной, ни небесной — не жаль! Перевод А.Кочеткова
* * *
О владычица красоты, Убивает меня разлука, Ноет сердце до дурноты, Смертоносная это мука. Исцелительница моя, Без тебя где души отрада? Не зовите меня, друзья, Заместительницы не надо. Гонит краску с моих ланит Красоты твоей злой избыток. Лучше был бы я впрямь убит Палачом — властелином пыток. Сколько сердцу ты ни грози, Мы с ним издали дышим милой, А завидим ее вблизи — Загораются все светила. Миг с тобою — свет с высоты. Без тебя — не видно ни зги мне. Почему же не внемлешь ты Этим стонам в любовном гимне? Перевод В.Звягинцевой
Двустишия
Как ни владело бы нами трезвое благоразумье — Юность с любовью всегда сделают, что захотят. Нем язык мой, изранено сердце, и тоски оглушителен бред. Говори же, любовь, что еще у тебя остается, что еще ты хранишь мне во вред?! Тебя испытавшие ропщут: «О, горе, лишились мы разума с нею!» Безумным — но лишь бы с тобою! Убей — если я пожалею! Перевод М.Фромана
* * *
О полная луна, Один я, ночь темна, Взойди, светла, ясна, Весь мир мне озаряя; Ты, уходящий ввысь, Сын неги, кипарис, Склонись ко мне, склонись, От зноя укрывая; О милая, твоя Краса — вся жизнь моя, Чтоб исцелился я, Врачуй, не промедляя; Владычица цветов, Ты, роза, от врагов Стеречь тебя готов Я, грудью защищая; Ты разум отняла, Ты сердце в плен взяла. Молю, чтоб приняла И душу ты, родная; Сирень, твой аромат Собой наполнил сад, О, дай мне миг отрад, Другим предпочитая; По правде рассуди, Услышь мой стон, приди И муки услади, В уста меня лобзая. Перевод М.Фромана
Поделиться с друзьями: