Хамелеон 3

— За успех! — уединившись внутри самую малость покачивающегося на едва заметных волнах гидроплана, оба синхронно провозгласили давно напрашивающийся на язык тост и опрокинули в себя по небольшой стопке отличного коньяка. Как говорится, не пьянства для, здоровья ради.

— Как всё прошло? — разлив по второй, негромко поинтересовался Геркан, разглядывая лежащий под ногами столь знакомый ему ящик с упрятанным внутри золотом.

— Скажу честно. Пока грузил, чуть не помер, — удрученно покачал головой Крыгин. — Если помнишь, мы и вдвоем-то их не сказать, что легко и непринужденно таскали. А одному тягать, да еще из холодной воды — вовсе наказание, — со временем они перешли в общении друг с другом на «ты», что, впрочем, старались скрывать от посторонних, во избежание никому не нужных подозрений. — Во всяком случае, спина мне высказала всё, что она думает о дурной голове, не дающей ей покоя. Пришлось даже заказать в мастерских небольшую лебедку якобы для подъема якоря и надежно крепить ту на нос. Только после этого дело хоть как-то пошло веселей. Но поскольку в носовой багажный отсек закладывать столь великий вес никак нельзя, чтобы не нарушать центровку машины, пришлось изображать из себя муравья и шесть ящиков перетащить на своем горбу внутрь салона. Впрочем, ты их и сам видишь, — кивнул он подбородком в сторону покоящейся в центральном проходе деревянной тары. — А ведь каждая из этих падлюк с меня весом!

— Так никто и не говорил, что богатство дается легко! — развел в ответ руками Александр, предварительно влив в себя вторую порцию коньяка.

— Да это понятно, — опустошив стопку вслед за собеседником, морской летчик только и смог, что махнуть рукой на озвучивание данной истины. — Просто я уже давно не молоденький мичман и опасаюсь, как бы организм в какой-то момент не подвел. А это, сам понимаешь, будет сравни краху всего нашего предприятия. Что недопустимо! Люди-то мы семейные и за всё, что мы успели натворить, вполне возможно спросят не только с нас, грешных.

— Тут не поспоришь, — согласно покивал головой танкист, который с каждым прожитым годом точно так же отнюдь не молодел. И уже даже мог признаться хотя бы самому себе, что изрядно подрастерял ту былую прыть, с каковой он еще лет пять назад совершенно спокойно скакал кузнечиком по танку, дабы забраться в боевую машину через башенный люк. — Однако и обратной дороги у нас с тобой более нет. Я уже договорился с одним скользким человеком о переводе нашего золота, — пару раз слегка ударил он носком ботинка по одному из ящиков, — в хрустящие франки или доллары. И скажу тебе честно, Михаил Андреевич, коли мы не сдюжим, этот банкир заложит нас не только французам, но и советам. Всё же мне пришлось пообещать ему весьма немалые комиссионные за подобное посредничество, отчего он совершенно точно сильно обидится, коли не получит те деньги, что уже считает своими.

— Что же ты к такому ненадежному человеку обратился? Других что ли не нашлось? — аж несколько опешил от подобного Крыгин.

— Уж извини, — набулькав по третье и тут же махнув свою порцию, слегка скривился краском, — в банковских кругах Старой Европы моя скромная персона как-то не сильно котируется. Точнее вовсе не котируется, поскольку никому не известна. Впрочем, как и в любых иных банковских кругах. Потому привлек того человека, на которого имелся хоть какой-то выход, и в котором хоть мало-мальски был уверен. Точнее, был уверен в том, что за солидную сумму вознаграждения он действительно будет молчать.

— И много ты ему пообещал? — прекрасно осознавая, что у самого него вовсе не имелось подобных связей и знакомств, пилот не стал развивать тему сотрудничества с ненадежными персонами.

— Пришлось расстаться почти с пятью процентами от всей будущей суммы, — тяжело вздохнул Александр. А отчего ему было не вздыхать, если обещанные Навашину 500 тысяч долларов США являлись более чем солидной суммой не только для простого человека, но и для многих банков.

— Однако! — тут же присвистнул Крыгин, в считанные секунды примерно оценив дороговизну посреднических услуг. — А не жирно ему будет?

— Жирно, — вовсе не стал возражать Геркан и, вновь тяжело вздохнув, разлил по четвертой. — Еще как жирно. Вот только время поджимает. Ещё месяц-два и меня точно отзовут обратно в Москву. Потому мы с тобой попросту обязаны управиться со всеми личными делами в данный срок. А поиск какого другого банкира мог изрядно затянуться. Особенно, учитывая тот факт, что французским языком я не владею вовсе. Этот же наш бывший соотечественник. Да и обязан он мне своей жизнью.

— А не обманет? — естественно, не смог не поинтересоваться столь животрепещущим вопросом господин белоэмигрант, чья жизнь так-то стояла на кону данного мероприятия. Впрочем, в той же мере, что и жизнь его напарника по экспроприации ценностей Банка Испании.

— Этот возможно и хотел бы обдурить меня, да забрать всё себе. Но и я ведь тоже не пальцем деланный. Подстраховался, — довольно усмехнулся Геркан. — Наш новый компаньон понятия не имеет, что золото нами уже украдено. Я ему наплел, что это испанцы будут платить за контрабандную поставку новейших авиационных двигателей Испано-Сюиза, советские аналоги которых стоят на поставленных в Испанию бомбардировщиках СБ-2. Вот только вместо двух сотен новых моторов, он закупит такое же количество старых двигателей той же марки, что действительно необходимы мне, и впоследствии подставит везущий их пароход под удар франкистских кораблей, дабы те упокоились на дне морском, и никто не прознал об афере. Во всяком случае, он так полагает, основываясь на моих словах. Тем более, что нечто подобное ему уже не единожды удавалось проворачивать, кладя себе в карман немалые средства.

— Хм. А не дороговато ли двигатели выходят? — быстренько подсчитав в уме, изрядно удивился летчик. — Это же более 50000 долларов за штуку! Современный истребитель меньше стоит! Причем, раза в два!

— Нормально выходит, — отмахнулся от данного вопроса Александр. — Те, кому надо, прекрасно знают, что сами испанцы вовсю разворовывают свои золотые резервы, втридорога закупая оружие через многочисленных посредников в той же Польше, Мексике или там Чехословакии, и кладя при этом немалую часть выделенных средств в свои личные карманы. Потому новейшие авиадвигатели по полста тысяч за штуку, к тому же закупленные и привезенные контрабандным путем — звучит как раз в духе нынешнего времени. Так что найденный мною банкир полагает, что, помимо кое-кого из испанского правительства, еще и я решил положить в свой личный карман более чем солидные «комиссионные». Это-то как раз более чем ровно укладывается в его понимании того, как следует зарабатывать солидный капитал.

— Так это что же получается? Пусть и за немалые деньги, но ты всё же получишь то, что тебе действительно необходимо здесь и сейчас, да еще останешься при этом чистеньким в глазах своих «советских товарищей»?

— Ага! — расплылся в полной довольства улыбке танкист. — Терять столь солидные деньги до невозможности жалко, конечно. Но тут уже речь идет о сохранении собственной головы и заработанного статуса надежного «товарища», без которого мне вряд ли выйдет организовать вывоз наших семей из Союза. К тому же, половину данной суммы я планирую вернуть себе, поскольку эти двигатели действительно будут поставлены испанцам по полторы тысячи долларов за штуку. Во всяком случае, в планах у меня провести всё именно подобным образом. Единственное, нам с тобой потребуется инкогнито слетать в Женеву, поскольку счета лучше всего открывать в одном из крупнейших швейцарских банков. Да и большую часть золота нам с тобой впоследствии придется переправить туда. Больно уж мне нравится их политика по сокрытию информации о своих клиентах и полное безразличие к тому, откуда у этого самого клиента взялись деньги.

— И как ты себе это представляешь? Я и тут-то нахожусь незаконно, — хмыкнул на такое предложение Крыгин. — Кто меня в самолет-то пустит без документов? И даже если вдруг пустят, то уже в Швейцарии на пограничном контроле уж точно не выпустят.

— Не переживай. Тут тоже уже всё продумано и учтено. Полетим на одном из стоящих тут гидропланов до Женевского озера. У них там как раз имеются аэровокзалы для летающих амфибий, так что никакого ажиотажа наша этажерка не вызовет. Тем более, что я заранее договорился с банкиром об организации для нас там должной встречи в обход таможенников. Мне ведь тоже нельзя официально появляться в Швейцарии, поскольку потом, по возвращении в Москву, я никак не смогу объяснить «товарищам», откуда у меня в загранпаспорте появилась не предусмотренная моей занятостью швейцарская виза.

— Мне, конечно, приятно, что ты столь высокого мнения о моих навыках пилота и навигаторских способностях. Но я, боюсь, не долечу, — выслушав план собеседника, тут же принялся разносить его в пух и прах морской летчик. — Сколько там до той Женевы отсюда? Километров пятьсот?

— Около четырехсот будет, — тут же уточнил Геркан, уже успевший изучить все карты их предполагаемого маршрута, которые только вышло достать.

— Да даже если и четыреста! Я на столь продолжительном и совершенно незнакомом маршруте раз пятьдесят успею заблудиться и разбиться! — принялся взывать к разуму краскома несколько опешивший от подобного прожектерства Крыгин. — Потому можешь сразу выкинуть данную затею из головы. Ни к чему хорошему она точно не приведет. И это не говоря уже о физической усталости. Я и досюда-то на одной силе воли добрался. Все же, считай, почти шесть часов за штурвалом провел.