Химера

Трещина в левом крыле, серьезное повреждения на спине, отломанные когти на лапах, отбитый кончик уха и глубокие царапины на плече. На морде гаргульи так же были выбитые места, словно в камень попала шрапнель.

Работка предстояла нелегкая, но интересная.

Брай в предвкушении зажмурилась и непроизвольно провела по морде чудовища пальцами, лаская выступающие скулы.

Неожиданно, камень под рукой стал нагреваться, девушка в испуге отдернула ладонь.

Недоуменно взглянув на гаргулью, она вновь аккуратно дотронулась до морды, но поверхность под пальцами была абсолютно нормальной: шершавой и холодной.

От двери раздался деликатный кашель, развернувшись, девушка увидела на пороге отца Саливана, за спиной которого маячил Офир.

— Как ваши успехи?

— Неплохо, думаю завтра смогу приступить к реставрации, — сообщила Хьюз. — Я очистила статую и заметила интересные особенности, — девушка снова не увидела, как напрягся смотритель. — На ней выбиты символы как и на гобеленах, а ещё гаргулья облачена в боевую кирасу и… — она подняла взгляд на монаха.

— Этим статуям очень много лет, — развел руками священник, словно извиняясь. — Может мастер, что их делал, хотел так передать их роль как защитников, воинов, а воины носят облачение.

— Воинов? А разве существа на фасаде не являются олицетворением человеческих грехов и злой силы? — Офир испуганно охнул, а губы святого отца расплылись в напряженной улыбке. — Простите, я не хотела вас ничем обидеть, просто помню ещё по лекциям истории архитектуры, что именно этот смысл вкладывали Жан де Шель*, а потом Пьер де Монтрей* в скульптуры чудовищ, разместившиеся по фасаду. «Они прячутся за выступами на верхней площадке у подножия башен и свисают над городом, оскалившись, словно что-то замышляют…» — процитировала Брай отрывок из учебника.

— Святая церковь не совсем согласна с исторической трактовкой. Мы верим, что эти существа на самом деле охраняют нас от зла.

— Но почему в образах демонов? Почему не ангелов?

— Потому что для Бога важна душа, а не внешняя оболочка. Потому что так он нам напоминает, что уродливое снаружи не значит уродливое внутри? И даже самая прекрасная красота может на деле иметь грязную и гнилую сущность.

— Святой отец, и почему не вы преподавали нам теологию? — сокрушаясь, спросила Брай и все-таки решила задать волнующий её вопрос. — Как удалось сохранить гаргулью в таком идеальном состоянии? Она ведь ничем не покрыта. Это просто невероятно!

— Думаю, здесь их оберегает сам Господь Бог.

Брай улыбнулась, рассмеявшись, отец Саливан расплылся в ответной улыбке, и только Офир остался равнодушно-хмурым.

Попрощавшись с монахами, Хьюз уехала домой всё ещё под впечатлением не только от увиденного, но и от разговора со священником.

***

В ту ночь ей впервые приснился ОН.

Брай никогда не видела этого мужчину, иначе обязательно запомнила бы.

Величественная осанка, упрямо вскинутая голова, гордый взгляд, широкие плечи, сильные руки, но, проснувшись, девушка так и не смогла вспомнить его лицо.

Комментарий к Глава 2

* - главные создатели Нотр-Дама руководившие работами с 1250 по 1267 гг.

========== Глава 3 ==========

Последующие несколько дней Брай почти безвылазно провела в Соборе. Это был один из самых сложных этапов реставрации — реконструкция.

Девушка с утра начала готовить специальный состав, которым собралась замазывать трещины.

В него входил обыкновенный гипс, измельченный известняк, клей, несколько полимеров, а так же краска для придания идентичного цвета с камнем. Брай отмеряла в емкость необходимое количество порошка и вспоминала слова своего учителя:

«В работе реставратора главное — вкладывать частичку своей души в тот объект, которым ты занимаешься, тогда всё получится».

Она добавила воды и стала перемешивать массу.

Убедившись, что всё размешалось равномерно, девушка отставила ёмкость, давая пасте настояться и загустеть, а сама взяла рулон армированной сетки и ножницы, отмерив необходимый кусок, она разрезала сетку и приложила к поломанному крылу.

Главная сложность заключалась в том, что трещина у крыла была почти у самого основания.

— Может лучше отломать это крыло и нарастить тебе новое? — озвучила свою мысль девушка. Свесившись со стремянки, посмотрела на гаргулью. — Не смотри на меня таким осуждающим взглядом. Сама не хочу этого делать. Ладно, отбить его мы всегда успеем.

Состав загустел до нужной плотности, надев две пары латексных перчаток, Брай уселась на стремянку за спиной гаргульи и, приложив сетку к трещине, стала замазывать пастой.

Работа была тяжелой и кропотливой, надо было соблюсти баланс: надежно закрепить сетку, при этом добиться того, чтобы место реставрации было незаметным. Первый тонкий слой, сцепивший две надломленные части, был нанесен.

Брай устало потянулась, она потратила на это пару часов, теперь следовала запастись терпением. Слой должен был хорошо высохнуть, надежно «цементируя» крыло.

Чтобы не терять даром времени, Хьюз решила нарастить гаргулье отломанные когти.

Разведя новую порцию пасты, девушка опустилась на колени и, став на локти, оттопырила попу в пошлой и совершенно не подобающей для этого места позе. Но, увы, по-другому добраться до мощных лап не было никакой возможности.

Процесс растянулся, так как позиция была ужасно неудобная: руки болели от напряжения, а колени от твердого пола.

Отец Саливан так и увидел её вечером, когда пришёл напомнить, что Собор закрывается, и ей пора домой. Вначале она услышала удивленный вздох, потом короткую молитву на латыни.

— Мисс Хьюз! — тихо проговорил священник, привлекая её внимание.

Смотритель пришел в сопровождении Офира и ещё одного монаха, судя по их шокированным лицам, именно они читали молитвы.

— Может мы лучше поднимем статую на какое-то возвышение? Чтобы вы… — святой отец так и не смог подобрать эпитета.

— Я уже думала об этом, но поздно. Крыло сохнет, нельзя её двигать, пока реставрация не закончится, — Брай, охая, села на пол.

— Тогда, наверное, на сегодня хватит?

— Да, пожалуй, тем более черновую работу я закончила. Вы сможете провести сюда ещё один удлинитель?

— Без проблем, а ещё, наверное, не помешает какая-то подстилка под колени.

Девушка смущённо улыбнулась.

***

На следующий день Брай снова нанесла ещё один слой, чуть толще первого, на сетку и, оставив его высыхать, замазала трещину на спине гаргульи, царапины на руке и морде, а так же нарастила отломанное ухо.