Химера

Потом достала из сумки небольшую коробку, в которой оказался приборчик, внешне напоминающий машинку дантиста. Брай придирчиво осмотрела имеющиеся у неё в наличие насадки, достала несколько подходящих и включила дремель в розетку. Нацепив респиратор и очки, девушка направила луч прожектора на лапы и, опустившись на пол, включила машинку. Шлифовка когтей заняла два часа, но девушка осталась довольна результатом.

Назавтра Брай оставила обработку крыла с внутренней стороны. Она снова так увлеклась процессом, что смотрителю пришлось за ней подниматься в башню, она как раз наносила остатки смеси.

Святой отец был восхищен её работой и даже хотел дотронуться до крыла, но девушка его резко одернула.

— Не стоит! Оно сейчас достаточно хрупкое. Если что-то нарушить, то оно так и застынет, исправить будет не возможно, только отбить крыло и наращивать новое. Такая работа займет несколько месяцев, — смотритель в испуге отдернул руку. — Завтра я не приду, пусть всё сохнет, — сказала Брай и устало улыбнулась.

***

Все утро субботы Хьюз провалялась в постели, ей снова приснился тот мужчина, и теперь она смогла рассмотреть его доспехи, чем-то напоминающие симбиоз Спарты и Древней Греции. Лицо все ещё ускользало от её взгляда, но Брай почему-то помнила запах тёплого камня, мха, дерева и ночи — странная смесь, что будоражила её кровь.

Изучив потолок, девушка вскочила и, присев у мольберта, взяла в руки карандаш. На бумаге возникал рисунок: огромный, стоящий на задних лапах, зверь с раскинутыми за спиной крыльями, голова его была закинута назад в грозном рыке, а в правой руке сверкала двухсторонняя секира. Закончив рисунок, Брай с удивлением узнала в нем гаргулью, только почему-то ей захотелось изобразить её слишком по-человечески.

Тяжело вздохнув, Хьюз поплелась на кухню и, налив себе кофе, долго всматривалась в раскинутый за окном город, вдалеке блестела на солнце Сена. Девушка взяла в руки телефон и набрала номер своей лучшей подруги, ей действительно надо отдохнуть.

Брай вышла из душного клуба на свежий воздух и с наслаждением закурила, делала она это столь редко, что очень ценила такие моменты, через пару минут на улицу выпорхнула Виолетт.

— Я так и знала, что ты сбежала сюда! — звонко рассмеялась миниатюрная брюнетка. — Не дуйся!

— Как мне не дуться? Ты устроила мне свидание в слепую, да ещё и не предупредив!

— Я знала, что, если скажу тебе, ты откажешься! Брай, ты совсем уже одичала среди этого своего исторического хлама! Тебя статуи заводят сильнее, чем живые мужчины! — обвинительно ткнув в неё пальцем, сказала Ви.

— Гаргульи! — ляпнула Хьюз перед тем, как прикусить себе язык.

— Солнышко, заводиться от каменных гаргулий — извращение даже для Парижа! — хихикнула брюнетка.

— Я только от одной… — и Брай в голос застонала, шампанское сделало её слишком болтливой.

— Вот-вот! Сама понимаешь, как это звучит! Пообщайся с Матео, он красив, обаятелен и галантен. Переспи с ним в конце концов, получи удовольствие, проветри голову, — и чмокнув подругу в щеку, Ви феей упорхнула в шумное помещение.

Брай оперлась спиной о стену и, закинув голову, любовалась темным небом, может Виолетт и права, её сны — это явно намёк на нехватку мужского внимания, а работа просто добавляет экзотики в её фантазии.

Всё сразу пошло наперекосяк. Нет, вначале Брай даже понравилось, Матео был интересным собеседником, начитанным, ироничным, с чувством юмора, они болтали два часа без остановки, и, когда мужчина, осмелев, поцеловал её, девушка с удовольствием ответила.

Она впустила чужой язык в свой рот и провела рукой по мужской шее, запутавшись пальцами в светлых локонах, испытав легкое разочарование.

Хьюз честно старалась отключить голову и получить удовольствие от поцелуя, но от Матео пахло Пако Рабаном, и этот тяжелый, сладкий запах сейчас раздражал.

Ей захотелось почувствовать другой аромат, ощутить на коже покалывание отросшей щетины, а под пальцами твёрдые как камень мышцы. Девушка позволила мужчине проводить её до дома и, чмокнув его на прощание в щёку, без сожаления захлопнула перед его носом дверь.

========== Глава 4 ==========

Звонок Виолетт застал Брай во время гравировки крыла. Чтобы не терять времени она включила громкую связь.

— Брай! Да что с тобой происходит! — с места в карьер начала Ви. — Матео мне позвонил, он не понимает, что сделал не так?

— Он ничего не сделал, дело во мне! — попыталась объяснить подруге Хьюз. — Он не зацепил меня. И вообще, почему я должна оправдываться?

— Потому что ты не хочешь ни с кем встречаться! Ты ушла в свою работу с головой и плюнула на внешний мир! Я не шутила вчера, когда говорила, что статуи тебе дороже людей!

— Ви! Мне осталось пару дней, а потом я постараюсь исправиться! Честно! Просто этот заказ… Он важен! Я тебе даже объяснить не могу.

— Ой, не начинай! Ты так о каждой своей работе говоришь! Просто признайся, что там симпатичные монахи ходят, вот ты и наслаждаешься! — фыркнула Ви и, попрощавшись, отключилась.

Брай не смогла подавить улыбки, Виолетт умела в любой ситуации найти положительный момент и не могла долго обижаться на близких ей людей, за это девушка её очень ценила.

Она снова вернулась к работе, придирчиво рассматривая каждое перышко под увеличительным стеклом, которое она повесила на прожектор, ища изъяны и несовпадения с основным «рисунком» крыла.

За этим занятием её и застал отец Саливан.

Он долго стоял в тени прохода, смотря на девушку, что, восседая на стремянке, склонилась над крылом, нежно сдувая с него пыль, прощупывая пальцами проделанную работу и снова начиная что-то там подправлять. Она так невесомо касалась камня, благоговейно затаив дыхание, что у святого отца ком в горле стал.

Вся эта ситуация была более, чем необычной, стечение обстоятельств и вот результат. Сейчас у них в обители, в самом сердце Ордена Гаргулий, находится полудемон, единственная дочь Наберия, и благодаря её мастерству спасена одна из статуй воинов.

Когда он получил увечья, они отчаялись, крыло было слишком повреждено, все, кого нашёл Саливан, в один голос утверждали, что у таких статуй исправить подобные повреждения слишком сложно. Никто не хотел браться за работу, пока один профессор Флорентийского университета не вспомнил о своей ученице, талантливом реставраторе. Он дал её телефон, оказалось, что девушка живёт в Париже и готова осмотреть статую.

Она действительно смогла совершить чудо.

Конечно, он её контролировал, не давал возможность оставаться допоздна, чтобы она, не дай Бог, не увидела то, что ей не положено. Но мисс Хьюз в первый же день все равно смогла обнаружить знаки на гаргулье и сделать правильные выводы.