Хинд

Мимо Ганжи быстрым шагом прошли трое парней, тихо переговариваясь между собой. Задев плечом, проковыляла накаблучищах девушка - видение “мейд ин СПА” - так называл их Ганжа, увидев однажды на примере Айтен, что может сделать с уродиной грамотный косметолог и релаксация. Эта девушка нагнала тех трёх парней и остановила их, что-то втолковывая.Она спокойно чуть замедляли шаг, совершенно непольщённые её вниманием - вызывавшие таким поведением невольную “белую” зависть. Ганжа увидел, как девушка взяла у одного из парней телефон, принялась давить на кнопки.

“Баланса у неё нет, что ли”,- мелькнуло в голове, и он отвернулся рассмотреть прикленное на фонарный столб объявление, как вдруг раздался крик:

– Держи её, парень! Держи!

Мимо Ганжи мельекнуло розовое платье и он чисто инстинктивно схватил девушку за плечо, сжал вырывающийся локоть.

– Говорила позвонить надо, а сама бежать, а там номера, контакты…

– Наверняка подосланная…

– Записную книжку из бумажных иметь надо.

– Спасибо тебе, парень, колоссальный респект.

Его обняли за плечи, благодарили до звона в ушах, но прежде успел он расслышать говоримое кем-то кому-то:

– Реакцию видел? Мгновенно схватил. Такие люди - талант. Надо брать.

И он “взялся” - без особого сопротивления, но с тайной гордостью и уже к ноябрю парковал во дворе машину.

– Заработал я, папа, достаточно. И матери хватило, и мне.- Говорил он довольно, ощущая себя действительно честным тружеником.

– Ну-с, покажи, - отец довольно потирал усы до той минуты, как увидел чёрно блестящий новенький кузов:

– Это что за гламур-БМП?
– спросил он резко.

– Хапятый, двигатель 4 и 8 - скромно ответил Ганжа, любуясь сиянием машины, тупым передом, красивыми фарами.

– “Бумера” насмотрелся?
– взвился отец.
– Нормальные люди на 2106 денег не имеют, а он… Это не честные бабки, нет. Или ты продавай его, или…

Или.

Той же ночью пришло от Элены из Германии смс о смерти матери – похоронили на турецком кладбище через семь часов после смерти, раньше сообщить не могла из-за нехватки средств – не зная, сколько уйдёт ритуальной конторе, боялась звонить, понадеялась, что врачи сообщат – но от врачей звонков почему-то не последовало и, закинув в сумку ноутбук и с десяток книг, Ганжа утром переступил порог съёмного, но дарившего до недавнего времени уют, а теперь ставшего таким чужим, дома.

Больше он в него не возвращался.

– Ты где теперь живёшь? Ипотека? – Шахин вгрызался в бутерброд с помидором крепкими белыми зубами.

Они сидели в ресторане в аэропорту. Разговор с Виктором был окончен, содержание передано в Москву и Шила велел встречать его вечерним рейсом.

– Завидую. У меня от этих таицких вод во рту одно гнильё. Где как, то у друзей, то вообще в машине. Чё-то не хочется брать ипотеку. Да и за наличку брать неохота. Ничего не охота мне. Слушай, а кого встречаем? И когда?

– Одного человека. – Шахин посмотрел на экран телефона. – Кажись, уже сейчас. Как так прослушали.. Пошли быстрее..

Занервничав, он рванулся как можно быстрее вон, в зал ожидания и выбежав из дверей, чуть не столкнувшись со Ступой пробежал мимо него и через секунду почувствовал, что его ухо схвачено крепкими пальцами.

– Супер я тебя хватал? – спросил сверху кто-то ласково.

– Отпсти йго бстра. – сказал другой.

На какую-то секунду ухо превратилось в океан боли, в котором он чуть было не начал терять сознание – Шахин еле удержался на ногах, но совладал с собой.

– Боря, сволочь, - начал он, однако осёкся: рядом Ганжа церемонно знакомился со всеми:

– Дмитрий, - представился он, протягивая руку Шиле.

Шахин увидел, как левая бровь Шилы поднялась куда-то вверх.

– Ну, Аслан. – сказал тот удивлённо.

– Абыл, но просто Боря. Настоящий Боря.

– Александр.

– Извините, ребят, нехорошо вышло – не встретили. Будильник не сработал, а эти, объявления, прослушали чего-то.

– Будильник? – Шила пристально посмотрел на Шахина, отчего последнему стало немного страшно. – Ага, есть такое. Врождённый папин мажор, но на счастье имеет талант – потом поймёшь, если поймёшь.

– Вы чё, втроём? – спросил Шахин, чтобы скрыть вздох облегчения – обошлось, обошлось. У Шилы прекрасное настроение – чёрт его знает, почему.

Шила не отреагировал – он быстро пошёл куда-то в сторону, что-то шёпотом втолковывая Боре. Ганжа крутился рядом с ними, но было не понятно, учавствует ли он тоже в разговоре. Шахину ответил Ступа.

– Впятером. Фаррух и Гога пошли звонить с такого телефона какой-то местной.

Шахин не сразу сообразил, что под “таким” телефоном подразумевается таксофон.

– Я не хотел лететь, мы с Тамарой собирались вместе гулять. – продолжал Ступа меланхолично.

Шахин покосился на него с ироничным презрением, забыв про ухо, которое всё ещё болело.

– Она мне смс позавчера прислала, смотри, - у Ступы в руке появилось что-то обмотанное скотчем, что и мобильником стыдно назвать. Шахин с видом мученика уставился на монохромный дисплей.

– Вслух. – потребовал Ступа.

– Сун хьо вез, - прочёл он, зевая. – Поздравления, конечно, а давай мы тебе сегодня нормальный телефон возьмём?

– Нет. – сказал Ступа печально. – Я на мели.

Шахин незаметно сплюнул: всё, значит, на развлечения Тамары и очередную аэрографию на мерседес. За два дня до отъезда в Петербург он лично отвозил Ступе от Шилы девять тысяч нерублей. Вот идиот человек, столько на.. на.. баб. Шахин самодовольно подумал, что все его пассии – независимые и обеспеченные; можно расслабиться, получая удовольствия от наблюдения за попытками влюбить его в себя без опасения выйти за рамки – роза, суши-бар, бизнес-ланч, романтический полёт на воздушном шаре, мягкая игрушка в подарок.

– Народ, у меня к вам следующее, - оторвал Шахина от мыслей голос Ганжи, - Ступе ждать Аслана, то есть, Шилу у Исаакия, а добираться до центра на общественном траспорте. А нам – я, ты – он кивнул на Шахина, - найти ещё двух и ехать шататься в любое место Московского района до восьми вечера. После восьми туда-сюда по проспекту со включённым навигатором. Удачи, - он пожал руку Ступе, который тут же умчался.

– Он как, не заплутает? – спросил Ганжа с сомнением, глядя ему вслед.

Шахин отрицательно мотнул головой.