Ходячие мертвецы: дорога до Вудбери

– Вот так, - произносит он, нанося последнюю каплю мази на её губы.

– Спасибо, Боб, - отёк мешает Лилли говорить, и она шепелявит.
– Можешь отправить счёт моей страховой компании.

Боб безрадостно усмехается и помогает ей надеть пальто поверх бандажа на поясе и ушибленных плеч.

– Что, чёрт возьми, там произошло?

Лилли вздыхает, садится на раскладушку, осторожно застёгивает пальто и сгибается от острой боли.

– Всё пошло... не так, как хотелось бы.

Боб находит свою вдавленную фляжку с дешёвой выпивкой, откидывается назад на складном стуле и делает большой целительный глоток.

– Рискну предположить, очевидно... ничего хорошего.

Лилли сглатывает, словно у неё во рту битое стекло. Завитки её каштановых волос свисают на лицо.

– Расскажи мне.

– Они сейчас под большим навесом обсуждают случившееся.

– Кто там присутствует?

– Симмонсы, Хеннеси, некоторые люди постарше, Элис Бернсайд... ну, знаешь... сыны и дочери революции. Джош... я никогда не видела его таким. Он очень запутался. Просто сидит на земле возле палатки, словно сфинкс... не говоря ни слова... глядя в никуда. Говорит, что поддержит любое их решение.

– Что это значит?

Боб делает ещё один глоток своего целительного зелья.

– Лилли, это что-то новое. Кто-то убил живого человека. А эти люди раньше никогда с таким не сталкивались.

– С убийством?

– Лилли...

– Так вот как они это сейчас называют?

– Я просто хочу сказать...

– Мне нужно с ними поговорить, - Лилли попыталась встать, но боль потянула её назад на край раскладушки.

– Ну-ну, полегче, дружок. Осторожнее.

Боб наклоняется и мягко укладывает её.

– Я дал тебе столько кодеина, что хватило бы, чтобы успокоить лошадь-тяжеловоза.

– Чёрт возьми, Боб, они не устроят самосуд над Джошем из-за этого, я не позволю этому произойти.

– Давай действовать по порядку. Прямо сейчас ты не можешь никуда пойти.

Лилли опускает голову. Одинокая слеза капает из её здорового глаза.

– Это был несчастный случай, Боб.

Боб смотрит на неё.

– Может, сейчас ты просто сфокусируешься на лечении?

Лилли поднимает на него взгляд. Её разбитые губы стали в три раза больше их нормального размера, левый глаз закрыт синяком, глазница почернела. Она поднимает воротник тесного пальто из комиссионки и дрожит от холода. Глаза Боба замечают на ней множество причудливых аксессуаров - плетёные браслеты, бусинки, маленькие пёрышки, вплетенные в янтарные волосы, ниспадающие на её огорченное лицо. Боб Стуки удивляется, насколько девушка может уделять внимание украшениям в этом мире. Но это часть шарма Лилли Коул, часть её сущности. От небольшой татуировки геральдической лилии у основания её шеи, до тщательно проделанных дыр на её джинсах, она - одна из тех девушек, которые могут за десять долларов и полдня собрать в секонд-хенде полный гардероб.

– Это моя ошибка, Боб, - произносит она хриплым сонным голосом.

– Ерунда, - отвечает Боб Стуки, делая очередной глоток из блёклой фляжки. Возможно, ликёр начал развязывать язык Боба, потому что в его голосе звучат нотки обиды.
– Думаю, зная характер Чеда, он сам на это напрашивался.

– Боб, это не…

Лилли замолкает, услышав хруст шагов снаружи палатки. На полотно падает тень гиганта. Знакомый силуэт застывает на мгновение, неловко притаившись снаружи закрытой палатки Боба. Лилли узнает фигуру, но ничего не говорит.

Огромная рука мягко отводит ткань палатки, и в неё заглядывает большое коричневое лицо, покрытое морщинами.

– Они сказали, что я могу... они дали мне три минуты, - говорит сдавленным робким баритоном Джош Ли Гамильтон.

– О чём ты говоришь?
– Лилли садится и смотрит на друга.

– Три минуты на что?

Джош встаёт на колени перед клапаном палатки, глядя на землю, подавляя свои эмоции.

– Три минуты, чтобы попрощаться.

– Попрощаться?

– Да.

– Что ты имеешь в виду, под "попрощаться"? Что случилось?

Джош болезненно вздыхает.

– Они проголосовали... и приняли решение, что лучший способ разрешения ситуации - это выставить меня, выгнать из группы.

– Как!

– Думаю, это лучше, чем быть вздёрнутым на высоченном дереве.

– Ты ведь не сделал... я имею в виду, что это была случайность.

– Да, конечно, - отвечает Джош, опустив взгляд на землю.
– Несчастный мужик несколько раз врезался в мой кулак.

– При сложившихся обстоятельствах, тем не менее, эти люди знают, какой человек…

– Лилли…

– Нет, это неправильно. Это просто... неправильно.

– Все кончено, Лилли.

Она смотрит на него.

– Они позволят тебе забрать припасы? Что-нибудь из техники?

– У меня есть мотоцикл. Всё будет хорошо, я буду в порядке...

– Нет... нет... это просто.. возмутительно.

– Лилли, послушай меня.
– Гигант заходит в палатку. Из уважения Боб отворачивается. Джош приседает, протягивает руку и нежно касается раненого лица Лилли. По тому, как плотно сжаты его губы, мерцают глаза, и линии вокруг его рта становятся глубже, становится ясным происходящий в нём взрыв эмоций. – Уже ничего не имеет значение. Это к лучшему. Ты и Боб будете поддерживать нормальную жизнь.

Глаза Лилли увлажняются.

– Я иду с тобой.

– Лилли…

– Меня здесь ничего не держит.

Джош качает головой.

– Прости, куколка... это одиночный билет.

– Я иду с тобой.

– Лилли, мне действительно жаль, но это невозможно. Здесь безопаснее. С группой.

– Ну да, здесь ведь так стабильно, - ответила она презрительно.
– Настоящий нескончаемый любовный фестиваль.

– Лучше здесь, чем где-то в другом месте.

Лилли смотрит на него сквозь раненый глаз и слёзы бегут по её разбитому лицу.

– Ты не можешь остановить меня, Джош. Это мое решение. Я иду с тобой и не о чем больше говорить. А если ты попытаешься и остановишь меня сейчас, я буду преследовать тебя и разыщу. Я иду с тобой, и ты ничего не можешь с этим поделать. Ты не можешь остановить меня. Хорошо? Так что... смирись с этим.

Она застёгивает пальто, натягивает на ноги ботинки и начинает собирать вещи. Джош тревожно смотрит на неё. Движения Лилли осторожны, прерывисты из-за приступов боли.

Боб обменивается взглядом с Джошем, между ними безмолвно пробегает мощный поток энергии, в то время как Лилли собирает свою одежду в вещевой мешок и направляется к выходу из палатки.

Джош на мгновение задерживается возле входа, оглянувшись на Боба.

Наконец Боб кивает головой и произносит с лёгкой улыбкой:

– Женщины.

* * *

Через пятнадцать минут, Джош закидывает седельные сумки, заполненные консервами с мясом и тунцом, сигнальными ракетами, одеялами, спичками, верёвкой, свернутой палаткой, фонарями, небольшой походной кухней и сложенной удочкой на свой чёрный байк Сузуки. Он также захватил дешёвый 38-калибровый пистолет, немного бумажных тарелок и специй, тайком украденных из общих запасов. День становится ветреным, и небо затягивают пепельно-тёмные облака.