Hold Me

— Не увлекайся.

— Ага-ага, — уже заплетающимся языком «мяукает» Эмили, заставляя парня заулыбаться шире. Играет новая песня, и девушка чуть давится, когда вскрикивает:

— Я её знаю! — с таким восторгом, будто ребенок, который впервые увидел радугу, и встает, сбрасывая с себя куртку, ведь под кожей уже горит пожар. Дилан отвлекается от конверта, напряженно и немного растерянно взглянув на Хоуп, которая встает босыми ногами (видимо, обувь она сняла раньше, чем ветровку) на журнальный столик, подпевая с Томасом.

— Серьезно? — О’Брайен качает головой, пытаясь сосредоточиться на тексте в конверте, и моргает, удивленно изучая счет. Понимает, что за этот месяц не приходило предупреждение о неуплате, хотя те должны напомнить о себе, чтобы клиенты не влезали в долги. Дилан переводит взгляд на магнитофон с электронными часами и видит, что те горят. Работают. Выходит, долги были оплачены? Озадаченно и с каплей тревоги смотрит на Эмили, которая начинает повторять движения за Томасом, и чуть не слетает с журнального столика. Реакция была незамедлительной для человека, который уже достаточно выпил. Дилан дергается, но вовремя себя останавливает, ведь Сангстер удерживает девушку, обеими руками обхватывая её талию, правда, чуть сам не летит за ней, но они оба смеются, выпрямляясь. Отпускает, извиняясь заплетающимся языком за то, что немного разлил алкоголь, но Хоуп даже не слышит его, продолжая подпевать. У Томаса уже туманный взгляд. Дилан искоса смотрит на него, открыв следующую бутылку, и подносит к губам, делая несколько больших глотков, после чего прижимает кулак ко рту, сжимая веки. Жжет в груди.

— Ты когда-нибудь была на пижамный вечеринках? — Томас спрашивает у Эмили, которая качает головой, покачиваясь на носках:

— Никогда.

— Это примерно то же самое, — парень смеется, а вот Хоуп вдруг замирает, выдавая:

— Точно! Джизи как-то… — запинается, икая. — Как-то говорила, что на пижамных вечеринках принято спать в одной кровати!

Дилан поднимает голову, давясь алкоголем, и кашляет, когда в стельку пьяные подростки находят эту идею потрясающей.

— Точно! — Томас говорит без задней мысли. Точнее, он вовсе не оценивает свои действия в данный момент, так что щелкает пальцами. — У тебя есть большая кровать?

О’Брайен приоткрывает губы, моргая, и возмущенно выдыхает:

— Вам пить противопоказано.

— У мамы, — они словно не слышат Дилана, который закатывает глаза, закинув голову, и смотрит в потолок, не веря в то, что слышит.

— Тогда возьмем журнальный столик с собой, — Томасу приходят совершенно странные идеи в голову, но он слишком пьян, чтобы понять это. А главное — Эмили всё в том же восторге от его слов, а вот Дилан вновь смотрит на них, возвращая голову в нормальное положение:

— Серьезно?

— А то на чем мы будем танцевать, — Эмили смеется, и О’Брайену кажется, что его веки начинают нервно дергаться. Томас щелкает пальцами, спускаясь на пол с журнального столика, как и Хоуп, после чего они ставят на него бутылки, взяв за края с разных сторон, и Дилан не выдерживает, скрывая свою улыбку под ладонями. Безумие. Эти двое — ненормальные. Эмили смеется, когда через пару шагов край столика выскальзывает из её ладоней. Томас просит её не сдаваться, и всё это выглядит со стороны забавным. О’Брайен даже рад, что выпил меньше, ведь теперь может лицезреть происходящее. Совершенно необоснованные действия вызывают у него смех. Томас и Эмили шатаются, косясь в разные стороны, несут этот несчастный столик через двери, и Дилан поднимается с дивана, делая глоток, и идет за ними, вдруг дернув головой, ведь в глазах помутнело. Это только вторая бутылка, а парню уже охота спать.

— Почему комната качается? — ворчит Эмили, надув щеки, покрытые легким румянцем. В кармане Томаса лежит телефон, так что под музыку сия картина выглядит ещё нелепее. О’Брайен выходит в коридор, встав у стены, ведь понимает, что эти двое не смогут занести столик наверх. Уж больно шатаются и много смеются. А смех у них вызывает буквально всё, что попадается в поле зрения.

— Меня сейчас стошнит, — Томас прижимает одну руку к губам, а Хоуп икает:

— Можешь в окошко в кустики, — хихикает, когда Сангстер одобрительно кивает, показывая большой палец:

— Подержи, — весь вес столика обрушивается на хрупкие руки девушки, которая начинает громко смеяться, сжимая веки, ведь теперь прижата к стене, по которой сползает, садясь на пол, и вытягивает ноги под столиком, а тот теперь застрял на первых ступеньках неширокой лестницы. Томас мчится в гостиную, к окну, а Дилан сдерживает улыбку, наблюдая за нелепыми попытками Эмили выбраться из-под стола и встать, но лишь смеется, прижавшись спиной к стене. Берет упавшую на пол бутылку, проверяя её содержимое, но то практически всё вылилось на паркет. Девушка вздыхает, взглянув на О’Брайена, который поднимает брови:

— Тебе не кажется, что ты не рассчитала свои возможности?

— А тебе не кажется, что ты зануда? — Эмили ворчит, но тут же хихикает, заставляя парня закатить глаза. Дилан отрывается от стены, поставив бутылку на комод, и направляется «на выручку» Хоуп, а та протягивает обе руки, как ребенок, и улыбается, сжав губы, когда парень берет её за ладони, крепко сжав пальцами, и помогает подняться на ноги, вот только Эмили неудачно встает на край ступеньки, поэтому смеется, спотыкаясь, после чего прижимается спиной к стене, взглянув на Дилана, который стоит в шаге, напротив, придерживает её за плечо, помогая сохранить равновесие.

— Ты ведь не будешь правда спать с Томасом в одной кровати? — О’Брайен пытается здраво поговорить с ней? Уже смешно, если учесть тот факт, что Эмили пытается выпить что-то из пустой бутылки, на которую хмуро и обижено смотрит, вздыхая:

— Ничто не вечно.

Дилан щурится:

— Время философии?

Эмили смотрит на него, немного прогибаясь в спине, ведь всё её тело приятно горит, и эти ощущения сводят с ума. В хорошем смысле. Девушка устало моргает, потирая глаза пальцами, и молча сверлит взглядом лицо Дилана, который напряженно сутулит плечи:

— Так… Ты правда… — черт, оставь это. Она пьяна, она не понимает. Возможно, Эмили даже не разбирает его слов, поэтому следит за движениями губ Дилана, чтобы хоть так понять, что он говорит.

Стоп.

Она смотрит на твои губы.

О’Брайен невольно сжимает их, хмурясь, и сглатывает, когда девушка прекращает улыбаться и уже как-то серьезно смотрит ему в глаза. Дилан откашливается, чувствуя, как во рту становится сухо, а в глазах вновь темнеет, но лишь на секунду. Его покачивает, ведь нет никакой опоры. Только стена за спиной Эмили, так что О’Брайен отпускает плечо девушки, опираясь на нее ладонью. Хочет сделать короткий шаг, чтобы занять удобное положение, но неосторожен, так что сам спотыкается о ступеньку, наступая на ногу Хоуп, которая вздрагивает, выпрямившись, так что бьется лбом о его подбородок.

— Прости, — срывается со вздохом. Дилан выпрямляется, но не делает шаг назад, моргая, чтобы избавиться от темноты в глазах.

— Ничего, — голос звучит слишком трезво. Грудь Эмили поднимается, после чего опускается. Дышит тихо, но тяжело, стараясь держать взгляд на уровне шеи Дилана, который уже может различать её макушку в темноте, поэтому выпрямляет руку, которой опирается на стену, и делает короткий, аккуратный шаг назад, но тормозит, замирая, когда чувствует, как Эмили больно щипает его пальцами за кожу плеча. Опускает на неё взгляд, стискивая зубы, а Хоуп хмуро смотрит в пол, повторно щипая парня, который не реагирует, находя подобную боль очень даже приятной. Или это всё алкоголь? Девушка нервно моргает, напугана своими же действиями, но ничего не может поделать.