Холодные мечты

– За всех отомстим! – поддержал его другой замаскированный студент.

– Кажись, не ошиблись в тебе, ненавидишь ты Империю. Нам такие нужны, – промурлыкал Собит. – Теперь скажи-ка мне, какие у тебя ожидания. Знаешь ли, чем мы занимаемся?

– Знаю. Смерть Империи вы готовите. Я с вами до конца, со всеми потрохами ваш. Генерал-то хоть и в плену, но скоро будет на свободе и поведет свою армию к победе! Передай ему, что может мне доверить любое дело, я не подведу.

– Передам, как не передать-то, – сказал Собит. – Принят ты, милок, принят. Когда понадобишься, я тебя извещу. Теперича, расходиться пора. Да не толпой, уходим по одному, я последним отступлю.

Доминика склонила голову, выждала, пока мимо нее не пробрались все шептавшиеся, и когда дверь за последним закрылась, и мимо ее столика важной походкой домашнего кота прошествовал Собит, схватила его за уши.

– Попался!

– Владычица! – взвыл коловертыш. – Как ты тут оказалась, родимая?

– Не ожидал! Ты что, стервец, творишь?

– Отпусти, родимая, все скажу. Во всем покаюсь. Ведаешь ведь, бежать-то мне некуда.

Доминика отпустила его. Она знала, что коловертыш мало того, что был зарегистрирован в резиденции, но еще и был сильно привязан к ней. Официально любая попытка покинуть место регистрации была бы нарушением закона и грозила выселением в Коловерт, этого бы он не перенес.

– Совсем девка сдурела, – почувствовав свободу пожаловался Собит, и запрыгнул к ней на стол. – Меха мне попортила.

– Какие еще меха! Ты же тут заговор готовишь! Не только без меха оставлю, но я про тебя еще и Афанасию Афанасьевичу с Мителкиным скажу, уж они хвост-то тебе поотрывают, – возмутилась Доминика, а сама почувствовала, что ее разбирает смех от всего происходящего. Нет, не отнеслась она к этому серьезно, невозможно было к коловертышу серьезно относиться, одна его мордочка с модными очками забавляла.

Собит схватился лапами за голову и принялся покачиваться из стороны в сторону.

– Ох, горюшко-то горе, – простонал он. – И на кого же нас Феоктист свет Федорович покинул? И на кого же он свою Империю оставил. Жизнь-то теперь беспросветной сделалась. И правит-то нами теперь кучка дураков!

– Эй, ты кого тут дурой назвал?

– Тебя, сердечная, тебя.

Великое множество раз с тех пор, как она унаследовала Империю Доминика чувствовала себя дурой, но еще ни разу никто не осмеливался ей этого сказать в лицо. А за спиной-то наверняка много чего говорили, да и не только дурой, еще кем-то покрепче обзывали.

– Девушка, заказывать что-нибудь будете? – вежливо, но настойчиво спросил подошедший к столику официант. – Мы, конечно, можем не заметить, что вы сюда кошку притащили. Но вот не можем закрыть глаза на то, что вы за пустым столом сидите.

– Мяу! – оскорбился Собит и принялся вылизывать под хвостом, в доказательство своей принадлежности к мужскому роду.

– Ага, да. Вот это, это и это, – Доминика наугад тыкнула пальцем в меню, особо не вдаваясь в то, что там написано.

Официант отошел от столика.

– У тебя деньги есть? – спросила она у Собита, тот смиренно опустил уши. – Ладно.

Когда официант вернулся с заказом, она попросила у него еще и телефон, и после короткого разговора с Анжелой, звонить Афанасию Афанасьевичу она не решилась, Доминика снова обратилась к Собиту.

– Может, все-таки объяснишь, что происходит!

– Поясню, как же не пояснить-то, – закивал Собит. – Я ведь изначально на тебя-то понадеялся, а толку-то, толку-то шиш да ни шиша. Цвет Империи вянет, гибнет Империя, гибнет. А помочь-то некому.

– С чего ты это взял? С вянущего цветка?

– Надо верить легендам, в них вся истина и сокрыта. Да где вам увидеть то, что у вас под носом твориться! Непутевые вы. К кому я не сунься, никто меня в серьез не воспринял. Вот и решил я действовать на свой страх и риск, разыскать то, от чего вы уже отнекаться не сможете. Вышел я в большой город, да стал слухи разные собирать, там словечко, сям другое. И выбрался я потихоньку на очень серьезных парней.

– На этих?

– Не перебивай, дуреха! Сказано же, разыскал я серьезных парней. Ну уж таких серьезных, что серьезней и некуда. Генерал-то сам пока в темнице сидит, но его приспешники заботятся о накоплении сил. Вот на его приспешников я и вышел, – Собит умолк, ожидая похвалы.

Доминика молчала, ожидая пояснений.

Официант принес и поставил на стол что-то напоминающее еду. Доминика хоть и чувствовала самый настоящий голод, но не могла себя заставить притронуться к принесенным блюдам, после изысканной кухни Империи, это все казалось несъедобным. Это отвращение к пище немало удивило ее саму, ведь еще недавно пределом ее фантазий было зайти в кафе и купить гамбургер.

– Ты чего, ничего не ведаешь? Генерал кто таков знаешь? – с сочувствием спросил Собит.

– Только то, что ты сказал, – пожала плечами Доминика, и неожиданно припомнила. – И то, что Азара говорила. Это человек, который хочет уничтожить Империю. Он где-то заточен?

– Ну вот, а то все непутевой прикидывалась, – обрадовался Собит и очень серьезно добавил. – Тяжело мне приходится, ох-ох-ох, как тяжело, но еще тяжелее-то будет, если ты мне не поверишь. Если ты меня за шута горохового сочтешь.

Поразившись тому, как точно Собит высказал ее мысли, Доминика постаралась ничем не выдать свои чувства. Хотя сделать это было непросто, глядя на ушастого кота, собирающегося спасать Империю.

– Я уверена, что ты делаешь то, что считаешь нужным, – заверила она.

– Делать-то делаю, да где там одному справиться, – вздохнул Собит. – И знаю-то я многое, а доказать-то не сумею. Ты бы серьезно-то к моим словам отнеслась, выслушала бы, а то как бы слишком поздно не стало.

– Я серьезна.

– Скажи-ка мне, серьезная девица, не видала ли ты в последнее время чего-то необычного в Империи?

Доминика подумала, что вот как раз необычное она видит постоянно, это с обычными вещами в Империи напряженка. Да и в ее жизни, тоже, пожалуй, все уж слишком закручено, все не так как должно быть у девушки ее возраста.

– Ничего вроде, – пробормотала она.

– Агакушки! – возликовал Собит. – В этом-то и дело. В огромной Империи нет ничего необычного. Такого-то и быть не может. Подумай, уж не скрывают ли что-то от вас, может, есть какие-нибудь двери недозволенные, за которые вам заглядывать не позволяют.

– Нет, – ответила Доминика, и поняла, что это не так. Ключи им дали от всех дверей, но до многого вроде как случайно не допускали, например, не давали самим идти на контакт с иномирянами, не пускали в город. А странный допрос Азары, который Макей прервал вроде как посередине, может, он тогда вовсе не допрос хотел закончить, а от них избавиться. – Ну, или может, какие-то мелочи.