Холодные мечты

Или, может быть, все же не ехать! Может, им всем сегодня лучше остаться! В этом концерте нет никакой необходимости, просто глупая прихоть. Анжела стремится увидеть Лучезара, ее можно понять. Савелий будет рад любому приключению, ему вообще все равно, куда позовут. Именно в этом концерте нет никакой необходимости.

Пятнадцать минут шестого.

Лучше будет остаться?! Можно, просто просидеть тут, вот так разглядывая в зеркало прическу, макияж, маникюр. Сидеть до тех пор, пока не придет Полина и не позовет на конференцию. Да, так будет правильней всего, сидеть и ждать, а потом пойти к журналистам.

Двадцать пять минут шестого.

Надо просто сидеть и ждать. До конференции полтора часа. Сидеть и ждать.

Пол шестого.

Или все таки концерт? Может, просто примерить платье, которое ей выбрала Анжела? А уж потом и решить, куда все-таки идти. Да, платье обязательно следовало примерить.

Тридцать пять минут шестого.

Доминика неспешно оделась в заранее приготовленное платье. Стильное красное платье, подол юбки взлетал и изящно обнимал ноги при каждом движении. Разглядывая себя в зеркало, она невольно вспомнила, как ходила на концерт в прошлый раз примерно год назад. В Зеленозеленск приехала раскручивающаяся группа, которая кажется так и не раскрутилась, Доминика пробиралась в клуб через черный ход, потому что денег на билеты у нее не было. И тогда она чувствовала себя намного спокойней и уверенней, знала, что все делает правильно. Сейчас нет.

Без четверти шесть.

Да, платье красивое и очень ей идет, но, пожалуй, следует переодеться в деловой костюм, и отправиться на пресс-конференцию. Так будет справедливее! И кстати, она еще успеет подготовиться к встрече с журналистами, где-то тут лежала папка со всем необходимым.

Без тринадцати минут шесть.

– Готова! – Не стучась, вошла Анжела. На самой гламурной владелице Империи красовалось короткое золотистое платье, облегающее сверху, но с пышной юбкой. Длинные черные локоны Анжела собрала в высокий хвост. На оголенных руках красовались браслеты в форме змеек. Она казалась прекрасной, почти искрящейся от счастья. И в этот момент Доминика поняла, что они сегодня обязательно покинут резиденцию, Анжелу ничто не могло остановить.

– Уже? – спросила Доминика.

Анжела оглядела ее оценивающим взглядом и, подхватив со столика карандаш, чуть поярче подвела глаза, отступила на шаг, еще раз оглядела, и подправила тени. Еще раз оглядела со всех сторон, и подкрасила Доминике губы более яркой помадой.

– Сойдет! Кое-что еще по дороге поделаем! Примерь, – она протянула парик.

Доминика послушно примерила. Длинные каштановые волосы, опускавшиеся до самого пояса, почти целиком спрятали ее фигуру. Несколько прядей падало на лицо, скрывая черты. Одного такого парика было вполне достаточно, чтобы изменить внешность.

– То, что надо! – Анжела надела такой же парик.

– Запомнят наши волосы, а на нас самих не обратят внимания, – процитировала Доминика, кажется, подобную фразу им как-то сказала Валентина, а может и кто-то другой. Даже хорошо, что их парики выглядят париками, а не натуральными волосами – это яркая запоминающая деталь, и что самое главное, это отвлекало от них самих. Потом люди вспомнят, что были тут двое в париках, а что за двое, как они выглядели, не вспомнит никто, смогут описать лишь их парики.

Главное не встретить никого из знакомых, их уж точно такой уловкой не проведешь. Особенно Валентину! И Лиану! И Афанасия Афанасьевича и… да никого из них эти парики не провели бы.

– Пошли! – Анжела почти театрально выглянула в коридор, и, убедившись, что там никого нет, поспешила к лифту. – За нами никто не следит.

– Пошли! – Доминика подхватила сумочку, которая показалась ей несколько более тяжелой, чем должна быть, словно в волнении, она положила туда пару камней, но она не обратила на это внимания. Сейчас было не до мелочей. Увы, но она так и не вспомнила, насколько важными могут быть мелочи! – Где Савелий?

– Внизу. Обещал, что он там со всем управится! – Анжела приложила свой кулон к кнопке вызова, и двери лифта раскрылись.

Они незамеченными покинули жилую зону!

– С чем управится?

– Не знаю, и это не важно, – небрежно ответила Анжела и тут же добавила уже более счастливым голосом. – Важно, что мы идем на концерт. Сегодня самый лучший вечер в моей жизни. Правда ведь, он ждет меня?

– Ждет!

– Как ты думаешь, он вспоминал обо мне?

– Да, конечно, я уверена, что он часто думает о тебе, – глядя в сияющие глаза подруги, Доминика не могла ответить ничего другого. Пожалуй, вот оно, единственное оправдание ее сегодняшнего поступка, она помогала Анжеле почувствовать себя счастливой, может ненадолго, может только на один вечер. И тут же противный голосок, которым обычно общается совесть, пропищал, что вообще-то это не так. Что вообще-то ей самой уже надоело сидеть в резиденции и хочется вырваться на свободу.

– Представляешь, – Анжела на миг умолкла, словно сомневалась можно ли такое рассказывать, но быстро решила, что все же можно. – Он опять мне позвонил сегодня утром.

Доминика в последний момент сдержала свой вопрос «Кто?», разумеется, речь могла идти только о Лучезаре, о том, о ком Анжела непрерывно говорила весь последний месяц.

– Не может быть! – округлила глаза Доминика, подозревая, что именно такую реакцию от нее и ждут. – Позвонил!

– Да, он беспокоился, придем ли мы! Ты только представь!

– Не представляю, – ответила Доминика, понимая, что отвечает именно то, что от нее и требуется.

– А они пытаются журналистов подсунуть. Правда, смешно?

– Невероятно смешно, – смеяться Доминике хотелось меньше всего.

– Он уже, наверное, там, в клубе! Может, думает обо мне.

– Конечно! Думает!

Анжела чуть не задохнулась от счастья.

Савелия они застали блуждающим между бутиками, и с трудом узнали его. Он был одет в джинсы с майкой, которые, как вдруг оказалось, ему очень шли, на тренировках у Антона за последние месяцы он основательно подкачал мышцы. Козырек кепки скрывал пол лица, это нельзя было назвать хорошей маскировкой, да что уж там, это было ужасной маскировкой.

– Это мы! – шикнула Анжела.

– Че? – удивился Савелий, но тут же разглядел их кулоны, и на его лице отразилось понимание. – Ну, наконец! Че опаздываете?

– Еще нет шести, – пробормотала Доминика, чувствуя, что пытается оправдываться. Опять оправдываться, только теперь уже перед своими. – Мы договорились встретиться в шесть, а шести еще нет. Поэтому… – она умолкла, понимая, что бормочет какие-то глупости.

– Ну, да! – легко согласился Савелий. – Все за мной! Я все устроил.

– Ладно! Командуй, – позволила Анжела, и счастливая улыбка вновь озарила ее лицо.

Они прошли мимо бутиков, мимо покупателей, мимо иномирян, принявших облик людей. Чем ближе они подходили к выходу, тем сильнее что-то внутри отчаянно кричало об опасности. Это выражалось это не словами, а чувством! Сердце тревожно билось, дыхание стало прерывистым, по коже то и дело пробегали мурашки. Выступили крупные капли пота, а зрение невероятно обострилось, подмечая на витринах косметические новинки и детали одежды на встречных людях и нелюдях. Валентина, несомненно, похвалила бы такую наблюдательность.