Холодные мечты

– Очень мило, – холодно улыбнулась Анжела.

Времени было без пяти семь. Наверняка, Афанасий Афанасьевич уже спустился к журналистам, и отправил какого-нибудь менеджера, вероятней всего Полину, за ними. Может быть, в этот самый момент она стучится в комнату к кому-то, и пока еще не очень беспокоится. А может быть, им уже вовсю названивают на благоразумно выключенные телефоны, пытаясь отыскать, куда же делись непослушные владельцы. Наверное, до взлома дверей и чтения записки дело еще не дошло. Или дошло!

Доминика почувствовала, как внутри у нее все съеживается от волнения, и крепко сжала руки, прикусила нижнюю губу и теребила ее, не замечая того и не в силах остановиться. Ничего, они не делают ничего плохого! Афанасий Афанасьевич легко справится и с конференцией и с журналистами. Да и об их местонахождении, он тоже с легкостью догадается. Наверное, даже отправит за ними машину, чтобы после концерта доставить обратно в резиденцию, да, после концерта, во время самого концерта никого беспокоить не будут. И снова все возвратится на круги своя, с ними проведут беседу, назначенную на сегодняшний вечер, и вновь из них будут делать истинных владельцев Империи. Они погуляют один только вечер, в этом нет ничего плохого.

Надо сказать, что в этот момент Афанасий Афанасьевич направлялся в конференц-зал, обеспокоенный многими вещами, но вовсе не исчезновением владельцев, о котором пока еще не знал, а если бы только узнал, то обеспокоился бы гораздо сильней. И, пожалуй, бы даже отменил встречу с журналистами, но, увы, этого не случилось.

– Девятнадцать часов ровно, – Афанасий Афанасьевич вышел к журналистам.

– Семь часов, – сказала Доминика, взглянув на свои платиновые часики. – Пора бы начинать концерт… как и конференцию.

Ей казалось, что с началом концерта, волнение должно стихнуть. Ее эмоции переключатся, а может в шуме музыке она и вовсе забудет обо всем и даже сумеет отдохнуть. Ведь именно за этим она сюда и поехала.

– Еще рано, – заговорщицким шепотом пояснила Анжела. – Нужно, чтобы все поволновались. Всегда задерживают на несколько минут. Тонкий психологический ход.

Что касается Доминики, то она уже настолько наволновалась, что ее волнения хватило бы на то, чтобы этот и все последующие концерты начинались вовремя. Она сидела и ждала, каждая секунда казалась вечностью. Она не замечала, как зрителей в зале прибавилось, теперь тех, кто занимал стоячие места стало чуть ли не вдвое больше.

Кстати, журналистов, пришедших в резиденцию, было тоже вдвое больше, чем ожидалось изначально. Они перешептывались, почесывались, переглядывались, пытаясь угадать, когда же появятся владельцы Империи.

– Пригласите Доминику, Анжелу и Савелия, – шепнул Афанасий Афанасьевич одному из менеджеров, удивляясь, что еще никто не привел их сюда. – Владельцам не к лицу такое поведение.

– Сейчас сделаю!

– Сейчас! – всхлипнула Анжела, захлебываясь от счастья. – Начнется! Лучезар!

Включились прожектора, разноцветные огни закружили над сценой.

– Наконец-то! – выдохнула Доминика.

Наступила тишина, которая длилась всего секунду, затем зал взорвался аплодисментами. У столика номер одиннадцать, аплодисменты были самые громкие. На сцену с двух сторон выпрыгнуло несколько девушек в белых юбках, доходящих до колен, в коротких панталончиках, в туфлях, красных жакетах и вуалях. Они сделали с десяток пируэтов, затем, переглянулись и замерли в причудливых позах. Послышалась громкая музыка, Доминика не заметила, как на сцену вышли музыканты. Девушки вздрогнули, подпрыгнули, и закружились в зажигательном танце.

Свет в зале погас, официанты, словно тени проскользнули по залу и зажгли свечи на столиках у гостей. Внимание зала было устремлено на сцену. Музыка становилась все громче и громче, танец все более зажигательным. Лучезара все еще не было.

– Где он? – недоумевала Доминика.

– Появится после разогрева. Скоро он появится, – Анжела улыбнулась, и в ее глазах, словно живые искры, забегали отражения мягких огней зала. Она перевела взгляд на танцующих, и Доминика посмотрела туда же.

Девушки кружились в танце, музыка грохотала, зрители следили за представлением. От происходящего кружилась голова, и какой-то частью сознания Доминика поверила, что все это не по-настоящему, что сейчас она очнется в резиденции… или даже в Зеленозеленске, на кухне захламленной старой мебелью, и тогда она испытает ощущение потери и облегчения одновременно.

– Как красиво! – вскричала Доминика, в надежде, что собственный избавит от пугающих мыслей. – Очень красиво!

– У Лучезара так всегда! – восхищенно ответила Анжела.

Ощущение реальности если не вернулось, то, во всяком случае, приблизилось. Зал, сцена, гости – все настоящее. Крадущегося по залу человека в плаще Доминика вначале приняла за официанта, разносившего заказы, и лишь когда он подошел ближе, поняла свою ошибку. Во тьме можно было разглядеть лишь то, как сверкнули удивительно ясные синие глаза и мелькнули светлые локоны.

– Ты че? – выразил изумление Савелий.

– Лучезар! – прошептала Анжела.

– Да! – зачем-то согласился он.

– Ты же должен быть на сцене? – удивилась Доминика, и вновь происходящее сделалось нереальным. Цветочного эльфа просто не могло сейчас быть в зале, это нарушало все законы логики. – Что ты тут делаешь? Зачем ты тут?

Шесть пар глаз в недоумении смотрели на склонившегося к ним Лучезара. Хорошо еще, что свет в зале был приглушен, а свечек горевших на столиках явно не хватало, чтобы осветить лицо эльфа. В противном случае, было бы весьма затруднительно объяснить его появление в зале, во время концерта. Да еще и закутанного в темный плащ.

– Вас привели не туда, – сказал Лучезар. В грохоте музыке никто не обратил внимания, что его голос звучит не так как раньше. – Охранник все перепутал, для вас приготовлены особые места. Идите за мной, я провожу вас куда нужно.

В зале что-то, звякнув, упало на пол, и в то же мгновение свеча на их столике погасла.

– Ах, конечно, пошли! – Анжела тут же встала. – Ты такой заботливый! Это так мило!

Ни Савелий, ни Доминика эту точку зрения не разделяли.

– Ты уверен? – Изумилась Доминика. – Тут лучшие места.

Их столик стоял ближе остальных к сцене, и по рассуждениям Доминики, пересадить их можно было только на саму сцену. Да и вообще, зачем было пересаживать?! Как-то странно это выглядело.

– Эй, ты, отойди уже! – возмутился кто-то из зала.

Лучезар неуклюже переступил с ноги на ногу, чтобы сдвинуться в сторону, и чуть не упал от этого простого движения, ему даже пришлось привалиться к столику, для сохранения равновесия.

– Идите за мной, – сказал он. – И все увидите. Вам понравится. У меня мало времени, скоро выступать. Тысяча… Тысяча секунд осталась.