Холодные мечты

Как нельзя вовремя у Афанасия Афанасьевича вдруг разыгрался ужасный насморк, и он был вынужден прервать свою речь и срочно разыскивать по карманам пиджака платок. Предоставив таким образом владельцем самим додумать, что он имел ввиду под неблагоприятными обстоятельствами.

– Эти обстоятельства связаны с Генералом? С тем, что он сбежал? – Доминика додумала, и задала мучивший ее вопрос. Кстати сказать, на ее заявление о том, что Генерал и был единственным наследником, в итоге не получившим ничего, Анжела с Савелием отреагировали достаточно вяло. Они рассудили, что врагом он был и до этого, а Империя все равно досталась им, так что расстановка сил никак не изменилась. Но саму Доминику этот вопрос сильно волновал.

– Апчхи, прошу прощения, – Афанасий Афанасьевич прижал платок к носу и продолжил. – Так вот, я собирался заметить, что кто-то распускает слухи о том, что в нашей компании существуют некие проблемы, а это может привести к падению акций. Как известно, «Империя Гламура» является частью Единой Империи, она приносит стабильный доход, и мы не можем допустить ее упадка. Вы должны будете заверить журналистов, что все хорошо. Империя процветает, новые коллекции разрабатываются, дефиле состоятся.

– Ага, – с готовностью кивнул Савелий. Теперь встречу с журналистами он считал таким же интересным событием, как и концерт. Послюнявив палец, он перебрал несколько листов в своей папке.– Это, заверю их всех!

– Вы не ответили про Генерала, – напомнила Доминика, и сделала это жестче, чем собиралась.

– Что простите? Про какого генерала?

– Антофия, которого Феоктист указал в завещании, – еще более резко сказала Доминика.

– Что ж, вы, несомненно, правы. Вы имеете право знать, что произошло, – как и обычно, Афанасий Афанасьевич согласился с оппонентом. – Пожалуй, будет разумно, если я отвечу на ваш вопрос завтра вечером, после встречи с журналистами.

– Почему?

– Поверьте, на то есть веские причины. Одной из них является то, что вы должны сейчас думать лишь о предстоящей конференции и о вопросах, которыми вас засыплют. Вынужден сообщить, что вопросы будут далеко не самые приятные, и отвечать вам на них придется так, чтобы не уронить собственный имидж и престиж компании. Я приготовил материалы, знакомство с ними поможет вам выстоять завтра.

– Че? Все эт читать?

– По возможности, выучить наизусть – уверяю, у вас будет такая возможность – и отвечать твердо, – сказал Афанасий Афанасьевич. – Вам необходимо научиться общаться с прессой. Разумеется, я буду рядом и помогу, но многое зависит от вас самих, от того, как вы выглядите, как держитесь, и насколько уверенно отвечаете.

– Угу, – и Савелий вновь поменял свое мнение, теперь он склонялся к тому, что, пожалуй, концерт был бы все же интересней этой пресс-конференции. Он слегка заискивающе посмотрел на Анжелу, но тут случилось почти что невозможное.

– Хорошо, Афанасий Афанасьевич, я с вами согласна, – Анжела взяла в руки одну из папок и задумчиво перебрала листы бумаги. – Я владелица Империи, и это важней всего. Сначала долг, а уж потом развлечения. Я выучу все, что вы скажете, и отвечу на все вопросы журналистов так, как и полагается ответить, – она при этих словах настоль любезно посмотрела на адвоката, что он невольно умилился и вздохнул с облегчением, явно не ожидая, что эту битву удастся так легко выиграть. – Но я сама позвоню Лучезару и скажу, что мы не приедем.

– Это верное решение, необычайно верное!

– И я пообещаю, что мы обязательно посетим его следующий концерт, – добавила Анжела. – Ведь он любимый клиент Империи.

– И это решение необычайно правильно, – тут же согласился адвокат. – И необычайно умно. Вижу, что вы многому научились.

Анжела улыбнулась широко, и, как ей казалось, умно. На этом разговор закончился. Вот только после него осталась масса нерешенных вопросов, и они тревожили весь день. Доминика пообщалась с Валентиной и узнала много нового о сочетании цветов в одежде, сходила на очередное занятие по самообороне к Антону, где выучила новый прием, но думала она лишь о какой-то смутной угрозе и о Генерале. Хоть и косвенно, но своим поведением Афанасий Афанасьевич подтвердил, что такая угроза существует.

Вечером, когда Доминика листала документы, полученные от Афанасия Афанасьевича, и чистосердечно пыталась сосредоточиться, мысли упорно бежали в другом направлении, они стремились к концерту Лучезара. Даже верней, волновал не сам концерт, а то, что их не хотели туда пускать, их вновь удерживали в резиденции, и затягивали с объяснениями.

В тот момент Доминика даже не догадывалась, насколько быстро она получит все ответы. А тот, кому предстояло их преподнести, уже шел по коридору, слегка пошатываясь и вздыхая. Он был настолько шумен, что вспугнул коловертыша, направлявшегося в ту же сторону. Коловертыш, счел за благо скрыться.

В дверь постучались.

– Да! – крикнула Доминика.

Она достаточно сильно удивилась, когда в комнату вошел уборщик Мителкин, с собой он притащил ведро со шваброй, которые самым торжественным образом пристроил в углу, и только потом обратился к Доминике.

– Ты это, вот чего, не приставай к адвокатишке с вопросами про этого Генерала, не трави егоную душу, – сказал Мителкин. – Плохой он человек, очень плохой.

Доминике даже в голову не пришло спросить, кто именно плохой, хотя из фразы уборщика можно было подумать и на Генерала, и на адвоката.

– А вы откуда знаете, что я спрашивала?

– Подслушивал, откуда ж еще!

– Ладно, – слегка оторопев от такой честности, кивнула Доминика. – Тогда вы мне скажите, что Генерал сделал. Почему Феоктист написал на него завещание?

– Почему-почему! Написал, потому что выхода у него не было, – буркнул Мителкин. – Одолел его Генерал проклятый. Вот так сошлись они в схватке, а Генерал возьми и победи. Сильней этот гад оказался, чем наш Феоктист.

– Что?

– То! Не перебивай! Сам не знаю, как что было. Спросила, так слушай, расскажу, че подслушать сумел. Генерал и Феоктист сошлись в драке, не знаю где, и не знаю почему, но сошлись, и Генерал победил. Подло так победил, использовал он магию ого-го какого уровня, какой отродясь у нас тут не бывало, вот Феоктист и не выстоял. Ранили его смертельно.

Мителкин принялся громко хлюпать носом, потом растер кулаком навернувшиеся слезы.

– А после этот изверг еще какую-то магию применил и заставил Феоктиста на себя завещание оформить, видел ведь, негодяй, что Феоктист последние минуты доживает. Решил он законно так Империю себе прикарманить. Чтобы без битв, значит, всем завладеть.

– Афанасий Афанасьевич помог ему с завещанием, – с упреком сказала Доминика.

– Еще бы не помочь, когда на тебя такой-то силой действуют. Адвокатишка тоже там присутствовал, и как-то на него тоже повлиял Генерал этот. Адвокатишке дурно так сделалось, он и противиться не мог. Вот он и завещание составить помог, и еще сделал так, что завещание это уже переписать невозможно. Символов туда всяких вписал нерушимых, не позволяющих, значит, это самое завещание изменить

– Это каких? – Доминика попыталась вспомнить, какие именно символы видела на завещании, но не смогла. К тому же, еще не все символы она успела выучить.

– Мне откуда знать?! Я тебе, что крючкотвор какой-нибудь?! Сделал и все, может магия там какая-нибудь вплелась, а может, и одних только символов хватило, чтобы эта бумажка уже нерушимой сделалась. Но все так и случилось. Генерал бросил уже умирающего врага, понимая, что жить тому не более нескольких минут, и дело уже сделано. Адвокатишку убивать на стал, видать решил, что тот ему еще послужит. Вот Генерал свалил, значит, он то уже себя новым владельцем считал, да видать решил, что негоже, чтобы его кто-нибудь возле старого, помирающего владельца засек. Вот значит, Генерал свалил, тут адвокатишка от гипноза и очнулся, мозги у него обратно подключились, и стал он думать, как Империю спасти.