Холодные мечты

– Но вас схватят! – Это была почти неконтролируемая реакция, слова вырвались сами собой. – Вы же сказали, что вам там не рады. Да я и сама знаю, что это так.

– Если ты мне поможешь, то я пройду незамеченным, – сказал Генерал. – Твой кулон отроет для меня вход в Империю. В таком случае, мне ничто не будет угрожать.

Он сказал это достаточно легко, как бы между прочим, на его лице не дрогнул ни единый мускул, но все же что-то изменилось в самом воздухе. Так явственно изменилось, что Доминика почувствовала это всей кожей. Внезапно она вспомнила и ограбление в Зеленозеленске, когда Арс интересовался только особыми изделиями Империи, и взрыв в ювелирных мастерских. И вдруг, она совершенно четко поняла, что именно ее кулон и был целью Генерала.

– Ключ? – уточнила Доминика. – Кулон-ключ.

– Да. Анжела с Савелием уже отдали мне свои кулоны, – сказал Генерал.

Говорил он правду или лгал, Доминика не поняла. Они могли поверить и отдать кулоны, могли понять, что спасают свои жизни, и тоже отдать кулоны. А могли и воспротивиться… Интересно, почему Генерал не пожелал силой отнять эти украшения, ведь все остальное он отнял? Может, тогда сила пропадет, или случиться что-то еще? Жаль, что она так и не узнала, какие силы Триглифат вложил в эту свою поделку, не узнала и того, насколько эти силы выросли. Тогда бы у нее был реальный шанс выбраться отсюда.

– Я не знаю… – пробормотала Доминика, сама не понимая, какой именно смысл вложила в это. Но она помнила о том, что за спиной стоят два охранника, что напротив сидят трое, что она находится в чужом мире, из которого не сможет выбраться. И что, пожалуй, ее единственное спасение в этом кулоне. В том, что пока он находится у нее, она сама пребывает в относительной безопасности. И еще, еще она поняла то, что хоть от Генерала и веяло опасностью, но многие из его слов были правдивыми.

– Афанасий Афанасьевич говорил, что этот камень нельзя никому отдавать, – она вложила как можно больше сомнений в голос.

– И ты продолжаешь ему верить? – усмехнулся Генерал. – Настало время развеять его ложь, дай мне камень и я докажу тебе, что он лгал.

Доминика не знала, как отреагировать на этот прямой приказ, ослушаться и, тогда станет очевидно, что она не доверяет ему настолько, насколько ему бы хотелось.

– Афанасий Афанасьевич был так убедителен, – предприняла еще одну попытку оттянуть время Доминика. – Он говорил, что это может быть смертельно опасно.

Собит снова тихонько подмигнул Доминике, она сделала вид, что ничего не заметила и вновь утвердилась в своем желании открутить ему уши.

– А я все ведаю, – неожиданно взревел Собит. – Я до всего докумекал! Это Азара!

– Что? – возмущенно пискнула оранжевая пиявка.

– Это все ты сотворила, злодейка окаянная? – продолжил Собит. – Ты!

– О чем ты, миленький?

– Сдать нас решила, проклятая пиявка! Ты все выложила им! – взревел Собит. – Ты девку эту подговорила, чтоб она Генералу не верила. Гляжу, чего-то сомневается она, а это все ты Азара!

– Ближе к делу, – мягко сказал Генерал, его лицо в один миг сделалось непроницаемым.

– Я ничего… – начала было Азара, но Генерал сделал ей знак умолкнуть.

– Она рассказала все детишкам этим, пока через лес вела! – сказал Собит. – Я-то все думал-гадал, отчего у нас все гладко не выходит. Отчего эта девка все сомневается! Теперича вдруг понял, Азара предала нас, поведала наши планы…

– Что ты несешь! Тысяча трусканцев! – возмутилась Азара.

– Я чую! – коловертыш потянул носом. – Чуете?

Время словно остановилось.

Секунда казалась минутой, минута – часом. Никто не сдвинулся с места. Они лишь напряженно вслушивались в тишину.

– Азара все разболтала этим деточкам, а может и не только им, может она и в Империи что-то нашептала любовничку своему бывшему Макею! Может он и ребят своих уже сюда отправить успел! – заявил Собит, и прежде, чем кто-либо что-то успел понять, коловертыш бросился на Азару.

– Отстань от меня, – пиявка попыталась взлететь, но была опрокинута на стол мохнатой лапкой.

Генерал заметно напрягся, его глаза округлились, в этот момент он напоминал зверя, почуявшего опасность в непосредственной близости от себя.

– Вывести! – Генерал кивнул охранникам, и уставился на Азару. – Нам надо во многом разобраться.

– Генерал? – спросил Хэмбл.

– Немедленно!

Больше вопросов не последовало. Арс и Хэмбл вывели Доминику прочь, прекрасно понимающую, что это еще вовсе не конец, а лишь перерыв.

Глава 26 Любимчик Генерала

Высокие каблуки цокали по каменному полу темного коридора. Запахи грязи, сырости, яблок и подгнивших овощей сливались в один безошибочно узнаваемый запах опасности. Особенно терзал запах яблок и овощей, преследовавший ее с детства, ассоциировавшийся с самыми худшими моментами, с ненавистной и неоплачиваемой работой в холодном цеху – кошмар, из которого нет выхода. Обстановка и компания были неподходящими, но Доминика задала себе вопрос, что было бы хуже: вот так попасть в плен или же никогда не встречать Афанасия Афанасьевича и прожить свою жизнь, работая на овощной базе, лишь изредка слыша в новостях про Империю Гламура.

– Налево!

Она повернула. И все же существует надежда выбраться отсюда, пусть и совсем крошечная, так же как и раньше у нее была крошечная надежда выбраться из нищеты.

Хуже было бы там!

Хуже было бы никогда не покидать Зеленозеленска.

За спиной шли двое охранников, а это даже слегка веселило – если бы ее и вовсе оставили без охраны, она бы все равно не смогла сбежать из этого мира, «юмор висельника» пронеслось у нее в голове.

– Не холодно, хозяйка Империи? – неожиданно зло спросил Хэмбл. – Может, шубку вам принести?!

Доминика продолжала шагать вперед. Чем вызвана такая ненависть, она даже не догадывалась, за все время знакомства они перекинулись лишь несколькими словами. И это были вежливые, ничего не значащие фразы.

– Было бы правильно заковать тебя в цепи, – продолжил Хэмбл. – Чего молчишь? Как бы тебе понравилось посидеть в цепях? Никуда не сходить с одного места? Скажу Генералу, чтобы он приковал тебя у входа! Словно собачку.

Доминика ничего не ответила, и вдруг почувствовала, что как ее схватили за руку и резко развернули, едва удалось удержать равновесие. Она оказалась лицом к лицу с Хэмблом, верней лицом с животом, и пришлось задрать голову, чтобы увидеть его перекошенную физиономию и сияющие ненавистью глаза. Чуть поодаль стоял Арс.

– За что? – резко спросила она.

– С пленными не цацкаюсь.

– За что ты ненавидишь меня? – прямо спросила Доминика. – Я лично не сделала тебе ничего плохого.

Он дернулся, словно пытался сдержать себя, но не смог.

– Ты нищенка, вообразила себя царицей! – слова вылетали, словно внутри него пробудилась какая-то сущность, которую он был не в силах контролировать. – Ты не заслужила ничего из того, что получила. Тебе дали все! Ты не жила в холодных каменных пещерах, ты не голодала, ты не ведала боли. Тебе не приходилось пробираться в чужой мир и вымаливать себе работу. Ты заявилась на все готовое.