Холодные мечты

– Лучше, говори правду! – прорычал он.

– Мистер Хэмбл, угрозы тут не нужны, – мягко заметил Генерал. – Мы собираемся просто побеседовать.

Хэмбл еще сильней сдавил пальцы и, резко отпустил. Доминика не могла видеть, но буквально чувствовала, как на ее лице появились противные красные пятна, отпечатки чужих пальцев. Если удастся выбраться отсюда живой, наверняка останутся синяки, если же нет… Синяки были не самым плохим вариантом.

– Моим гостям должно быть удобно! – продолжил Генерал. – Ведь, когда-нибудь потом и я могу оказаться вашим гостем, мне бы хотелось, чтобы ко мне тоже относились с почтением.

Хэмбл и Арс отступили назад, за пределы видимости Доминики, но зал они не покинули. Если присутствие Арса было практически незаметно, то Хэмбл выдавал себя шумным сопением, которое усиливалось после каждой фразы Генерала.

– Я думаю, что мы посидим немного и поговорим, просто так, как друзья!

Доминика пыталась понять, что же на самом деле означали эти слова, что он и вправду собирался ее отпустить после небольшого допроса, или же просто хотел успокоить. Она склонялась ко второму ответу, хотя, он ей совершенно не нравился, но был более правдоподобен.

– Очень жаль, что пришлось вас пригласить таким, не слишком приятным способом, – продолжил Генерал. – Но увы и ах, только так я мог перекинуться с вами парой слов не рискуя быть схваченным вашими опекунами. А они непременно сделали бы это. Так ведь? – Генерал подмигнул.

– Полагаю, что да, – пробормотала Доминика. И тут же напомнила себе, что надо казаться чуть более испуганной, надо как-то выразить, что, конечно, она порицает всю Империю за нежелание общаться, и обязательно будет честна в разговоре. – Нас никуда не выпускали.

Генерал склонился к Азаре, что-то шепнул, в ответ она что-то тихонько пропищала ему.

– Я только что уточнил, сможет ли Азара открыть ворота в ваш мир, к сожалению, предыдущие были уничтожены вашей неразумной подругой, – объяснил Генерал. – И да, Азара заверила меня, что ей с легкостью удастся выпустить вас обратно.

– Да? – Доминика и в самом деле не верила в это.

– Как только нам удастся прийти к взаимопониманию, вы покинете этот замок, – продолжил Генерал. – Вы и ваши двое друзей, с которыми я уже имел счастье пообщаться, они проявили исключительные коммуникативные навыки, чего я ожидаю и от вас.

– Конечно, – Доминика энергично закивала, делая вид, что готова к сотрудничеству, что верит в каждое слово. А в голове зазвучала тревожная мысль «Что же с ними случилось на самом деле?» С тех пор, как они были раскиданы по разным камерам, в ожидании допроса, ей ничего не было известно о их судьбе. Теперь прояснилось хоть что-то – их уже допросили.

– Вам не причинят здесь вреда, Доминика, я не позволю этого сделать, и не задержу ни на одну минуту, – добавил Генерал, очевидно, не очень-то поверив в ее искренность, да она и сама признавала, что была никудышной актрисой. Из них троих лучше всех умела притворяться Анжела… Что с ней сейчас? Прошел ли у нее приступ болезненного рационализма? Как она выдержала допрос? Ей тоже не причинили вреда?!

– Главное честно отвечай на вопросы, всемилостивейшая правительница, – впервые заговорил Собит. Его очки сползли на кончик носа, и он лапкой поправил их.

Доминика кивнула, пообещав себе, что если удастся отсюда выбраться, то она самолично оторвет этому прохиндею уши, пришьет их обратно и снова оторвет, и будет так делать до окончания дней своих.

– Теперь, когда мы во всем разобрались, я попрошу вас помочь мне разобраться в одной маленькой проблеме. Вы же не откажетесь? – заговорил Генерал, его лицо чудесным образом преобразилось, морщины разгладились, глаза засветились и приобрели чудесный синий оттенок, теперь это было лицо друга открытого и искреннего.

– Я готова! – ответила Доминика, подумав, что главное не верить ему, не верить в эту искренность, не верить ни во что. Он будет притворяться другом, приятелем, возлюбленным, он будет кем угодно, чтобы вытянуть из нее нужную информацию, а ей следует так же притворяться кем угодно, лишь бы выбраться отсюда. И нельзя забывать про их способности, Азара, Собит, а может быть, и сам Генерал владеют магией, они используют ее, если возникнет необходимость.

Генерал наклонился вперед, его глаза лучились ясным светом.

– Вероятно, ты уже знаешь, что я должен был наследовать Империю, что завещание было написано на меня, но Афанасий сумел обойти самого себя? – это было вопросом, но звучало как утверждение.

– Да, знаю, – ответила Доминика, изобразив на лице предельную честность, будто раскрывала самую страшную тайну. Вне всяких сомнений, Генералу было известно то, что она уже знала об этом.

– Меня обманули, – печально вздохнул Генерал, морщины вновь проступили, уголки губ изогнулись книзу, глаза перестали светиться. – У меня отняли Империю, а затем вероломно заточили в плен.

Доминика не знала, какое выражение лица следует принять в данный момент, да и получится ли у нее изобразить то, что собирается. Генерал хотел, чтобы ему поверили, а может, пытался узнать, насколько много ей известно про ту историю с его заточением.

– Я знаю про это, – пробормотала Доминика, решив, что лучше всего сейчас просто казаться испуганной, тем более, что это у нее должно достаточно хорошо получиться.

Генерал пожал плечами как бы говоря: «Видите? Как иногда бывает! Какими несправедливыми могут быть люди!»

– Я был зол, страшно зол, и не буду этого скрывать. Мне удалось передать послание моим людям, чтобы они уничтожили тех, кому достанется Империя, – продолжил Генерал. Он говорил честно, словно раскрывая карты, а взамен требуя того же от Доминики. – Мне известно, что на тебя нападали, не хочу скрывать, что это моих рук дело. Да, я даже попытался вначале уничтожить тебя. Но я рад, что в итоге они не причинили вреда.

Доминика кивнула, вновь не зная, какое выражение должно быть у нее на лице. Эти слова, ее не удивили, никто другой не мог покушаться на нее. Единственное только, что вызывало недоумение, так это то, что от второго нападения ее спас Арс – слуга Генерала.

– В конце концов, я не воюю с детьми, – продолжил Генерал. – Никто из вас троих не был, и я надеюсь, не будет моим врагом. Вы просто оказались теми несчастными, которых подставил Феоктист, от вас не зависело ничего.

– Это точно, – вполне откровенно признала Доминика.

– Но в Империи осталось множество моих врагов, которые захватили меня в плен и пытали меня! Их я прощать не намерен, и в этом я тоже честно признаюсь тебе.

Доминика дернулась, впрочем, наверняка от нее ожидали именно такой реакции. Генерал знал, что ее испугает слово «пытки».