Хорошо подготовленный разум
Шрифт:
МакГонагалл поджала губы.
— Наверное, нет, — сказала она после долгой паузы. — Джеймс был замечательным человеком, но я сомневаюсь, что он научил бы вас, как нужно писать. Летать на метле и подстраивать злые шутки, — на это он был горазд, а вот три R– s[23] он оставил бы на долю вашей матери.
— О-о, — сказал я, и внезапно мне стало интересно, чувствовала ли иногда моя мама, что у нее двое детей. Трое, если считать и Сириуса.
Взмахнув палочкой, она отлевитировала эссе обратно на свой стол.
— Кто показал вам, как надо точить перо?
— Рональд.
— А-а, — сказала она, — думаю, его родители подрезали
Так начался мой первый урок по чистописанию гусиным пером. МакГонагалл терпеливо учила меня искусству чистописания. По ее словам, мой обычный стиль был ужасным курсивом, и она порекомендовала мне выработать свой собственный стиль, руководствуясь книгой «Руководство по чистописанию» Альфреда Фэйрбэнка, — маггловский учебник, входящий в предоставляемый комплект. Она заверила меня, что после небольшой практики я достаточно набью руку, чтобы не получить штрафные очки на СОВ.
Я покинул ее кабинет в значительно лучшем настроении, чем когда пришел; отнес свои вещи в общежитие, а посылку от Фаджа спрятал в своем сейфе. Я не читал волю и завещание родителей, пока что. Я решил отложить их до субботы, после занятий с Моуди. Что касается моего почерка, у меня не было времени, чтобы практиковаться сейчас, но его будет предостаточно летом. К следующей осени, я надеялся, что у меня будет разборчивый почерк, которым могла бы гордиться моя мать.
Глава 12а
Я с отвращением захлопнул книгу "Техники выживания и Защитные Заклинания" и вернул ее на полку взмахом палочки. Решение загадки яйца оказалось легче, чем я рассчитывал. Несколько советов от Моуди по магическим языкам, парочка книг из библиотеки и раковина в ванной комнате разбили мои надежды выжить в этом смертельном турнире. Я не знал, чьей была «блестящая идея» с погружением в Черное Озеро в разгар зимы, но если когда-нибудь узнаю, то у меня найдется пара заковыристых проклятий для него. Если подумать, то найдутся более приятные способы самоубийства, чем зимний дайвинг на озере, кишащем опасными тварями. Впрочем, чего еще ожидать от полоумных волшебников, которые отправляют своих детей в пасть к дракону на первом же задании?
Магия потрескивала на кончиках моих пальцев. Я закрыл глаза и глубоко задышал, стараясь успокоить свою магию, прежде чем она вырвется из-под контроля, и мадам Пинс выгонит меня из библиотеки. Мое выживание имеет первостепенное значение. Мне нужно сосредоточиться на своих возможностях и найти способ выжить на этом задании, хотя, до сих пор, мне не приходилось сражаться под водой, а точнее на глубине девятьсот семнадцать футов.
Вариант А: просто нырнуть в Черное Озеро, в середине февраля, не умея плавать — я утону, однозначно и без вариантов.
Вариант B: использовать жабросли. Если верить книге Моуди, что я стащил с тумбочки Невилла, я смогу дышать под водой около часа, в зависимости от свежести ингредиента; но, все равно, утону, если не доплыву до поверхности воды до того, как эффект от жаброслей пройдет.
Вариант C: воспользоваться головным пузырем в сочетании с согревающими чарами — те же проблемы, что и у варианта В.
Короче, когда у меня закончится весь воздух, я буду обречен.
Остается вариант D: научиться плавать за три с половиной недели или раньше.
Вариант E:
присоединиться к Миртл в ее туалете — тоже не выход, но ей будет приятна моя компания, если верить ей на слово.К сожалению, в школьной библиотеке не было никаких книг на тему "как получить необходимые для выживания навыки от лучших специалистов по подготовке". Ни в лавке "Фолианты & Свитки", ни во "Флориш & Блоттс" не было книг, посвященных плаванию. Я подумывал уже обратиться к Гермионе, чтобы она попросила своих родителей прислать мне магловскую книгу по плаванию, но отказался от этой мысли. Гермиона будет задавать слишком много вопросов, а затем настаивать на разговоре с учителем, а тот либо, обвинит меня в попытке привлечь к себе внимание, либо отругает за невежество.
Я скастовал невербальный Тempus, и понял, что потратил тридцать минут, отведенных на сон, на поиски несуществующей книги. Вздохнув, сложил свои вещи и направился обратно в спальню, где провел бессонную ночь, обдумывая возможные решения проблемы.
В пятницу утром я был выжат как лимон и понятия не имел, что делать, стоя перед дверью кабинета Моуди. Дверь распахнулась. Не отрываясь от своей утренней газеты, Моуди (я все еще не мог думать о нем, как о Крауче) указал на ближайший стул. Я пересек комнату и налил себе чаю. Предварительно наложил проверочные чары на чашку и чай. Когда ничего вредного не обнаружилось, я поднес чашку к губам. Жалящее проклятие угодило мне прямо в руку, которой я держал чашку. Естественно, она разжалась от боли, а чашка упала на пол и разбилась вдребезги, заливая мои кроссовки обжигающим чаем.
— Ложка, — прорычал Грюм.
Поняв свою оплошность, я снова скастовал проверочные чары, только, на этот раз, — на ложку. Та засветилась зеленым светом, указывая на наличие яда. Вздохнув, я поднял ее с пола и понюхал. Лимон — необычный запах для яда. Мои плечи поникли. Почему я не могу хотя бы раз нормально позавтракать, без урока бдительности? В прошлом месяце он не проводил подобных проверок. Не имело смысла, поскольку он знал, что я знаю его истинную личину.
Моуди поднял голову и прищурил здоровый глаз.
— Это не похоже на тебя, Поттер. Что случилось? — Он починил мою чашку и достал чистую ложку, на которую я послушно наложил чары проверки.
Грустя по зря разлитому чаю, который Моуди испарил, прежде чем он успел запачкать собой ковер, я налил себе еще одну чашку чая и добавил сахара. Затем обнял чашку руками, борясь с желанием прижать колени к груди.
— Поттер, я чем-то тебя обидел?
Я пожал плечами. Кроме того, что он подкинул клочок бумажки с моим именем в этот злосчастный Кубок, нет.
— Тебя все еще мучают кошмары?
Я вздрогнул.
— Не совсем.
Он положил омлет на мою тарелку и выжидательно посмотрел на меня.
— Выкладывай, — сказал он бескомпромиссным тоном, таким же, как на практике по защите.
— Все дело в том яйце, — прошептал я.
Он резко вскинул голову.
— Ты же говорил, что уже разгадал эту загадку неделю назад.
— Я решил. Это не… — я колебался.
Если бы он хотел, чтобы я погиб на турнире, не рассказал бы мне о драконах. Смерть от лап дракона была бы быстрой и публичной; возможно, общественности было бы этого достаточно, чтобы дискредитировать Дамблдора. Значит, он заставил меня участвовать в турнире по какой-то другой причине, чем просто убить меня у всех на виду. Если я утону на втором туре, вероятно, это сорвет его планы. Если же планы Волдеморта включают в себя мою смерть до конца турнира, шансы на то, что я выживу, все равно, резко стремятся к нулю.