Хозяин антимагии

Или всё же Кирилл его недавно заряжал? Я попытался вспомнить, но не получилось.

Повесил его на шею, в этот миг на нём загорелся белый камень. Глаза перестало щипать, а дым в радиусе нескольких метров стал прозрачнее.

Первой на моём пути была дверь матери. Я распахнул её, Ирина Владимировна уже проснулась, она быстро запихивала в сумку какие-то бумаги и сгребала со своего трельяжа украшения. Её лицо было бледным, взгляд — сосредоточенным и полным решимости.

Я бросился к ней, чтобы помочь.

— Кирюша! Поторопи девчонок и выбирайтесь из дома, — крикнула она, отмахнувшись. — Я здесь справлюсь сама!

Заглянул в комнату старшей сестры Варвары. Дверь была открыта настежь, но внутри никого.

В конце коридора была комната младшей сестры. Тася, девочка с большими голубыми глазами и темными кудрями, сидела на кровати, испуганно сжимая в руках куклу. На её шее горел белым и синим такой же артефакт, что и у меня.

— Надо выходить, пойдем!

— Киря, я боюсь, — еле слышно прошептала Тася.

— Всё будет хорошо, — успокаивающе произнёс я. — Ты же знаешь, я всегда тебя защищал.

— Даже от огня? — она посмотрела на меня с надеждой.

— Особенно от огня, — я подмигнул сестре, и она слабо улыбнулась. Подхватил её на руки. — Держись крепче.

Я выбежал из комнаты, стараясь не думать о том, как пламя пожирает стены. На лестнице я столкнулся с Варей, которая несла в руках большой семейный альбом.

— Где мама? — спросила она, её голос дрожал.

— Она уже на улице. Беги! — соврал я.

Не хватало сейчас ещё её успокаивать. Лучше выйдем из дома, я оставлю сестёр на слуг, а сам вернусь за матерью.

Мы выбежали как раз в тот момент, когда крыша начала рушиться.

Я поставил Тасю на землю и оглянулся.

Заметил, как мама, держа в руках здоровую сумку, прыгает из окна второго этажа. Ей навстречу поднимается земляной столб, на котором она плавно опускается вниз.

Ну да, мама была магом стихии земли, как, в принципе, и все в нашем семействе.

Ирина Владимировна подошла к нам, к ней сразу бросился Потап. Он забрал сумку и придержал мать, которой эта простейшая магия с земляным столбом явно далась нелегко.

Варвара обняла Тасю, стараясь успокоить её.

Огонь пожирал усадьбу, а дым поднимался чёрным ядовитым столбом высоко в небо.

— Это не случайный пожар, — невольно вырвалось у меня.

— Кредиторы, — тяжело вздохнула мама.

— Но зачем? Зачем они хотели убить нас?

— Если бы хотели, убили бы. А так просто напомнили мне, что по счетам надо платить, — ледяным тоном сказала женщина.

— А как же яд? Который использовали поджигатели.

— Это чтобы слуги не помогли спасти имущество и не тушили пожар.

Я посмотрел по сторонам и только сейчас заметил, как почти всех наших людей выворачивает наизнанку. Кто-то был отравлен в большей степени, кто-то в меньшей.

Забавные все же у кредиторов методы. В моей комнате магических книг было стоимостью, наверно, как здание усадьбы, а ведь ещё были семейные ценности, украшения, картины, дорогой декор. Всё это могли выгодно продать, было бы желание.

— Всё кончено, — прошептала мама, глядя на горящий дом. — Вот и всё, что осталось от нашей семьи…

* * *

Мы сидели в беседке, окружённой остатками сада, который когда-то был гордостью усадьбы. Дом догорал вдалеке, его остов выделялся на фоне серого неба чёрным силуэтом.

За столом царила странная, почти неестественная тишина. Мама указала слуге, чтобы тот подлил ей чаю в фарфоровую чашку, её движения были спокойными, будто ничего не произошло.

Старшая сестра Варвара сидела рядом со мной и с гордостью рассказывала о своих успехах в освоении магии земли.

— Я уже могу управлять небольшими участками почвы, — сказала она, слегка приподнимая подбородок. — Вчера я даже создала земляную стену высотой в три метра. Мой учитель говорит, что у меня отлично получается для первого уровня стихии земли, ещё два или три года упорных тренировок, и я смогу перейти на второй.

— Это замечательно, — улыбнулась мать, но в её глазах читалась усталость. — Ты всегда была талантлива, Варечка.

Тася, скривив губы, двигала туда-сюда по стеклянному столу блюдце с чашкой. Она бесшумно пододвигала их к себе, а потом с жутким скрежетом отодвигала. Её глаза были опущены, и я понимал, что она всё ещё не оправилась от шока.

Я хотел сказать что-то, чтобы её успокоить, но в этот момент к беседке подошли двое мужчин.

Они были в дорогих костюмах, шли с дюжиной мордоворотов. Гостям было лет по тридцать пять, они безупречно владели манерами, что выдавало выходцев из аристократии.

Мужчины заявили о себе как о представителях двух знатных дворянских фамилий: Скрабелей и Оксаковых.

— Мы пришли по делу, — сказал один из них, когда закончилась официальная часть приветствия.

— Какое дело? — спросила мать. Её голос был спокоен, но я заметил, как она сжала салфетку в руках.

— Ваш муж оставил нам расписки, — сказал второй мужчина, доставая из кармана сложенные листы бумаги. — Он взял у наших хозяев деньги на экспедицию. Теперь, учитывая обстоятельства, мы вынуждены потребовать возврата долга.

— Каким образом? — спросил я, вставая.

— Землёй, — ответил первый кредитор. — Павел Петрович оставил расписки, и мы намерены получить всё, что нам причитается. Если вы не сможете заплатить, мы обратимся к императорскому суду. И тогда потеряете не только землю, но и всё, что у вас есть.

Мать побледнела, но не проронила ни слова. Я посмотрел на неё, затем на кредиторов.

— Дайте немного времени, мы обсудим это, — сказал я.

Двое мужчин обменялись взглядами, затем кивнули.

— Мы подождём, — сказал один из них.

Когда они отошли, я повернулся к сёстрам.

— Варя, сходи с Тасей к пруду, покормите рыб.

— С чего ты решил, что можешь указывать мне? — насупилась старшая сестра.

— Варвара! — слегка повысив голос, сказала мама. — Кирилл дело говорит. Может, у пруда твоей сестрёнке станет легче.