Хозяин острова Эйлин-Мор

– Сюда, сэр. – Мердок стоял перед темным углом за правой стенкой камина. Матросы, выставив винтовки, сторожили два темных проема в дальней стене.

Маккуинси снял одну из ламп и выкрутил фитиль. Мердок шагнул в сторону, пропуская командира. В свете лампы, вжавшись в угол, на полу сидел залитый кровью мужчина без головы. Рот Маккуинси наполнился кислотой, и старпом едва удержал рвотные позывы. Не в силах смотреть, он отвернулся.

– Она оторвана, сэр… – сказал Мердок. – Я не хотел, чтобы это видели остальные, простите.

– Вы все сделали правильно. Вы заметили, что общего у тел снаружи?

– Нет, сэр.

– Они все лежат на боку с согнутыми ногами. Я не детектив, но думаю, что они стояли на коленях, когда их убивали. Это казнь, Мердок. Их казнили.

– Но за что, сэр? – растерялся матрос.

Маккуинси не успел ответить. Один из матросов, охранявший неосвещенный проход в глубь здания, отступил на шаг и вскинул винтовку.

– Там кто-то есть… – сказал он срывающимся шепотом.

Все замерли, и в наступившей тишине Маккуинси услышал стук по дереву. Он отодвинул матроса и перешагнул порог.

Лампа осветила узкий коридор, загибающийся вправо. Из-за угла доносился мерный стук, словно кто-то бил костяшками пальцев в деревянную дверь так долго, что потерял надежду. Ствол револьвера ощутимо подрагивал, и Маккуинси с тоской вспомнил о недопитой бутылке бренди в своей каюте. «Надо бы обзавестись фляжкой», – подумал он, задержавшись у поворота. Добрый глоток алкоголя унял бы дрожь в руках. Мысленно перекрестившись, старпом завернул за угол.

В конце коридора вниз вела неглубокая лестница, Маккуинси заметил край косяка, торчащий над верхней ступенькой. Стук раздавался оттуда. Он подошел к краю и направил револьвер на дверь.

– Эй, там! – крикнул Маккуинси. – Назовитесь, кто вы?

Стук на миг прервался, но потом возобновился, никто не ответил. Осторожно спустившись еще на пару ступеней, старпом сделал еще одну попытку.

– Я – лейтенант Маккуинси, офицер флота Его Величества. Назовите себя!

Опять стук запнулся, будто человек прислушивался к тому, что происходит снаружи, и через несколько секунд раздался вновь. Маккуинси приподнял фонарь, разглядывая дверь, собранную из толстых дубовых досок. Снаружи к ней были прикручены скобы. Толстый брус удерживал дверь запертой.

– Мердок! – крикнул Маккуинси. – Возьмите кого-нибудь и подойдите сюда.

– Подстрахуйте меня, – сказал он, когда матросы остановились на верхней ступеньке. – Там кто-то есть, но на вопросы не отвечает. Я открою дверь, а вы держите его на мушке. Только не палите напрасно! Нам он нужен живым.

Не выпуская пистолет из рук, Маккуинси потянул брус из пазов. Стук продолжался, но становился все реже. Мысли о том, кого местные жители могли запереть в подвале за таким крепким засовом, не давали ему покоя. Не одна ли из этих зубастых тварей сейчас вырвется на свободу? Маккуинси посмотрел на матросов. Обе винтовки направлены на дверь.

– Если там человек – не стреляйте! – еще раз повторил он. – Тварь – голая, человек – в одежде. Человек нужен нам живым.

Маккуинси говорил с матросами, как с неразумными детьми. Ему было важно увидеть, что его поняли. Оба кивнули. Маккуинси выдохнул, собираясь с духом, и снял засов. Стук продолжался. Он отставил брус и взялся за ручку двери. Выставив револьвер, потянул. Дверь со скрипом приоткрылась, и сразу прекратился стук. Раньше, чем Маккуинси успел открыть дверь шире, что-то врезалось в нее изнутри так сильно, что старпом отлетел к стене. Твердое дерево больно ударило ему в нос, ломая хрящи. Кровь потоком хлынула в рот.

Кто-то вылетел из подвала и кинулся по лестнице. Зазвенело стекло и горящий керосин из разбитой лампы потек вниз по ступенькам. Матросы не успели рассмотреть, кто вылетел из темноты. Мердок сдержался, а второе ружье озарило на миг вспышкой искаженное ужасом мужское лицо с нормальным, человеческим ртом. Огненная струйка стекала вниз, голубые огоньки пламени бегали по ней, почти не давая света. Человек, вырвавшийся из подвала, завис в воздухе с занесенной ногой, и мешком рухнул вниз, прямо в лужу горящего керосина.

– Черт бы вас подрал, Мердок! – завопил Маккуинси.

– Это не я, сэр! – Мердок бросился к командиру, а второй матрос остался топтаться на верхней ступеньке лестницы, испуганно глядя вниз.

Вдвоем они подняли на ноги стонущего незнакомца. Маккуинси сбросил китель и накинул ему на спину, гася огонь.

– Моли Бога, чтобы он выжил, – зло выкрикнул он выстрелившему матросу.

– Ш… – попытался что-то сказать раненый.

– Что? – Маккуинси рывком поднял его голову и напряг слух.

– Ш… Шинейд… – сказал мужчина и потерял сознание.

– Что стоишь? – рявкнул старпом второму матросу. – Бегом за помощью! Поднимите его наверх.

Когда моряки унесли раненого, Маккуинси с Мердоком вошли внутрь. Небольшая кладовая была уставлена полками с припасами и бочками с соленой рыбой. В узкой щели под потолком виднелся край луны.

– Подсветите, Мердок, – бросил Маккуинси.

Матрос чиркнул спичкой.

– Последняя, – виновато сказал он. Старпом напряженно всматривался в темный угол за одной из бочек. Он увидел копну тяжелых медно-красных волос, отблеск огонька сверкнул в безумных глазах. Маккуинси опустился перед женщиной на корточки.

– Вы Шинейд? – спросил он.

Женщина ничего не ответила.

– Я – Малькольм Маккуинси, первый лейтенант корабля Его Величества «Энсон». Вы в безопасности, вам больше ничего не угрожает. Давайте я помогу встать.

Он поспешно стащил перчатку и протянул руку. Шинейд поднялась. Мердок зашипел от боли в обожженных пальцах, но, прежде чем огонек спички потух, Маккуинси успел увидеть, что женщина молода и очень красива.

– Все будет в порядке, – сказал он и повел ее к выходу.

Она не ответила.

Глава 40. Маккуинси

Июнь, 1902 год.

Капитан Фокс и его старпом вошли в лазарет. Матросы расставили ширмы вокруг койки раненого мужчины и, отдав честь, вышли. Доктор Беннетт провел командиров к койке.

– Он спит, – сразу заверил он офицеров. – Я влил в него крепкий коктейль из обезболивающего, успокоительного и снотворного. Проспит до утра, ему полезно. – Доктор откинул простыню. – Эта рана, – он ткнул пальцем в повязку на боку, – от пули вашего матроса, мистер Маккуинси. Прошла навылет, жизненно важных органов не задела. А эта, – он показал на забинтованное плечо, – более старая. Ей сутки-двое. Рану грубо обработали и наложили повязку, причем криво, занимался этим явно человек без медицинского образования.