Хозяйка хищной космической оранжереи

— В катер! Улетаем! Кто остался — тот обед!

Как ни странно, но кендалийки очень быстро поняли, что шутки закончились, и смиренно уселись на заднее сиденье к ребятам.

— Ага, лучше я пока не буду связываться с ребятками. Лукер, — амаша сделала паузу. — Горжусь тобой, внучок. Знала, что справишься сам, главное — мотивация.

Мой орш приподнял уголки губ.

— Мотивация, — повторила я. — А у близняшек она, ой, какая. Амаша, а вы не выясните через своих знакомых, чем можно было так замотивировать ваших будущих невесток?

— Деньги, близкие и карьерный рост. Что-то из этого. Иного просто не дано, — бабушка положила половник на стол. — Узнаю о них больше и пришлю все Лукеру. А вы не лезьте там особо никуда. Планета богата на редкие минералы. Можно ненароком куда-нибудь встрять. Подальше от местных переселенцев и ближе к лагерю туристов держитесь.

Лукер кивнул и повел катер вперед.

— Но не буду вам мешать. Хоть где-то мое вмешательство не нужно. Взрослеют внучки, — запричитала она и отключила связь.

Глава 70

Вечером в лагере царила тишина. Сакали сидели с Лукером в палатке и что-то изучали. Риме возился в душевой.

Соели лежала в катере, вторую палатку ставили кендалийки. А рогатые… они наконец-то соизволили вспомнить, что мужики, и принялись чинить катер. Но насколько успешно, оставалось только догадываться.

В общем, идиллия.

Я с любовью ухаживала за растениями в контейнерах, подмечая, что у нас стройный ряд ящиков куда больше, да и содержимое поинтереснее. Разрыхляя почву, осторожно уворачивалась от красивых, но опасных бутончиков. Мои питомцы не голодали, но лишний раз урвать какую-нибудь незадачливую муху были готовы.

— Я им мяса давал, — за моей спиной появился Риме. — Вычитал, что они это любят. Даген все больше увлекается огородом. Его теплицы увеличиваются. Вот уж не думал, что наш меньшой заделается фермером, да еще и таким удачливым. Гордость за него берет.

— Он чистокровный хрон, Риме, — напомнила я ему один нюансик. — В большой мир ему ход закрыт. Он не станет конвоиром, как Ари, или стюардом, как ты. Удача, что вы заняли свое место. Того же Лэксара попросили из армии родной системы.

— Да, такие как мы нужны только в новых мирах, там, куда мало кто готов приехать. Это хорошо тем, что переселенцу часто ровным счетом все равно, кто его сосед: хрон или сакали, главное, чтобы надежным был. Я вот думаю, может, Дагену что-то привести в подарок? Я заметил, что в вашей семье это принято.

— Угу, — я кивнула. — Тут девочки собирали красивые кусты с черными цветами и что-то там лепетали о том, что у ландшафтных дизайнеров такие виды ценятся. Ты бы глянул, что у них там черного…

— Понял, принял, разберусь. У нас вроде тоже что-то подобное было.

Я убрала тяпку и обернулась на него.

— Тебя что-то тревожит, Риме?

— Эмоции неоднозначные.

— Отключись от нас и не слушай.

— Я пытаюсь, но и это тяжело. Поцелуешь? — он состряпал такое умильное лицо, что я на мгновение забыла, что передо мной смертельно опасный мужчина, способный в два счета превратить мой мозг в кисель.

— Падай ко мне, — похлопала рядом с собой и подождала, пока он сядет.

На горизонте загрохотало, и я невольно придвинулась к нему. Риме оценил и обнял меня за плечи. Подул влажный ветер, холодя нам спины.

— Не слушай плохое, — прошептала я. — Учись ставить заслонку. Ты ведь сам понимаешь, плохого в мире больше, чем хорошего. Рискуешь, братец, сойти с ума.

Потянувшись, я коснулась его щеки губами.

Он скупо улыбнулся. Челка, закрывающая его глаза, придавала ему такой обманчиво мальчишеский вид.

— Чем ты сегодня занимался, пока мы смотрели представление кендалиек под названием: «Гордые и независимые»?

— Да так. Повалялся на мягком лежаке, поболтал с братьями. Ари на вахте, у них там новое пополнение арестантов — женщин привезли. Есть и твоей расы. Он все больше говорит о том, что тюремная станция ненадежна и, возможно, он будет менять работу.

— Ну, это правильно, — кивнула я. — К чему рисковать?

— Даген высадил клубни чего-то там, взятые у Астры, и теперь ищет места сбыта, — продолжил Риме.

— Картофель, — я засмеялась.

— Угу, — мой хрон кивнул. — Еще он сдает комнаты в своем доме. Говорит, желающие есть.

— Ты скучаешь, — поняла я. — Мы катаемся, а ты здесь один.

— Ну, почему один, — он сверкнул своими темными глазищами. — С Соели. Она у меня не расслабляется. Я тут учебник по занимательной зоологии прочитал. В общем, ты знаешь, что если взять тряпку и обмакнуть ее в нектар вон того вонючего цветка, — он указал за наши спины наверх, — а после бросить ее под катер соперников, то их будут любить все местные мухи.

Его улыбка стала просто запредельной.

— Ты как до Навозника дотянулся? — я даже рот открыла от удивления.

— Нашел у Лукера крюки-кошки. Крутая штука.

Засмеявшись, я представила, что здесь творилось без нас.

— И как они нашли проблему?

— Никак, — он гордо вскинул подбородок. — Страдали от нашествия гостей, пока запах не развеялся. Как раз перед вашим прилетом.

— Риме, ты мой герой!

— Стараюсь как могу, прелесть моя.

— Ну, вообще-то, она моя прелесть, — раздалось за нашими спинами. — Но мое тебе уважение, хрон.

Лукер обошел нас и принялся складывать контейнеры, проверяя на них крепления.

— Хочешь узнать о кендалийках? — Риме зевнул, прикрывая рот рукой.

— Да и так понятно, что они дергаются, — отмахнулся мой орш.

— Одна злится, вторая готова расплакаться. Им страшно. Одиноко…

— Бабушка не прислала о них отчет? — вспомнила я.

— Нет, — Лукер покачал головой и, распрямившись, взглянул на небо. Тучи наползали стремительно, поглотив уже полные диски трех лун Ялвиры.

Что будет дождь, сомневаться не приходилось. Главное, чтобы опять не похолодало.

В воздухе витал аромат вареного мяса и чего-то сладкого.

Над нами зацвели алым исполинские деревья.

— Риме, ты мой спальник вернул? — спохватилась я.

— А? Спальник? Хм… — Он поднялся на ноги и ухмыльнулся. — А я его ненароком испачкал, а после застирал. Сушится он. Но это ведь ничего, правда, Лукер?

— Риме, — орш прижал ладонь к груди, — ты мой герой!

— Эй, — я подскочила, — это как понимать? А где буду спать я?