Храм воздуха

– Есть хороший дом, - сказал он уверенно, - но дорого.

– Сколько?
– спросил Юсиф.

– Двести тысяч.

– От "Храма воздуха" далеко?

– И не далеко, и не близко. Как раз то, что нужно.

– Посмотреть можно?
– спросил мой отец.

– Приходите в шесть часов... Следующий.

Полная женщина в роскошном шелковом платье, вышитом огнедышащими драконами, прошла к заднику, на котором девушка с тонкой талией и двумя длинными косами наливала из кувшина воду джигиту в черкеске. Вместо лиц и у девушки и у джигита на заднике были круглые прорези, в которых появились физиономии женщины в шелковом платье и её спутника с огромными натуральными усами.

Дом Юсифу понравился. Аккуратно побеленный, он был как бы прислонен к поросшей кустарником горке. Из окон открывался вид на город.

– А где "Храм воздуха"?
– спросил Юсиф.

– Во-он там, - ткнул пальцем в воздух фотограф.

Женщина, хозяйка дома, почему-то молчала, пока фотограф показывал им дом.

– Кое-что из мебели можем вам оставить, - сказал фотограф, - все равно вам покупать. Или с собой привезете?

– Стол, стулья и кровать... да и шкаф, если вам не нужны... я бы купил.

– Нужны. Почему не нужны?
– за хозяйку сказал фотограф.
– Но вам ещё нужнее. Поэтому были наши - стали ваши. Значит, стол, пять стульев, шкаф бельевой, кровать... А буфет не нужен? Дубовый, резной...

– Можно и буфет.

– Бери уж, сынок, и диван, - заговорила наконец и хозяйка, - чтобы мне уж в другой город не везти.

– С диваном ещё десять тысяч придется добавить, - подвел итог фотограф.

– Спасибо, - сказала хозяйка.

– Переезжаете?
– спросил её мой отец.

– К сыну еду.

– А он вам кто?
– отец показал на фотографа.

– Какое тебе дело, слушай?!
– возмутился фотограф.
– Делай хорошее после этого. Что значит - мусульмане; все им надо знать!.. я же у вас не спрашиваю, где вы столько денег взяли? Кого убили? Кого ограбили? Даже паспорта ваши не спросил.

– Ладно, не злись, - примиряюще положил руку на плечо фотографа Юсиф. Паспорта у нас в порядке. Мы сразу поселимся, а потом все оформим, как положено.

– Когда собираетесь въехать?
– спросил фотограф.

– Через два дня.

– Задаток нужен.

– Обязательно?

– Так полагается.

– Я с собой не взял, - Юсиф смутился, - могу паспорт оставить.

– Ну что с вами поделаешь?
– сказал фотограф.
– Земляки все-таки... но чтобы без обмана.

– Послезавтра днем я привезу деньги, - сказал Юсиф. В ту же ночь они уехали из Кисловодска.

На следующий день дядя Джавад привел Юсифа к однорукому человеку в военной форме с майорскими погонами, который жил во дворе почты. Они спустились в подвал, однорукий ловко открыл замок и включил свет. Подвал был сухой с довольно высоким потолком и окном, в котором то и дело мелькали ноги уличных прохожих.

Однорукий выдвинул ящик комода, стоявшего в углу, рядом с кроватью. В ящике лежало два пистолета и маленький револьвер с коротким стволом и вертящимся барабаном.

– Бульдог, - сказал однорукий майор, ткнув пальцем в короткоствольный револьвер.
– Как говорила моя мама, дешево и сердито. Патронов маловато, правда.

– Сколько штук?
– спросил дядя Джавад.

– Если стрелять метко, то хватит... штук десять.

– Достаточно?
– спросил дядя Джавад у Юсифа.

– Да, - Юсиф взял в руки "парабеллум".
– А этот сколько стоит?

– Три тысячи - красивая вещь.

Ручка пистолета была отделана перламутром и очень удобно лежала в ладони.

– Деньги вперед или можно завтра?
– спросил Юсиф.

– Если завтра, то - пять, - ответил майор.

– Хорошо.

Майор приложил к пистолету две обоймы, завернул все в тряпочку, потом в газету и вручил Юсифу.

– Что-нибудь ещё надо?
– спросил дядя Джавад, когда они поднялись по лестнице, оставив майора в подвале.

– Ещё нужны часы.

– Тогда ты иди. У меня с ним ещё дело небольшое. А часы я занесу попозже. Карманные или на руку?

– Ручные. Деньги будут у Вити, - сказал Юсиф на прощанье.
– Возьмешь, сколько надо.

Расставшись с дядей во дворе почты, Юсиф вышел на улицу.

Дверь нашей комнаты была заперта - отец ушел на работу, мама - на репетицию, а меня отвели в детский сад, - но Юсиф знал, где лежит ключ.

Он позвонил Сеид-рзе; в приоткрытую дверь было видно, как на общей кухне Балададаш уничтожает огромную гору вареной вермишели прямо из кастрюли.

– Слушаю. Кто это?
– спросил Сеид-рза довольно раздраженно.

– Это я, Юсиф.

– Юсиф? Какой Юсиф?

– Сын Самеда.

– А... это ты, сынок, - Сеид-рза явно был удивлен звонком Юсифа. Что-нибудь случилось?

– Да, - сказал Юсиф.
– Где я могу с вами поговорить?

– А что такое?

– Я все скажу.

– Ну приезжай сюда.

– Во сколько?

– Часов в шесть. К концу работы.

– Хорошо, - Юсиф повесил трубку и поблагодарил соседку.

Гюля пришла ровно в двенадцать, как ей и было сказано мамой. Вид у неё был очень деловой, через плечо перекинута новая сумка, она постукивала пальцами по тугой коже, давая понять, что торопится.

– Я купил дом, - сказал Юсиф.
– В Кисловодске.

Это сообщение оставило Гюлю совершенно равнодушной: так во всяком случае показалось Юсифу.

– Сегодня уезжаем, - продолжал он.
– Ты слышишь меня? Поезд в десять вечера. Вагон шестой. Я буду ждать тебя без пятнадцати десять прямо у вагона. На всякий случай уйди из дома пораньше. И ни с кем не прощайся. Потом напишешь им письмо. Никаких вещей с собой не бери. Я все тебе там куплю.

– Откуда у тебя деньги?

– Какая разница?..

И тут с Гюли слетела маска спокойствия; голос сорвался на крик:

– Большая! Ты что, думаешь я брошу семью, родителей и поеду с тобой куда глаза глядят?! Ну что ты на меня так смотришь? Ты понимаешь, что от меня требуешь? Я тебе не из тех, с кем ты фотографировался в Польше! Взяла да уехала, как какая-то... Нечего на меня смотреть. Что хочешь делай, кого хочешь убивай, но я никуда с тобой не поеду!

Юсиф встал, молча обошел её и вышел из комнаты. Через несколько минут Гюля, успокоившись, заперла дверь, спрятала ключ в ящик кухонного стола и пошла к себе домой...