Хранительница. Памятью проклятые

— Я быстро развиваюсь, — гордо заявил монстр, — а когда малышка начнет поставлять мне свежее мясо, буду развиваться еще быстрее.

— Слушайте, а просто милые и добрые представители среди нечисти есть? Или все поголовно интриганы, людоеды и сволочи? — раздраженно спросила я. В голове шумело, и чем дольше я продолжала стоять, тем громче становился шум, словно кто-то постепенно прибавлял звук.

Утром меня напугала мигающая черепушка, днем я загубила девушку, которой обещала помощь, и чуть не загубила себя, потом узнала всю нелицеприятную правду о своем начальстве и много еще чего шокирующего, потом выяснила, что все меня забыли, а у родителей моих никогда не было дочери. И вот, как завершение всего этого безумного дня, какая-то нечисть, у которой, судя по всему, даже названия нет, хочет, чтобы я ее человечинкой кормила.

Закусив губу, я зажмурилась, чувствуя, как мелко подрагивают пальцы. Истерика уже ломилась в дверь, требуя, чтобы ее выпустили. Я понимала, что еще чуть-чуть — и всем здесь станет тесно, что, несмотря на всю свою жутко-ужасность, черта с два они смогут справиться с моей истерикой, что я им сейчас покажу… Хотя, лучше бы я сейчас сидела на теплой кухне и пила ту отраву, что некоторые зовут чаем.

Мир схлопнулся, сдавив меня в своих костедробильных тисках, я пошатнулась, рука монстра исчезла с плеча, и меня засосала темнота, отрезав взволнованный голос Влада.

А в следующее мгновение была уже темная прихожая, вой сирены в ушах, всполохи красного, высвечивающие знакомую обстановку.

Свет зажегся очень резко, вдруг, отключая и вой, и красные вспышки.

— Алеся? — лохматый Илья, в помятой майке и веселеньких гавайских шортах выглядел очень забавно. И я как раз планировала ему об этом сообщить, но меня вывернуло наизнанку.

* * *

— Прости меня, пожалуйста, — вздохнула я, внимательно рассматривая чашку чая перед собой.

— И семь, — с улыбкой выдал Илья, — может, хватит извиняться?

— Нннне думаю, — еще раз вздохнула я.

После своего эпического появления я ожидала, что он пошлет меня куда угодно, но только не в ванную.

И пока я отмывалась от исключительной гостеприимности монстра, одарившего меня пылью, припорошившей волосы, грязной одеждой, синяком во всю спину и гудящей головой, Илья убирал мой внутренний мир со своего пола.

А потом еще и спину залечил, не поленившись снять боль и успокоить мою гудящую голову.

И сидела теперь я в мужской футболке и мужских шортах, таких же веселеньких, что были на хозяине, только оранжевого цвета, с интригующим переходом в глубокий фиолетовый. И гипнотизировала взглядом чай, о котором совсем недавно мечтала. И не могла осознать случившееся со мной. Я переместилась. Совсем как Влад, которому весь город, как дом родной. Я… я же хранительница, черт возьми! Всамделишная. Необученная, конечно, но признанная даром. И я переместилась. И это факт.

— Влад меня убьет.

— Зря я тебя с ним отпустил, — согласился Илья.

— Так за вещами же.

— И где твои вещи?

Я тяжело вздохнула. Остались мои вещи в логове монстра… Думаю, ему очень подойдут мои шорты.

Ну кто же знал, что рано утром мои вещи вновь вернутся ко мне? Вместе с бешеным до невменяемого состояния городовым.

Оплакав утерянное, я еще недолго посидела над кружкой с чаем, а потом была опять послана. На этот раз на диван. Конечно, Илья, сначала пытался изобразить совсем уж радушного хозяина и уложить меня в спальне, но моя совесть мне не позволила выгонять хозяина из его собственной кровати. А диван в его квартире все равно был очень удобный. Спала я как убитая, чтобы в седьмом часу утра подскочить от воя и жуткого грохота. И если выла защита, наложенная Ильей на свое жилище, которую за пределами квартиры никто слышать не мог, то ломившегося в квартиру Влада слышали все.

Не знаю, что бы я делала на месте Ильи, но он открыл и даже пустил городового в квартиру.

— Лесь, тебя тут очень хотят видеть, — позвал он насмешливо, уверенный, что я уже не сплю. Впрочем, благодаря Владу уже скорее всего полдома не спит, — Леся?

— Слышу я, слышу, — просипела уныло, выползая из зала, — ну?

Летящий в меня мой же рюкзак перехватила лишь чудом, от сумки с вещами просто увернулась.

— Одевайся и поехали, — рявкнул конкретно взбешенный мужик. Вот и кто с таким добровольно куда-то поедет?

Илья тоже считал, что никто, потому спокойно сообщил:

— Она останется здесь.

— Ага, — поддержала его я, — но за вещи спасибо. Я уже и не надеялась их увидеть.

— Я не для того по всему городу тебя искал, — глухо ответил Влад, — чтобы оставить тут. Проклятые…

— Меня не найдут, а если у тебя нет хорошего плана, чтобы с ними как-то справиться, то я лучше просто подожду, пока ты его придумаешь. В безопасном месте подожду.

— В моей квартире…

— Да не поеду я в твою квартиру! — вспылила я.

— Это из-за тех глупостей, что ты вчера наговорила? Про приманку и временное тело для дара? — он честно попытался взять себя в руки, но получалось плохо. Бледный, осунувшийся Влад выглядел страшно и жалко одновременно. И непонятно было, чего хочется больше подойти и пожалеть или убежать с криками… А вообще, какое еще «пожалеть»? Его-то?

— Так уж и глупости, — хмыкнула я.

— Предположим, в какой-то мере это правда, — медленно проговорил он, — но кто тебе это рассказал?

— Я, — улыбнулся Илья.

Выражение лица Влада в этот момент я, наверное, не забуду уже никогда.

— И, раз уж у нас сейчас минутка чистосердечных признаний, то должен сообщить, что прошлого Хранителя убил тоже я.

Нездоровая веселость Ильи была полной противоположностью холодной, затаившейся ярости городового. И без того бледное лицо Влада как-то совсем страшно побелело, черты заострились.

— Только без глупостей! — рявкнула я, совершая ту самую глупость — встав между зло улыбающимся самоубийцей и почти поехавшим от ярости городовым.

— С дороги, — коротко велел Влад, и меня отшвырнуло к стене.

— Не трогай ее, — прищурился Илья, и Влад заметно пошатнулся. Не отлетел, как я к стене, но все равно было приятно видеть, что ему тоже досталось.

Не стоило, правда, забывать, что взбешенный городовой еще и сильный, и когда он сделал небольшой шаг вперед, весь дом содрогнулся, за окном истерично, на разные лады завыли сигнализации.

— Влад, ты бы успокоился, а то устроишь сейчас локальный апокалипсис, — сипло заметила я, сползая по стене. Илья, конечно, спину мне ночью залечил, но не до конца, и эту встречу со стеной я прочувствовала всем своим побитым телом, — тебя ж город защищать назначили, а не рушить.