Хроника гениального сыщика
Шрифт:
Мы блукали с инспектором между илистой долиной Нила и Красным морем.
Мы, буквально, перещупали все пирамиды, а их в Египте предостаточно.
Нигде Николай Васильевич не обнаружился.
– Может, нам померещилось? – скосился я на Рябова.
Тот лишь сжимал могучие челюсти и хранил молчание.
И вот, когда мы в очередной раз устраивались на ночлег в маленькой, полной тараканов и крыс гостинице, Гоголь явился сам.
– Господа! – обратился он к нам со своим характерным гоголевским, слегка в длинный нос, прононсом. –
Детектив указал классику на уютное кресло-качалку.
Не успел Гоголь уютно усесться, как в наш номер ворвались два египетских фараона. В смысле, полицейских.
– Гражданин Гоголь! – картаво воскликнули они на своем варварском языке. – Именем Египетской Федерации вы арестованы.
И что вы думаете?
Эта пара раскормленных боровов увела-таки Николая Васильевича.
– Все потеряно! – воскликнул я, акушер второго разряда, Петр Кусков.
Сыщик сдержанно усмехнулся:
– Не думаю…
Рябов показал мне небольшого формата рукопись:
– Кое-что он успел передать.
На папирусе, пожелтевшем и довольно замасленном, было начертано не много, а если уж говорить с предельной откровенностью, то и совсем мало.
«Гоголь – мой псевдоним, – читали мы вслух с великим сыщиком. – На самом же деле я – египетский фараон Рамсес VI, попавший в плен к московским скифам.
Из России я был вынужден приехать инкогнито к моему безвременно скончавшемуся золотому мальчику, Тутанхамону!..
Вы спросите меня, что будет с вашей, а когда-то и моей, Россией?
И я вам отвечу!
Пока вместо московского Кремля не будет воздвигнута пирамида, на Руси продлится смутное время. Кто бы не был у вас президентом. Путин, Распутин… Какая разница?
Рамсес VI (Н. В. Гоголь)
P.S. А вы заметили, что все пирамиды в Египте имеют форму моего носа?!»
– Придется нам, несолено нахлебавшись, вертаться домой, – заметил детектив.
– Святые угодники! – воскликнул я. – Мы же должны непременно выручить из Николая Васильевича. Нашего незабвенного Гоголя.
– Угомонитесь, Петя. Негоже нам, русским подданным, вмешиваться в сугубо египетские дела.
Через час-другой за нашими спинами прощально маячили пирамиды, столь напоминающие нос недавно обретенного и тут же утраченного нами гения, человека нелегкой и блистательной судьбы, Николая Васильевича Гоголя.
Утешает только одно.
Гоголь жив!
Рано или поздно он вернется в Россию.
И объяснит, что с нами сейчас происходит.
Глава 52
Скрипка Шерлока Холмса
Все мировые СМИ, как молния, облетела весть о зловещем исчезновении скрипки Шерлока Холмса.
Сыщик Рябов крепко потер свои мужские руки:
– Ага, это дельце именно по мне!
Я же, акушер второго разряда, Петр Кусков, стремительно надел пятнистые походные штаны и заказал авиабилеты в Лондон.
Альбион
встретил нас не туманом и смогом, а искристо желтым солнышком над изумрудными газонами.Г-н Холмс оказался пожилым человеком в клетчатом макинтоше. После исчезновения музыкального инструмента он, видимо, утратил чувство логики и лепетал, как пятилетний ребенок:
– Где моя скрипка? Отдайте!
С ненавистью глянул на нас с сыщиком:
– Я не позволю над собой так издеваться.
– Шерлок, – отреагировал Рябов, – донт ворри. Найдем.
– Научитесь играть на балалайке, – предложил я.
– Друзья, – прошептал Холмс, всхлипывая, – если вы не отыщите скрипку, случится ужасное…
– То есть?
– Придется искать самому.
– Этого не допустим, – Рябов заиграл желваками. – Накрывайтесь шотландским пледом и дремлите себе у камина. Не пройдут и сутки, как вы будете ласкать обожаемый гриф.
– Всего двадцать четыре часа на поиски?! – возопил я у выхода. – Зачем же, Рябов, вы сами загоняете нас в угол?
Сыскарь перещелкнул затвор именного браунинга:
– Лимит времени придаст ускорение.
Бобби в массивных полицейских шлемах подозрительно на нас косились. Видимо, наши шотландские конспиративные юбки вызывали у них воспоминания о взрывниках Белфаста.
И тут в уши ударила похоронная музыка.
– Кого хоронят? – на чистейшем английском языке спросил Рябов.
– Русского банкира Березуцкого, – ответил гробовщик.
– Петра Петровича? – изумился я, акушер Кусков.
Гробовщик почтительно наклонил голову.
Рябов толкнул меня:
– Петя, вы помните недавний крах банковского синдиката «Россия-Фигаро»?
– Как же это забыть?
Мы скорбно последовали за глухо заколоченным полированным гробом.
Запашок от него шел на редкость отвратный.
– Но причем здесь скрипка Холмса? – спросил я инспектора.
Рябов лишь поджал обветренные на лондонском ветре губы.
Размах поминок банковского магната П. П. Березуцкого безусловно потряс. Выставлено дюжина бочек ядреного пива «Летучий голландец», пара бочек паюсной икры и дюжина ведерных баклажек квашеной русской капусты.
Гости гудели пчелиным роем.
Сама английская королева, одетая просто, как кухарка, зато с поразительным вкусом, как истинная королева, почтила своим вниманием безвременно почившего финансиста.
– Жаль, Петра Петровича, – тихо произнесла королева, вытирая свой носик кружевным платочком. – Жаль русского медведя!
Уже знакомый нам английский гробовщик робко подсел к нам.
– Я вижу, вы знали покойного? – спросил он.
Рябов кивнул.
– Меня зовут Джон, – продолжал могильщик. – Я, как и вы, шотландец. Только мое ремесло не позволяет мне носить клетчатую юбку. Она весьма легкомысленна. Учитывая современные нравы.
– Прежде всего, выпьем за родную Шотландию! – молодо блеснув глазами, воскликнул я.
– За Шотландию! – инспектор покосился на меня не без изумления.
Мы хлопнули по тройному виски.