Хроника

24 августа ко Христу отошел Пильгрим, почтенной памяти митрополит Кёльнской церкви, весьма деятельный во всех - и в духовных, и в светских - делах. На его место, к несказанной радости всех благочестивых, вступил [Герман]²⁹, благороднейшего таланта юноша, архидьякон этой церкви, а также королевский капеллан и заальпийский канцлер.

Брантог, владыка Хальберштадтский, почил в Господе 27 августа.^a Он учредил в Хальберштадте два приорства: одно в честь св. Иоанна Крестителя и св. евангелиста Иоанна, а другое - в честь св. епископа и мученика Бонифация, в Боссенлебене³⁰. ^aЕму наследовал Бурхард³¹, имперский канцлер.

10 октября испустил дух Зигберт, епископ Минденский; после него это епископство унаследовал Бруно³², отпрыск благородного рода.

Гоцмар³³, епископ Оснабрюкка, умер 10 декабря; ему наследовал Альберик³⁴, королевский постсекветанеус.

18 декабря, в субботу перед Рождеством Господним господин Годехард, епископ Хильдесхайма, рукоположил в Хальберштадте в священнический сан владык Бруно Минденского и Бурхарда Хальберштадтского.^a

A.1037

1037 г. ^a Рождество Господне император отпраздновал в Вероне ¹ , а императрица с сыном-королем и невесткой провела эти дни в Регенсбурге; тогда, на рождество св. первомученика Стефана ² Бурхард, епископ Хальберштадта, с честью принял в Хайлигенштадте ³ от Бардо, митрополита Майнцского, и подчиненных ему епископов посвящение во владыки. После Рождества Господня император провел в городе Салерно генеральное совещание о делах государства с заальпийскими и нашими князьями. ^a Случилось, что Миланский епископ ⁴ , который присутствовал на этом сейме, был обвинен со стороны короля в измене, а со стороны местных жителей - и во многом другом. Когда император убеждал его исправить содеянное, он вместе со своими друзьями сначала удалился, а затем вернулся и, исполненный духом гордыни, дерзко заявил, что если он нашел или приобрел что-либо в собственность церкви св. Амвросия, то, пока жив, всегда будет этим владеть, ничего не упустив ни по приказу, ни по просьбе кого бы то ни было. Убежденный первейшими лицами [государства], исключая лишь одного императора, он повторил сказанную им речь еще раз. Возмущенный этим император, следуя совету сейма, велел вернуть незаконно захваченное и, схватив [епископа], поручил Поппо ⁵ , патриарху Аквилеи, его сторожить. Однако поскольку [Поппо] содержал [епископа] более свободно, чем следовало, тот через несколько дней бежал благодаря выдумке одного своего монаха, которому из милосердия было разрешено жить вместе с ним. Так [епископ] вернулся в Милан и, укрепив город, который и без того был достаточно крепок и тверд, весь этот год, презирая законы, упорствовал в безумной [своей] затее. Затем, тайно отправив с согласия трех епископов - Верчелльского, Кремонского и Пьяченцского - послов, он договорился с часто упоминавшимся Бургундским тираном Одо ⁶ о том, каким образом тот с его и его сторонников помощью будет возведен в достоинство римского императора, после того как август будет изгнан или устранен. Тот, охотно выслушав это, в страстном желании принял его совет, чем явно приблизил свою гибель, и определил день и место, где должны встретиться их послы и под присягой утвердить друг перед другом сей нечестивый сговор.

1037 г. – ----

1037 г.

^a-a Хильдесх. анналы, 1037.

^b-b Козьма Пражский, II, 42.

– ---

^aИмператор, следуя по пятам за мятежным епископом, в течение всего следующего года с опасностью для всего войска осаждал [его] город.

В святой день Троицы⁷, на поле возле Милана, в присутствии императора, короля и многочисленной знати королевства, Бруно, епископ Минденский, с достоинством принял от Германа, митрополита Кёльнского, помазание в епископы. В тот же день, в 6-м часу дня, там с громом и молниями началась страшная гроза, которая, как говорят, погубила в войске императора не менее 60 мужей, а также неисчислимое количество коней и скота; но и на следующий день в тот же час она унесла кое-кого. В течение этого лета войско во множестве испытало там самые разные и необычные трудности.^a

Между тем, поскольку Бог [пожелал] разоблачить нечестие вышеназванных заговорщиков, одна верная дама⁸, а именно теща Германа, герцога Швабии, которая была в этих краях, узнала о встрече послов и, захватив их всех с помощью отправленных ею слуг, - [послы] признались во всем, - отправила их к императору, который проводил тогда народное собрание при участии трех вышеназванных епископов. Тотчас же вместе с верующими во Христа достойно возблагодарив божественное милосердие, август, согласно решению сената, отправил этих епископов за Альпы, как то казалось ему [наилучшим], под арест; таков был конец этого заговора.

^b9 ноября умер Ульрих, князь Чехии. У него не было потомства от законной супруги, ибо она была бесплодна, но он имел от одной женщины, по имени Боцена, прекрасного сына Бржетислава, о котором было сказано выше. Яромир, брат князя, ослепленный им, услышав о смерти брата в оковах, велел отвезти себя в город Прагу; стоя у погребальных носилок, он от всего сердца простил его за то, что он ему сделал, и после похорон подвел Бржетислава, своего племянника, к княжескому трону и обратился к народу с такими словами: «Подойдите, - говорит, - те, кто из рода Муницев и те, кто из рода Тептицев». И называл по именам тех, которых знал как более сильных по оружию, более верных и более выдающихся своим богатством. Убедившись в том, что они здесь, [Яромир] сказал: «Так как судьба не дозволяет мне быть вашим князем, то мы ставим над вами князем [Бржетислава], чтобы вы его слушались так, как подобает слушаться князя. Тебя же, сын мой, я увещеваю: почитай их, как отцов, люби их, как братьев, и во всех обстоятельствах имей их в качестве советчиков. А тех, кто принадлежит к Вршовцам - беспутных сыновей нечестивых отцов, внутренних недругов нашего рода, - ты сторонись, как грязного колеса, и избегай общаться с ними. И вот меня, невинного человека и своего государя, они сначала связали и подвергли поруганию, а потом своими коварными советами добились того, что брат лишил меня, своего брата, зрения. Всегда помни, сын мой, завет св. Адальберта, который, по причине совершенных ими жестокостей, своими святыми устами утверждал, что они подвергнутся разорению, и предал их анафеме в церкви». Те, услышав его слова, ожесточились в сердцах и скрежетали против него зубами. Несколько дней спустя первый среди них и как бы глава всего нечестия, Коган, преступнейший муж, отправил [к Яромиру] своего слугу, который ножом поразил [слепца] в то время, как тот очищал желудок в отхожем месте.^b

^aВ этом году умерли граф Зигфрид⁹ и граф Танкмар¹⁰.^a

Одо, тиран Бургундии, не найдя себе достойного конца в прежней затее, стал искать другой путь к гибели, ибо Божья воля явно гнала его к ней. Ведь, поскольку перед падением сердце [человека] возносится, он, решив напасть на дворец в Ахене, хвалился, что проведет там Рождество Христово. Всего за месяц до этого праздника он осадил город императора, который зовется Вера¹¹ и расположен близ марки герцога Гоцело¹² и его сына Готфрида¹³; свирепствуя и опустошая все вокруг, ^aон был настигнут здесь названными герцогами, после чего, вступив в бой, бесславно пал одним из первых. Не узнанный этими победителями, он только на следующий день был найден голым среди груды [мертвых тел], потеряв и жизнь, и королевство, которого добивался.^a Этот Гоцело был сыном Матильды, дочери Германа фон Люнебурга, герцога Саксонии, и сестры герцога Бенно, или Бернгарда, и графа Лиутгера. Сначала она вышла замуж за Балдуина, графа Фландрии, сына Арнульфа Великого, который молодым умер от тяжкой болезни и был погребен у св. Бертина, и родила ему Арнульфа¹⁴. После смерти Балдуина она вышла замуж за герцога Готфрида фон Хейха, от которого родила троих сыновей: герцога Гоцело, названного выше, Готфрида¹⁵ и Хецело¹⁶.

A.1038

1038 г. ^a Рождество Христово император со знатнейшими из своих приближенных отпраздновал в Парме; здесь вечером, в святой день Рождества Господня, горожане из-за ничтожной причины начали битву, в которой из войска погибли очень многие и, особенно, трое вассалов короля - Коно, Магнус и Свитгер. За эту безрассудную дерзость они вместе с городом и всем своим добром были преданы на рассвете следующего дня грабежу, огню и мечу. Пасху ¹ император без всякой помехи мирно провел в замке Спелло ² . ^a

1038 г. – ----

1038 г.

^a-a Хильдесх. анналы, 1038.

^b-b «Жизнь Годехарда».

^c-c «Хроника Хильдесхайма».

^d-d Эккехард, 1038.

– ---

Названный Миланский епископ, до сих пор пребывавший в начатом мятеже, ни угрозами не был напуган, ни милосердными обещаниями, которые сочувствия ради давались ему как господином папой, так и прочими епископами, подвигнут к раскаянию и даче удовлетворения. И вот, согласно решению всех владык, господин папа поразил его проклятием анафемы, а его епископство волей императора унаследовал Амвросий, благородный муж, бывший королевским капелланом и уроженцем этой земли; в то время как тот отсиживался внутри [городских] стен, этот управлял своей [епархией] снаружи.

^bСвятой памяти Годехард, епископ Хильдесхайма, чувствуя приближение своего конца, с величайшим волнением ожидал святейших дней 40-дневного поста; чудесным образом проведя их телесно, будто вне тела, он, с трудом собравшись с силами, дотянул до священной Пасхи. Но и Вербное воскресенье³, вечерю Господню и праздник Воскресения Христова он, прилагая крайние усилия, провел, исполняя обычные обязанности епископа; так, всю Пасхальную неделю он согласно обычному благочестию посещал верующих по окрестным селениям с наставлениями, а также всенародно объявлял, что ликует вместе с ними, сопричастный общей радости, и пирует на Вознесение Господне⁴, как велел Бог. После белых дней он вместе со своим племянником, аббатом Ратмундом, пришел в Аденштедт⁵ и, не имея более сил сопротивляться болезни, слег. Узнав об этом, приор и декан вместе со старшими [братьями] пришли его навестить. Тот вверил себя их молитвам, предсказал им день и час своей смерти, а также порядок похорон и место погребения, как и случилось в действительности, и отпустил их, удивленных и смущенных [его словами]. Затем, когда лихорадка усилилась, его перенесли в Хольтхаузен, где было изобилие жилых строений, достаточное для стекавшихся отовсюду толп. Там среди множества духовенства и народа к нему пришла госпожа Софья, аббатиса Гандерсхайма; удалив толпу народа, она в присутствии духовенства сначала призналась в своем пустом упрямстве против блаженного мужа, а затем хотела обещать должное удовлетворение, но тот сказал: «Госпожа, - говорит, - во имя Бога, помолчите еще немного, пока не соберемся мы на праздник св. Марии; тогда и пообещаете». Она же, как казалось всем, считала, что конец его наступит гораздо раньше, а потому, в сильном страхе от его слов, сказала: «О, если бы, дорогой отец, ваша жизнь продлилась столь долго, до этого времени». Тогда он, собравшись с силами и долго оглядывая всех, сказал: «Во власти Бога и жизнь наша, и смерть; но во имя истины, которая есть Бог, говорю, что на празднике св. Марии мы точно будем вместе там, где захочет Бог, и побеседуем перед справедливым судьей о наших разногласиях». Сказав это, он закрыл глаза и замолчал. По прошествии недели, когда силы уже совсем оставили его тело, аббат и прочие братья помазали его святым елеем и, как он и предсказывал, отнесли в канун Вознесения Господня на гору св. Маврикия. Там посреди ночи, когда утренняя служба подходила к концу и дошли уже до псалма: «Благословил Господь Бог Израиль», святой муж, пребывая в агонии, с трудом открыл глаза и, когда духовенство пело: «Освети тех, кто в темноте и мраке ночи сидят», сказал: « Чтобы направить ноги наши на дорогу мира». Когда хор пропел: «Восхожу к отцу моему»⁶, стоявшие рядом подняли его с постели и блаженная душа его отлетела от будто уснувшего тела. Тело его, как он и предсказывал, было доставлено в монастырь св. Михаила, затем - в [монастырь] св. Андрея и, наконец, -в соборную церковь, где с должным почетом погребено.^{b c}Он в своей вотчине Хильдесхайме, когда старая церковь, которую там соорудил епископ Отвин, рухнула, построил прекрасный монастырь в честь Вознесения Христова. В нем он собрал очень многих клириков, весьма сведущих в тонкостях писания и в живописи, и предоставил им из своих доходов в достаточном количестве необходимую пищу и одежду. По вине грешников этот монастырь сгорел в результате пожара, община распалась, а собранные там полезные вещи были растащены.^{c a}Его место занял господин Титмар⁷, королевский капеллан, муж деятельный во всех - и духовных, и светских - делах; 20 августа Бардо, митрополит Майнцский, рукоположил его в Лорше.^{a c}Он решил намного увеличить доходы своей церкви и обильную усладу братии, но, отягощенный грехами, не смог это исполнить. Все же он увеличил ежедневную пребенду братии, а также подарил ей поместье в селении под названием Вангерда, которое приобрел священник Вальберт;^c он подарил также сияющую золотом и серебром корону, висящую перед главным алтарем.

^aВ этом году, 23 апреля, внезапно умер Лиудольф⁸, граф^a Саксонский, сын Бруно Брауншвейгского и императрицы Гизелы, [доставив] этим великую печаль своим землякам. ^aЕго брат Герман⁹, герцог Швабии^a, сын герцога Эрнста и названной императрицы Гизелы, участвуя в походе императора в Римские пределы, ^aбыл поражен внезапной болезнью и тоже ушел из этой жизни 16 июня, оплаканный всеми добрыми людьми.^a Они оба были пасынками императора Конрада, братьями короля Генриха по его матери - императрице. Лиудольф имел от графини Гертруды Бруно, который был убит возле деревни Ниендорф¹⁰, и господина маркграфа Экберта.