Хроники хвостатых: Ну мы же биджу...

– Ты же... – Шукаку даже привстал немного. – Нет, не может этого быть!

– Может.

– Но это... Это же!..

Тануки никак не мог подобрать подобающие ситуации слова. Чёрт, да они же ровесники! Или нет?

Шукаку на всякий случай уточнил.

– По факту нет, но если мой реальный возраст приравнять к человеческим меркам, то да – мы ровесники.

Парень поперхнулся воздухом, и пока он пытался привести дыхание в порядок, во взгляде кицунэ играли лукавые искорки.

– Это ничего... не меняет, – кое-как выдавил из себя Шукаку.

– Угу... Никаких привилегий, работы вдвое больше, а Хару манипулирует так же, как и остальными, – с каждым словом он становился всё мрачнее и мрачнее. – Меня и не спрашивал никто.

– Да уж... нелегко тебе.

Кицунэ отрицательно покачал головой и странно улыбнулся.

– Зато все уважают. Главы других кланов говорят, как с равным, – он, задумавшись, поскрёб пальцами затылок, ещё больше взъерошивая огненные пряди. – И вообще... Я всегда знал, что унаследую этот титул.

– Слишком пафосно звучит.

– И не говори. Зато у меня есть мантия!

И лис, вдруг оживившись, нырнул под стол. Перегнувшись через стол, Шукаку нарочито громко фыркнул:

– Выглядишь по-идиотски.

– Да пшёл ты, однохвостый, – отозвался кицунэ, не переставая в чём-то там копаться.

– Сила не в хвостах, – ответил Шукаку, ещё не зная, что в недалёком будущем он будет, как и любой тануки, говорить это на автомате. – И с чего ты взял, что я однохвостый?

– Охристые волосы...

– Они всегда такими были.

– ... чрезмерная болтливость...

«Вот кто бы говорил».

– ... и от тебя песком несёт за километр. Сто процентов тануки.

Всё что он сказал, в целом, было верно, но, пожалуй, стоило его послать. По-дружески, за знакомство, хоть Шукаку и не знал его имени.

Что тануки и сделал. В ответ из-под столешницы показалась рука, продемонстрировала ему выпрямленный средний палец при согнутых остальных и исчезла.

Парень удовлетворённо кивнул. В следующую секунду с той стороны стола что-то глухо стукнуло и чертыхнулось. Наконец, лис вылез из-под стола, потирая затылок, с какой-то тряпкой в руках, в которой Шукаку не сразу распознал ту самую накидку, которую кицунэ ранее использовал в качестве одеяла.

– Вот.

– Она тебе велика.

– Я знаю. Но всё же...

Кицунэ осторожно расправил смявшуюся ткань. В его взгляде мелькнула гордость. Шукаку же не признавал власть и символику предметов. Хотя, возможно, ему было несколько завидно.

Совсем чуть-чуть.

– Тряпка как тряпка, – бросил он, но тихо.

В следующую секунду толстенная папка, пущенная с лёгкой руки лиса, удачно приземлилась тануки на лицо.

– Ну и где же ваша знаменитая песчаная защита? – едко сказал он.

– Отключили за долги, – брякнул Шукаку, не подумав, что из-за других здешних порядков его могут не понять. – И где ты у меня песок видел?

– Ущербный?

– Да ты!...Ты!..

– Что я?

– А ничего. Я и имени твоего даже не знаю, – попытался сказать Шукаку так же едко, как и его собеседник чуть ранее, но не вышло.

– Ну, зовут меня, допустим, Курама. И что?

– Ничего. В смысле, вообще ничего.

Тут этот содержательный диалог был прерван предельно громким урчанием в животах у них обоих. Тануки почему-то смутился.

– Я, наверно, пойду, – невнятно пробормотал Шукаку.

– Да погоди ты. У тебя дома жрать-то, наверно, нечего.

«Блин, он что, мысли мои читает?»

– Ну не то чтобы совсем нечего... – уклончиво проговорил тануки.

– Да брось, сейчас ни у кого нет времени на новичков, смена караула на границах и волна отчётов оттуда же. Но, – тут он сделал паузу, – разу уж ты помог мне, то должен же я как-то тебя отблагодарить? Или не должен?

– Тебе видней, – парень задумался. – Это вроде приглашения?

– Угу, – кивнул Курама, небрежно набрасывая накидку себе на плечи. – На обед. Дневную норму каторги я выполнил...

– Мы выполнили, – поправил Шукаку.

– Мы выполнили. Так что сейчас можно и отдохнуть, не боясь праведного гнева Хару.

– Тогда уж не на обед, – Шукаку выглянул в окно, – а на ранний ужин.

– Да какая разница?

Тануки кивнул, соглашаясь.

– Никакой.

Когда шли по улице, Шукаку старался не отставать. Впрочем, это было не так уж и сложно: рыжая макушка Курамы резко выделялась в неплотной толпе, и перепутать его можно было только с другими членами клана Ёко, и только в том случае, если у вы неудачливый владелец зрения на минус пять.

Особняк выглядел внушительно, но, как объяснил кицунэ, сейчас там практически никто не жил – большинство располагались по отдельности или в другой резиденции, находящейся подальше от города и поближе к равнинным вулканам, а сюда переезжали разве что по важным праздникам.

Что такое равнинные вулканы он не пояснил.

– Ну, вот и пришли.

Лис постучал, но ему ответила тишина. Кажется, дома никого не было.

– Так-с, мы, по ходу, первые. Заходи.

Курама пропустил тануки вперёд. Шукаку нагнулся, чтобы разуться, и тут оказалось, что новый знакомый ошибся.

– Курама! Это ты?! – позвали откуда-то из дома.

Голос был знакомым. Девица, вышедшая им навстречу из боковой двери, тоже.

– А ты что здесь делаешь?! – сказали они с ней одновременно.

– Я живу, – ответила она первой. – А ты?

– А его я позвал, – вставил Курама, сглаживая не начавшийся конфликт.

«Они ещё и живут вместе», – почти равнодушно заметил Шукаку. Кажется, он всё же был прав на счёт них – парочка, блин.

– Что у тебя с лицом? – девушка переключилась на Кураму. – Опять не спал полночи?

Сконфузившись, кицунэ проворчал в ответ нечто неопределенное. Девица стала внимательно вглядываться в его лицо и что-то говорить так, что Шукаку не мог ничего разобрать. Выглядела эта парочка словно муж с женой, подрастерявшие на долгом жизненном пути всю романтику в собственных отношениях.

– Ладно, проходите на кухню, – немного подобрев, произнесла девушка, закончив мягко, с толикой заботы, отчитывать его нового знакомого, – Я, кстати, Шио, будем знакомы?

И Шио, как он мог теперь её называть, протянула руку.