Хроники пилота: Звездолет для бунтаря

Нас немилосердно тряхнуло, зашатало. И скрежет когтей по обшивке флаера стал страшнее и громче. Казалось, мерзкие твари прогрызут несколько слоев металла и пластика и свалятся нам на голову.

— Слушай, Рей, ты же классный пилот, — вмешался опять полковник. — Почему, твою мать, ты не можешь каким-нибудь пируэтом уйти от этой х… и улететь?

— Не могу, они перемещаются быстрее, чем я могу крутить штурвал.

Ковалёв скрипнул зубами, ударил кулаком по спинке кресла и замолчал.

— Хорошо, Эдгар, я разблокирую вам оружие. Надеюсь, вы справитесь.

Маршал вытащил планшет, вызвал меню, поколдовал над ним. И в моей голове вспыхнула надпись: «Доступ открыт» и тут же высветились все опции меню вооружения флаера. Я отстегнул ремни и бросился обратно в кабину. Поймав мыслеобраз Туровского, который не облек его в слова, оставив в голове безнадежную печаль: «Хоть с дочкой успел попрощаться».

Я вновь занял место первого пилота в кабине. Лобовое стекло все было усеяно мелкими трещинами, но пока держалось. Твари оставили глубокие борозды в крыше над креслами пилотов, оплавленные дыры, пока еще небольшие, так что протиснуться чудища не могли. Но выглядело это пугающе, заставляли предательски дрожать пальцы.

Просчитал, сколько энергии сожрет удар плазменной пушки. Всего один удар опустошит, высушит наш энергетический блок почти полностью. Нам даже лететь будет не на чем. Но крылатые крокодилы так осточертели, что я решился. Пусть после удара мы уже не сможем лететь и придется тащиться пешком. Но я уничтожу их, чего бы это мне не стоило.

Линия зарядки ползла медленно, но неотвратимо. А я, выключив автопилот, шуровал штурвалом, взмок так, будто упал в бассейн. Даже руки начали скользить. И с досадой вспомнил, что перед полётом нам всем пришлось переодеться. А скафандры теперь лежали преспокойно в шкафчике, в салоне.

Система возвестила о том, что зарядка плазменной пушки завершена, но почему-то это совсем не обрадовало, вызвало болезненное ощущение нервозности, будто стою на краю пропасти. Нужно разбежаться, перепрыгнуть, но одолевает страх, сковывает тело, как бывает лишь в глубоком-глубоком сне. Смотришь в бездну, и там во тьме притаились чудовища.

Я набрал побольше воздуха в легкие. Выдохнул и отдал штурвал от себя, флаер резво начал по дуге подъем, спуск, как с горы. Переворот. Крылатые гады собрались в один огромный ком и начали атаковать, бить изо всей силы, пытаясь сбросить вниз. Я бросил флаер в пике, он слушался беспрекословно, руки стали крыльями, тело вросло в фюзеляж.

На миг я оторвался от кучи мерзотин, ввел настройки в бортовой комп и нажал рычаг. По округе разнёсся грозный рык, грохот, где-то снизу флаера вырвался голубоватый луч плазмы, ударил в самую гущу чудищ, сбил их в огромный горящий ком. Тот свалился вниз. Я ринулся за ним, чтобы проверить. Пламенеющий голубым огнем огромный шар шлепнулся на землю.

Свечение исчезло, но вместо обугленных спеченных тушек я вновь увидел драконов, кажется, из стало даже больше, увеличились в размерах. Сбившись в один большой поток, они бросились в атаку на нашего несчастного летуна.

— Ну и что? Помогла тебе плазменная пушка? — в дверях возник Ковалев.

Я бросил взгляд через плечо, заметив раздосадованное выражение бледного, отдающей зеленью лица полковника, зло прищуренные глаза, плотно сжатые в одну линию губы. Ну никак он не мог удержаться от ядовитой усмешки. Хотя держался на ногах он плохо, его вело, шатало. Уцепившись за спинку кресла, где сидела Дарлин, он даже не пытался приударить за девушкой, сказать ей что-то приятное.

— Нет. Не помогло. Этих тварей даже плазма не берет. Энергия почти на нуле. Вот так полковник. Как это у вас об этом говорят?

— Говорят, что полный п…ц пришел. Но я так не скажу. Включи аварийный блок питания.

— Аварийный? Он здесь есть?

— Включай уже, хватит болтать, пилот хренов.

Я прошерстил меню и обнаружил, что маршал разблокировал еще одну функцию летуна. По флаеру прошла вибрация, что-то загремело, будто по трубам прокатились большие чугунные шары. И на экране радостно взвились линии загрузки топливом. На максимум.

— И почему сразу не включили?

— По кочану, — бросил хмуро Ковалёв. — Потому что это ядерный синтез, или термоядерный, хрен их разберет. Если хлопнемся на землю, будет кирдык не только нам, а всей этой территории. Но нам все по барабану будет. Мы сдохнем раньше всех. Сгорим в ядерном пожаре. И да. У тебя там еще одно оружие имеется. Давай его пробуй. Хуже не будет.

Я вызвал на экран характеристики той самой неизвестной мне пушки, и поразился. Нет, я знал о существовании такого оружия. На нашей планете его использовали, хотя и не часто, ибо последствия могли быть настолько чудовищными, что и порадовать бы никого не смогли, за отсутствием тех, кто мог быть проявить эмоции. Мой бластер работал на подобном принципе, но он небольшой, а тут целая пушка.

— Ты, полковник, иди в салон. Не забудь ремни безопасности пристегнуть. Когда сейчас вдарю, не известно, чего будет.

— Дурак ты, Рей, — беззлобно бросил Ковалёв. — Если эта пушка сработает неправильно, то здесь на двадцать километров вокруг ничего не останется. Ни одного живого существа. Куда бы я не сел, и чего бы не пристегнул.

Я бросил взгляд через плечо на его физиономию. Она выражала безнадежность, и решимость одновременно. Видно, не надеялся он уже на то, что мы спасемся.

— Аннигилятор материи? — подала голос Дарлин. — У нас же тоже есть такой. Что страшного?

— Я не очень хорошо понимаю характеристики этой пушки. Не понимаю полностью шкалу параметров, могу ошибиться в настройках.

— Главное, ты не волнуйся. Вряд ли земляне могли сделать что-то уж такое чудовищное. Да еще на таком маленьком аппарате.

Дарлин, моя умница, моя Принцесса, как мне всегда не хватало её успокаивающих слов, гортанного томного голоса. Кажется, она никогда не теряла самообладания.

Хлопнула дверь, полковник все-таки соизволил уйти в салон. Мысли его скакали, как лягушки по весне, в целостную картину не складывались. По большей части матерщина — когда я впервые услышал эти фразы, понять смысл их не мог. Но затем нейро-интерфейс объяснил, что люди таким образом выражают самые сильные эмоции.

Экран перед моим мысленным вздором показал все линии голубого цвета — полный заряд. Через пару секунд зафиксировал цель. Руки устали крутить штурвал, а голова раскалывалась от чудовищного количества операций, который считал мозг. Жгло в висках, голова словно в раскаленном обруче. Когда эти мучения закончатся?

Большая красная кнопка на панели. Вдавил ее, и наклонился ближе к лобовому стеклу, сердце замерло и вновь застучало где-то около горла. Тяжело дышать, будто кто-то сдавил шею сильной рукой.