Хрупкая прочная связь

Мы на мгновение замолчали.

— А почему нейрохирургу позволили меня прооперировать?

— Потому что я хороша, — проворчала она.

— Ладно, ладно, — тихо засмеялся я. — Так я буду жить?

— Конечно, — заверила меня подруга.

— Хорошо, — закрыв глаза, я глубоко вздохнул. — Предупреди, как соберешься домой. Ладно?

— Конечно, дорогой.

Она поцеловала меня в лоб, и я заснул.

***

КЭТРИН ПРОВЕЛА рядом со мной три дня, а потом вернулась домой, к работе и мужу. Что к лучшему. Подруга сводила с ума моего лечащего врача и до чертиков раздражала Яна. Кэтрин пыталась наладить с ним отношения, при этом обвиняя его в том, что он не был со мной на операции: подруга могла вывести из себя любого. Она считала, что если б Ян был рядом, меня бы не похитили. Нелепо. Никто не был виноват, особенно Ян, но Кэтрин нужно было кого-то винить, и мой маршал оказался рядом. Ян и так винил себя в произошедшем и не упускал возможности в чем-то себя упрекнуть.

Когда Кэтрин ушла и мы смогли свободно поговорить, я спросил:

— Итак, есть новости о Хартли?

— Он до сих пор на свободе, — сухо ответил Ян.

— Вот как.

— Как тебе такое нравится? Именно так ФБР сообщает всякие дерьмовые новости: «Доктор Крейг Хартли до сих пор на свободе».

— И?

— Его считают особо опасным, хоть он и не вооружен.

— Понятно.

— Знаешь, как мы узнали?

— Узнали что?

— Что он не вооружен, идиот.

Я фыркнул.

— Расскажи мне.

— На месте происшествия нашли твой пистолет.

— Честно? — По какой-то нелепой причине я был рад услышать эту новость. — У тебя мой пистолет?

Ян кивнул.

— Да, у меня твой пистолет.

— А почему это хорошая новость?

— Потому что это еще одна вещь, которую он не взял.

Точно.

— Ага.

Дойл пристально на меня посмотрел, а потом подошел к окну.

— Знаешь, все это… Финикс… — Ян так и закипал от злости, вышагивая по комнате, — … с самого начала переезд был ошибкой. Нам следовало остаться дома.

— Все бы сработало, если бы не жуткая утечка размером в сраный Кливленд, — возразил я.

— Здесь и близко нет ничего смешного, — прорычал Ян, предупреждая, что его лучше не дразнить.

Я не стал останавливаться и продолжил его провоцировать:

— Тебе необязательно было ехать.

— Я чертовски серьезно.

— Знаю.

— Ты мог умереть!

— Мог, — согласился я и стал ждать, когда он подойдет ближе.

— Ты был… Я не мог… — отрывисто произнес Ян и подошел ближе к кровати. — Ты пропал. Просто исчез. Хватило минуты, чтобы я тебя потерял.

— Ты меня не терял. Меня похитили.

— Думаешь, я этого не понимал? — громче сказал он.

— Тебе не обязательно было…

— Не смей этого говорить, — предупредил он.

— Тебе не обязательно…

— Я не шучу!

— Тебе не…

— Миро!

— Тебе…

— Тебе это кажется смешным? — недоверчиво спросил Ян. Румянец, нахмуренные брови и руки, сжатые в кулаки, говорили, что он поверить не мог в то, что я произнес.

Я пожал плечом, так как другое было забинтовано.

Ян быстрым движением навис надо мной и расположил руки по обе стороны моей головы. Я мог видеть боль в опухших и красных глазах, а также то, как слегка дрожала его нижняя губа и то, как нервно он сглотнул. Я слышал его тяжелое дыхание.

— Миро, — прохрипел он.

Я обвил руками его шею и начал сокращать расстояние между нами.

— Все, что прои… я не могу… ты незаменим.

— Знаю, — улыбаясь, произнес я и коснулся его губ своими.

— Это совсем не смешно.

— Не смешно, — согласился я, пытаясь хриплым голосом уговорить его замолчать и заняться делом. Во второй раз я поцеловал его сильнее, пробежав языком по нижней губе.

Ян вздрогнул, и я почувствовал волну желания. Он хотел меня; нужно лишь было показать, что я в порядке и могу его удержать. Но я не мог. Не сейчас.

— Я собирался сдаться, — произнес я. Ян отодвинулся и сосредоточился на моих словах. — Но потом подумал: «это не я». Я не сдаюсь. И Ян будет по мне скучать. Я не только твой партнер по жизни и любовник. Я еще твой напарник и всегда тебя прикрою.

Он слегка кивнул.

— Выбора не было. Я должен был к тебе вернуться.

На глаза Яна навернулись слезы.

— Я не мог ничем помочь.

То, что он не мог ничего сделать, причиняло ему сильнейшую боль.

— Ты сожалеешь?

— О чем?

Надо было подтолкнуть Яна к разговору, иначе он мог замкнуться в себе. А вопрос, что он хотел задать, начал бы съедать его изнутри. В итоге мы бы поссорились или того хуже…

— Ты жалеешь, что мы начали встречаться?

Ян растеряно на меня посмотрел, словно потерявшийся щенок.

— Если бы ты меня не любил, все было бы по-другому.

Он внимательно на меня смотрел.

— Но… если бы ты меня не любил, — медленно повторил я, — все было бы по-другому.

Я нежно коснулся его шеи, поцеловал левый висок, потом правую щеку и уткнулся носом в уголок рта. Ян глубоко вдохнул и ответил:

— Да.

Я вопросительно поднял бровь.

— Что да?

— Да, мы того стоим, — проворчал он. — Когда ты исчез, я не мог дышать… но я бы ничего не изменил… даже если бы мог, не стал бы.

— Ты можешь сейчас, — предупредил я его. — Мы можем снова стать просто…

— Ты бы смог? Вот так запросто?

— Я лучше, черт возьми, умру, — выругался я и крепче сжал Яна в объятиях. — Но ты должен знать, что можешь делать все что хочешь и быть с кем хочешь. Каждый раз, когда ты в командировке, я жду твоего возвращения, затаив дыхание.

Можно было увидеть, как смысл сказанного постепенно доходит до Яна.

— Вот черт!

— Ага, — выпуская его из объятий, произнес я. — Это твоя работа, я понимаю, но быть вдали от тебя ужасно.

— Потому что ты в неведении.

Я кивнул.

— Я никогда не знаю, когда ты вернешься.

— И если вернусь.

— Я никогда не говорю «если», — разозлившись, возразил я. — Никогда.

Мы какое-то время молча смотрели друг на друга.

— Хорошо, — нарушив тишину, сказал он.

— Что хорошо?

— В следующий раз не спеши предлагать стать снова просто напарниками.

— Следующего раза не будет.

— Будь уверен, — проворчал Ян, немного откинул мою голову и поцеловал.

Доминирующая, полная сексуального голода сторона Яна проявила себя, и мой член быстро отреагировал.