Хватайся! Рискуй. Играй. Умри

— К примеру, как ты себя представляешь через десять лет?

Запах светлого будущего, звуки теплой любви.

— Я великий рок-музыкант, разъезжаю на мотоцикле по миру с гастролями…

…Рев мощного зверя. Теплый асфальт под ногами…

— Со мной жена Таня, и мы слушаем классик-рок…

…«Ария» — «Король Дороги», AC/DC, «Highway To Hell»…

— Еще, конечно же, куча бабла, славы и наркотиков. А ты как себя видишь?

— А никак. Через два года мне каюк, дружище.

Глоток.

— Через два года, Макс, я умру. У меня рак.

Запах увядших деревьев, ноября и безысходности.

Влад валяется на кровати вместе со мной. Я только что пришел уставшим с единственной на сегодня пары. Мы смотрим в потолок и слушаем, как Андрей чем-то гремит на кухне.

Шепчу:

— Почему Андрей мало общается с нами? Он же хотел развлечься.

— Не знаю. Мне кажется, этот чувак что-то замышляет. Пока ты бываешь в универе, он сидит за ноутбуком и какими-то бумагами. Над чем-то работает.

— Не по душе мне это. Он даже иногда не слышит мои слова.

Мы молчим. Потолок очень обычный. Шепчу:

— Мне Катя 3.5, ну, бывшая лучшая подруга, которая из Арзама..

— Да я прекрасно помню, откуда и кто она. Ну?

— Так вот, она сказала, что меня вычеркнули из списка живых сразу, как только узнали о раке. Я поначалу не поверил, но сейчас, наблюдая за Эндрю, мне кажется, так оно и есть…

— Не говори так. Ты нам очень дорог, особенно мне, Эндрю и Насте. Чувак, да твоя бывшая просто больная, раз так считает.

Пожимаю плечами. Хмыкаю.

— Бывшая лучшая подруга. Прекращай ревновать.

Зачарованно смотрю на потолок, говорю:

— А вдруг? Андрей — наш лидер, обязан думать о будущем группы. Его ведь можно понять, если он решил начать поиски нового участника?

— Макси, брось такие мысли. Он же не предатель. Даже мне станет больно, если он решится при твоей жизни искать нового ударника-вокалиста.

Я приподнимаю уголки губ. Мне чуточку становится легче.

— Макси. Меня так давно не называли.

Это имя моей первой личности, доброй, оптимистичной. Так меня прозвал один покойный друг.

— Кстати, как тебе мои универские друзья?

За последние два дня Лис немало провел с ними времени и смог сложить о них впечатление.

Смотрю на Влада. Он смотрит куда-то за потолок. Его тело расслаблено, глаза моргают реже обычного, дыхание более глубокое, рот немного приоткрыт. Да он в трансе. Лис немного медленно говорит:

— Лейсана в принципе ничего, даже очень. Она сильно похожа на тебя. Именно на тебя, не на Макси или вторую личность, а на Макса в целом. Поэтому не понимаю, как ты смог с ней подружиться? В общем, самая приятная девушка из всей компании.

На кухне, кажется, падает кастрюля. Слышим трехэтажный мат великого бас-гитариста и вокалиста Эндрю Вольфа. Влад выходит из транса и продолжает говорить обычным темпом:

— Аксинья, похоже, немного сексуально озабочена. И еще она боится саму себя, в ней чувствуется неуверенность. Леша неплохой парень, он мне понравился больше, чем его жена. В нем еще живет детство, он очень добрый, это не может не радовать. А вот Катя…

Он на мгновение замолкает, подбирая слова.

— Так вот. Она мне не нравится. Я ей тоже не нравлюсь. Она сказала, что я одеваюсь слишком метросексуально, так, словно в этом есть что-то плохое.

— И что ты решил?

Влад не просто хотел познакомиться с ними, он хотел завязать настоящую дружбу.

— Не, ни с кем из них не хочу поддерживать связь. Надеюсь, Лилия мне понравится больше.

Да, Лили ему понравится, я уверен. Настолько уверен, что уже не хочется их знакомить. А то вдруг отвернешься на минуту — и они уже встречаются?

Одним из самых странных знакомств было знакомство в больнице с нижегородским блондином. Его подселили ко мне, когда я валялся в койке и слушал хардкор в наушниках.

Он сел на своей койке напротив, спросил:

— Сколько лет?

Для приличия я неохотно снял наушники и процедил:

— Восемнадцать.

Парень нахмурился.

— Странно, а выглядишь на двадцать три. Как зовут?

— Максом.

— А меня Кирилл. И мне двадцать три, приятно познакомиться.

Он постоянно улыбался, но позитивом меня не заражал.

— Ага.

И вот наушники снова там, где им место. Кирилл поднялся, полез в сумку. Достал печенье, вскрыл упаковку.

— Хочешь печеньку?

Он протянул упаковку, мол, бери столько, насколько жаден. Сказал:

— Вкусное, с черникой.

А, ну раз с черникой, так что ж, давай.

Я забрал себе половину упаковки. Настроение ни к черту. Бедному соседу достанется. Вместо благодарности выпалил:

— У меня для тебя ничего нет, но можешь водички из крана попить, сколько хочешь, мне не жалко.

А он, только посмотрите, улыбнулся еще шире. Белыми зубами засверкал.

— Да вы, гляжу, шутник, Максим… Как вас по батьке?

— У меня нет батьки, так что сорян, если опечалил. Ну так воду из крана будешь?

Он посмеялся. Я тоже. Ха-ха. Как смешно.

На самом деле во мне проснулась вторая личность, любящая всех злить и обижать. И имя этой личности — Призрак. Поэтому я с нетерпением ждал, когда же этот двадцатитрехлетний пацан поймет, что кое-кто тут не очень добр и лучше с ним прекратить всякое общение.

Но нет. Парень пытался игнорировать мой настрой. Даже участливо спросил: