Хватайся! Рискуй. Играй. Умри

Начинается припев, но почему-то его очень плохо слышу. В руках появляется слабость, но они продолжают твердо бить по барабанам и тарелкам.

Мы с Катей 3.5 на днях решили назвать сына Артемом или Матвеем, а если будет дочь, то Владой или Никой. Вчера мы узнали, что Катя все-таки забеременела. Меня печалит, что своего ребенка я никогда не увижу. Не увижу, как он вырастет, кем станет, чего добьется, не узнаю, станет ли он верить в бога, будет ли любить тяжелую музыку.

Зато сын или дочь увидит меня. Услышит.

Что он или она будет думать о своем отце? Посчитает ли мою жизнь правильной? Будет ли что-то испытывать ко мне, или я для него или нее стану лишь донором спермы? Посчитает ли, что отец прожил достойную жизнь? Доживет ли мой ребенок хотя бы до двадцати семи лет?

Влад и Настя же живут в неведении и не подозревают о моих сексуальных контактах с бывшей лучшей подругой. Узнай об этом, они бы меня возненавидели.

Вспышка. Спрашиваю Влада, будет ли он воспитывать моего ребенка после смерти. Влад отвечает: «Конечно да». Вспышка.

У Волкова и Манчкиной одна душа на двоих. Не удивительно, что мы по бывшей лучшей дружбе решили помочь друг другу.

Слух возвращается ко мне только на третьей строчке второго куплета.

— … Играют наши с тобою руки

В такт. Это наш ритм.

И каждое с тобой мгновение

Вызывает во мне доверие

К тебе, и ты верь мне.

И в нас. Поверит целый мир.

Весьма не вовремя появляется головная боль, затем тошнота. Мы же только начали выступление, блевануть во время него, ни в начале, ни в конце, планировать не хочется.

— Всего несколько секунд — и ты будешь свободен.

Пьяная Кристи держала мою грудь под прицелом. Она единственная, кто посетил меня этой зимой в Арзамасе. Я не знаю, как ей удалось меня найти, но, полагаю, теперь о моем местоположении знают и остальные участники «Биш-Би».

Кати 3.5 и ее мамы не было дома. За окном шел снег, дома было тепло.

Красные волосы Евгении похожи на извивающихся змей, глаза самой девушки — взгляд гадюки.

Она прошипела:

— Такой, как ты, фраер, должен умереть. Всего один выстрел — и ты спасен.

Как только я открыл ей дверь, она тут же направила на меня пушку и мне были не ведомы причины агрессии.

— Хоть скажи, в чем я виноват, раз ты желаешь мне смерти?

— Шкварной не понимает?

От ее хохота, кажется, задрожали стекла в доме.

— Ты вокруг не замечаешь никого, кроме себя. Гребаный эгоист уничтожил всю группу! Да, я сейчас обдолбана, но я давно хотела тебя пристрелить как шавку.

Мы стояли в центре зала напротив друг друга. За моей спиной стена, за ее — снег за окном. Кристи уже не похожа на Джен Леджер. Она похожа на мою мать — такая же наркоманка и алкоголичка, разве что не блудливая.

Я равнодушно пожал плечами.

— Стреляй.

Ее взгляд изменился, она не поверила услышанному.

— Ты идиот?! Ты действительно хочешь, чтобы я тебе фанеру прострелила?

— Ты хочешь моей смерти. Только вот опоздала. Я уже мертв. А знаешь почему?

Кажется, она удивлена моими словами. Я спокойно сказал:

— Потому что музыкант, есть ли у него рак или нет, всегда умирает, если ему закрывают путь на сцену.

Почему-то я чувствую себя чужим в новой команде. Наверное, потому что продолжаю выискивать взглядом тех, кому я взаимно был когда-то дорог. Но как найти нескольких нужных людей среди трехтысячной толпы? Лишь знаю, что Катя 3.5 сейчас в одной из VIP-зон сидит и наслаждается, а может, даже гордится мной.

Микрофон в руке отчего-то кажется тяжелее обычного. Но я поднимаю его над собой и кричу:

— … Того, кто сумел-таки предать,

Нельзя когда-нибудь прощать!

Седьмая песня спета. Зал восторженно шумит. Голос Камиля разносится по всему помещению.

— А сейчас, друзья, у нас для вас сюрприз. Буквально на днях мы сочинили нашу первую песню, она, правда, еще сырая, но достойна нашего концерта. А вы как считаете?

Зал кричит: «Да!».

— Отлично, друзья. Песня очень мощная, называется «Memento mori».

То, что на днях ждало меня и всех поклонников Bish-B, никто предсказать не мог.

Я проснулся от Катькиного крика. Это был крик не ужаса, а гнева.

— Макс, ты посмотри, посмотри, что творят!

Катя 3.5 на кухне. Пришлось поднять зад и валить к ней. На обеденном столе, кто бы мог подумать, в раскрытом мониторе красовался интерфейс всем известной социальной сети «ВКонтакте». Открыта фотография с моей улыбающейся физиономией.

Интереса здесь я не увидел.

— И?

— И?! Читай, твою мать, подпись к фото! И смотри, в какое сообщество тебя добавили!

Вздохнув с некой долей обречения и опустошенности в желудке, я склонился над экраном.

Прочел.

Сообщество: «Мертвые страницы ВКонтакте». Подпись к фотографии: «Максим Волков. Умер сегодня. Рак поджелудочной железы». Далее шла ссылка на мою страницу.

Сонное сознание наконец встрепенулось, пробудилось. Сознание со всей тушей, хотя какая уж туша, Макса Остина грохнулось на кухонный диванчик.