Хватайся! Рискуй. Играй. Умри

— Что это значит? Кто посмел опубликовать?

Но Манчкина не услышала. Она ткнула пальцем в комментарии.

Лучше бы я их не читал

«Такой молодой», «Однажды Ее величество Смерть всех нас настигнет!», «Одним придурком меньше», «Рэп — король, рок — параша», «Никто не знает, у него есть родственники?», «Я родственник. За его наследство буду бороться!», «Вот дебилы», «У меня так друг умер», «Бред. Живой он. Вы видели, как хорошо он выглядел на последнем концерте? Какой рак, вы о чем? Развод чистой воды. Самореклама», «Ябывдул», «Да нет у него рака, просто выдумал красивую историю, а сам, поди, вскрылся в ванной, как до него ЮрАчка», «Юри хоть сказал „ня, пока“, а Макси ушел как трус», «Вот же голубятня развелась», «Хватит кудахтать, норм пацан был», «Memento mori, ребята… memento mori».

Камиль кивает музыкантам. Начинаем.

Вспышка. Влад сидит в кресле и держит гитару, смущенно говорит: «Я тут написал песню…». Вспышка.

Как же раскалывается голова. А еще этот яркий желтый свет. Хочется закрыть глаза, оказаться где-нибудь в лесу, желательно сосновом, и лежать на деревянной скамейке, смотреть вверх, вверх, вверх… И видеть, как кружится небо вместе с соснами.

Ярик трясет головой, начинает первый припев:

— Мертвые страницы мертвых людей,

Даты рождения в календарях

И вечный оффлайн,

Отдельный список для друзей —

Вся жизнь в единицах и нулях

Через дедлайн!

Песня, которую мы играем, задевает меня за живое. За то, что еще не убито, не прогнило. И тяжкий звук гитар захлестывает всех нас.

Недавно я узнал, что Игоря, моего непутевого братца, все-таки посадили в тюрьму. Не за наркотики, не за Аксинью и не за воровство. Одним вечером он застрелил родную мать, а затем пришел с повинной в полицию.

Какую фразу он выдал бы, узнай, что мне осталось жить примерно пять месяцев, а то и меньше? Раскаялся бы в плохих поступках или плюнул бы прямо в рожу?

Пульс начинает учащаться. Сложно считать, но, полагаю, пульс с восьмидесяти ударов в минуту повысился до девяносто. Тревожный звоночек.

Вспышка. Уставшее без эмоций лицо Игоря, держащего в руке револьвер. Вспышка.

Камиль Бас хватается за микрофон:

— Кто бы мог подумать, что сегодня мы

Будем помнить тех, кто, волею судьбы,

Ушел из жизни, оставив профили в сетях,

Кто остался на стене, в личке и друзьях,

Будем помнить, ставить на аватар свечи,

Организовывать группы памяти и онлайн-встречи,

Что скоро сами будем памятью — нули и единицы

Сообщества ВКонтакте «Мертвые страницы».

Причина смерти отца Игоря — инсульт.

Какова будет моя причина смерти? Рак?

Вспышка. Представляю недалекое будущее: кладбище, весну. Наблюдаю из-под земли, как Анастасия и Владислав кладут цветы на могилу. Они знают, что я не люблю цветы. Они знают, что я желал быть развеянным ветром, а не храниться костями в земле. Вижу, что Настя беременна. Они назовут сына в честь одного знакомого, но рано умершего музыканта, а если будет дочь, то никогда не назовут ее Катей, потому что это имя им ненавистно. Вижу, что рядом со мной еще одна могила — Екатерины Манчкиной. Ее причина смерти — воздушная эмболия вследствие введения в вену шестидесяти кубиков воздуха. Осознаю, что похоронен в чужом мне городе, в Арзамасе. Вспышка.

Чувствую усталость в ногах, поэтому стою на одном месте на протяжении всей композиции. После повтора припева первого, я исполняю припев второй:

— Пусть ничто не обманет,

Ведь тебя не станет,

И, быть может, попадет

Твоя страница в переплет.

Ты станешь идеальным

На кладбище виртуальном

Цифровой боли. Memento mori…

Я не сообщал ни отцу, ни матери, ни кому-либо из родственников об опухоли и ее метастазах. Эти люди мне давно чужие, мы взаимно делимся безразличием.

Вспышка. Представляю, как звоню маме в тюрьму, говорю, что умру молодым, а она отвечает: «И?». Представляю, как где-то на одной из темных улиц под забором нахожу пьяного отца в порванном тряпье, сообщаю о раке, слышу в ответ: «Ты кто?». Вспышка.

Ты кто? Ты кто.

Боли, тошнота, слабость во всем теле — да, сатана меня побери, я знал, на что шел, соглашаясь на сто восемьдесят минут настоящей жизни. Это и есть безумие.

Люди считают, что совершить какой-то интересный, но рискованный поступок — безумие, а горбатиться в офисе на чью-то фирму с восьми утра до пяти вечера с понедельника по пятницу — нет. Странные, странные, странные люди.

Кричу до хрипоты:

— Memento mori.

Помни о смерти.

Помни о смерти!

Тем не менее, «Волки» подстраховались — там, в закулисной комнате, сидит медбрат, готовый, в случае беды, прийти на помощь.

Вспышка. Мать пинает меня по животу.

— Ну, сыночек, будешь еще разбивать банки с медом?

Еще пинок.

— Я не слышу!

Вспышка. Надежда Леонидовна, хирург, подносит иглу с травматической нитью, «троечкой», к моему лицу.

— Потерпи, малыш.

И перешивает ножку Филатовского стебля к моему подбородку, точнее, к тому, что от него осталось.

Следующий месяц я хожу с пришитой к лицу левой рукой.

Вспышка. Игорь вваливается в комнату.

— Макс, слышал, что у Аньки сбылась мечта? Хотела, чтобы братишка не бесил ее, так все. Утонул он.

— Антон?

— Да. Небось, Анька сейчас от радости пляшет.

Вспышка. Эндрю потирает ладони, с возбуждением поглядывая на товары с логотипом Bish-B.