i d22eb7fa14baa6c4

Я бегу за ними, но не успеваю. Он опережают меня и оставляют одну на огромной

открытой площадке.

– Вивиан!
– слышу я свое имя. Этот голос... Я его знаю. Знаю! Это...

Я разворачиваюсь на сто восемьдесят градусов и вижу Дока. Он тут. Рядом со мной и

он жив, а значит и Граф... Да просто по другому и быть не может! Он жив!

– Док!
– выдыхаю я и кидаюсь.

– Быстрее, Вивиан. У нас мало времени!
– он выглядывает из плотной занавесы

деревьев, что закрывает жителям центра вид простых и непрезентабельных окраин.

Я оказываюсь около него в мгновении ока.

– Док?! Я не могу поверить, что ты здесь! Ты жив! А Граф?! Где он? Он же жив, да?

Скажи мне!
– хватаюсь я за него. Он улыбается мне, словно я умалишенная.

– Все хорошо. Он в данный момент пытается дать нам время, чтобы уйти.

– Где?
– меня разворачивает. Там, откуда был слышен крик Роба? Он?!
– Это Граф? Что

он сделал с Робином?

– Тебя беспокоит сын этого урода, который тебя держал все эти недели как

лабороторную крысу взаперти в своей элитной больнице?!
– Док не может поверить.
– Мы

ломали голову как вытащить тебя, а ты беспокоишься за этого...

– Да прекратите вы все называть невинных детей «это», «этот»! Они — дети. И мой

ребенок, и Роб.

– Идем, у нас мало времени.

Док больше не хочет слушать меня. Он хватает мое запястье и тут же отстраняется.

На его глазах изумление.

– Сколько градусов твоя температура?!

– Я не измеряла ее. Не знаю.

– Она выше. Я даже без измерения могу сказать. Сколько недель?

– Восьмая неделя.

– Два месяца. Третий...
– глаза Дока расширяются. Он испуган.
– Граф будет в

бешенстве. Три месяца — твоя температура повысилась. Ребенок растет.

Больше он ничего не говорит, лишь проводит к выходу — огромная дыра из

выломанных железных листов ограждения. Он, практически, силой вытаскивает меня

оттуда, не давая шанса узнать о Робе и Графе.

Глава 9

Мы скрываемся между закоулками домов, стремительно удаляясь от элитного центра.

Док сильно держит мою руку, боясь выпустить; я боюсь потеряться и впиваюсь в руку

Дока со всей силы.

– Куда мы?
– спрашиваю я его на ходу.

– Туда, где нас не найдут в первые часы. Ты важна для них и очень сильно. Мы это

поняли, когда больница была оккупирована и мы не смогли добраться до тебя там.

– Вы были рядом?

– Все время. Как только смогли выбраться из кольца, так сразу же стали искать тебя.

– Спасибо. Я ждала вас...

– Граф будет рад. Бежим!

Больше Док не спешит с разговорами. Он толкает меня в маленький переулок, где

разбитый асфальт, мусорные баки и семья бездомных котов.

Мы в торговом районе.

Я ни разу здесь не было. Брат лишь раз бывал здесь, еще с отцом, когда тот был жив.

Он брал его с собой, когда они собирались покупать все необходимое для теплицы за

нашим домом. Здесь все отличается и от нашего, рабочего района, и от центра, где

сосредоточена элита.

Высокие дома со старой кирпичной кладкой, но все они без единого окна. Торговцы

не любят, когда наблюдают за ними и их товаром. Никто здесь не знает, чем занимается

его сосед. Это обеспечивает им относительную безопасность. Голод в наших районах

весьма распространенное явление.

Док прижимает меня к одной из стен дома. Я приваливаюсь к ней, тяжело дыша. Пот

прошибает меня, а в висках нещадно колотит. Ребенку это не нравится, так же как и мне. В

этом мы с ним единогласны.

– Здесь мы ждем Графа. Мы изучали здесь все в течении недели.

– Но как?

– О чем ты?
– поворачивается ко мне Док.

– Как вы смогли остаться незамеченными?

– Искусство переодевания и наше с Графом природное обаяние!
– рассмеялся не

смешно друг Графа.
– Что с тобой? Плохо?!
– замечает он мое состояние. Док тут же

оказывается рядом со мной и проводит рукой по лбу, проверяя температуру. Берет запястье

в руку, считая пульс.
– Плохо.

– Все настолько плохо?

– Да. Ты не можешь быть без должного наблюдения и оборудования. За тобой нужен

уход.

– Не бойся, я сильная и справлюсь. Не говори ничего Графу. Прошу тебя!
– умоляю я

Дока. Он находится на распутье. Ему трудно принять решение.

– Он должен знать...

– Он не должен знать. Он будет волноваться, я буду волноваться и ребенок будет

волноваться. Ты этого хочешь?
– усиливаю я акцент на необходимом.

Док сдается. Он кивает и смотрит в сторону, где виднеется большая торговая

площадь. Там реализуется все, что торговцы могут перекупить в других районах и забрать

по дешевке у рабочих с окраин. Покупатели, обычно, тот, кто живет в центре. Рабочие

живут своим умом и подсобным хозяйством.

– Когда придет Граф?
– спрашиваю я у Дока.

– Нам ждать еще пять минут. Если его не будет, то он сказал...

– Он будет!
– без сомнения говорю я. Я даже думать о другом не могу.

– Верно. Он придет, ведь здесь ты. Обязательно, придет.

– Док, - понижаю я голос до шепота. Пальцы впиваются в ладошки, сжимаясь в

кулаки.

– Что?

– А кто еще... выжил?

– Многие погибли.

– Лак?

– Да. Он позволил нам с Графом уйти, задержав отряд зачистки. Граф очень спешил к

тебе, надеясь, что Пес тебя выведет.

Мне вспоминается Пес. Его родинка между бровями. Я до конца так и не смогла

понять его. Не знала, друг он мне или нет.

– Пес он...

– Мы знаем. Он сделал все, что смог. Он — молодец.