И это пройдет…
Шрифт:
— Ты не прав, — стараясь быть как можно более убедительной, проговорила Полина, — откуда столько злости?
— Меня всегда бесит, когда человек тратит себя не на то, — немного поколебавшись, ответил Данька, — ладно Поля, ты не бери в голову, я побегу, очень рад был тебя видеть, — обнимая ее на прощание, сказал он.
Полина смотрела на удаляющуюся, слегка ссутуленную фигуру. Ощущение, что она тратит жизнь не на то, было и у нее. Но, как это исправить, она не знала. Из грустных мыслей, парализовавших девушку, ее вывел сердитый плач.
— Ну что, пора домой, моя радость, нагулялась? — заглядывая в коляску и глядя на крохотную Юлю, сказала Полина.
***
Аня лежала на диване и
— Няня, няня, няня, дети счастливы с ней, хоть простая девушка, но клад для детей…, — настроение было поганым, после ссоры с Игорем прошло почти 2 недели. Он оборвал ей весь телефон. Когда она его заблокировала, начал долбиться в социальные сети. Все это время Аня безвылазно сидела дома, первые дни, после пережитого ей потрясения, она просто боялась куда-то выходить, а потом у нее поднялась высоченная температура. Андрей, вернувшийся домой, обнаружил ее спящей на кухне, хотя сама девушка этого даже не помнила. Жар ничем не сбивался, вечерами столбик на градуснике достигал чудной отметки 39,9. Андрей бегал в аптеку, покупал лекарства, варил Ане морс, когда был дома, старался всячески о ней заботиться. Первый раз за несколько лет она почувствовала, что нужна ему. Оплеуха, полученная от Игоря, заставила ее иначе взглянуть на супруга. Может он и был сухим, сдержанным, но негодяем- никогда. Теперь, когда она упала на самое дно разочарования, это его качество пробудило благодарность и желание наладить с ним отношения.
Громкий стук в дверь заставил девушку вздрогнуть. Она подошла, глянула в глазок и обмерла. Там стоял Игорь. Он безостановочно стучал.
— Открой, я знаю, что ты дома, или я выбью эту дверь к чертовой матери, — громко заявил он.
Аня распахнула створку, только скандала в подъезде ей и не хватало для полного счастья.
— Уходи, у меня муж сейчас вернется с работы, — холодно бросила она.
— Врешь, знаю я, что у него наряд, хотя на самом деле мне плевать, ты должна меня выслушать, — прорываясь в квартиру, заявил он.
— Не смей, — загораживая собой проем, сказала Аня.
— Хорошо, давай здесь, — опуская руки, произнес Игорь.
— Не хочу я тебя ни видеть, ни слышать, неужели непонятно? — распалялась Аня.
— Я погорячился, извини меня, — понизив голос, сказал он.
— Ты серьезно, извини? По-твоему, ты можешь ударить меня, а потом вот так просто заявиться, словно ничего не произошло? — вытаращив на него глаза, спросила Аня.
— Ну ты тоже хороша, ты меня вывела из себя, — сжимая кулаки, процедил он.
— Убирайся! Как тебе вообще хватает наглости еще и меня обвинять в том, что сделал ты. Какой же ты урод! — Аня попыталась захлопнуть дверь.
— Да подожди ты, я не то хотел сказать… — мешая ей, оправдывался Игорь, — ты не можешь вот так взять…
— Не могу? Я что в рабстве? Ты больной! — продолжала она сыпать оскорблениями. Аня была вне себя от ярости. Она злилась на себя, за то, что впуталась в такие отношения, что все эти дни думала о нем. Ненавидела его за то, что он не может быть нормальным, за то, какой он.
— Перестань, — рыкнул он, едва сдерживая себя. Аня доводила его до помешательства.
— А что ты сделаешь? Снова ударишь меня? — скорчив гримасу, спросила она, — ну так давай, чего ты ждешь, ты же за этим пришел!
— Какая же ты дура, ты что, не понимаешь, люблю я тебя! — заорал он в бешенстве.
— А я тебя нет, катись ко всем чертям! — слова вылетели резко и скоро, так всегда происходило с Аней, когда она не владела собой. Первый раз Игорь признался ей в любви. Она мечтала услышать эту фразу десятки раз. Почему только сейчас, когда уже все закончилось. Как бы она ни хотела, простить его было выше ее сил.
Глаза его расширились от гнева. Верхняя губа нервно дергалась. Он плюнул под ноги и быстро сбежал по лестнице
вниз. Аня стояла перед открытой дверью, между этажами мигала лампочка, подсвечивая грязные, обшарпанные зеленые стены, проржавевшие почтовые ящики, разбитое окно, в которое завывал пронзительный ветер.Май 2012
Аня чувствовала себя совершенно разбитой, поездка на автобусе до Питера, ожидание на ступеньках консульства, новый автобус, ночная таможня на границе Литвы. Сейчас лежа на узкой кровати в малюсеньком хостеле, она не представляла, как сможет собрать себя для работы хоть в какой-нибудь журналистской секции.
— Ань, долго ты планируешь лежать, — спросила Надя, размешивая в белой керамической чашке растворимый кофе. Терпкий запах плыл по комнате, заставляя открыть глаза.
— Да, сейчас, — еле слышно простонала Аня, голос ее после всех этих поездок пропал. Она встала, накинула халат и поплелась в душ. Вода долго нагревалась, прохладные струи разгоняли мурашки, беспощадно будили
Войдя в комнату, Аня увидела уже полностью готовую Надю. Подруга была бодра.
— Как тебе это удается? — расчесывая непослушные пряди, прошелестела Аня.
— Что именно? — поглядывая на часы, ответила Надя.
— Быть всегда такой собранной, готовой ко всему. Неужели ты не волнуешься? Наша тема, ее осмысление, я ни в чем не уверена, а ты, как стена, — взволнованно произнесла Аня.
— Боишься- не делай, делаешь- не бойся, — бодро ответила Надя, — мы же уже приехали, так какой смысл паниковать?
— Действительно, — роясь в вещах, проворчала Аня. Она приложила к себе красную кофту с глубоким декольте.
— Нет, даже не думай, — недовольно поджав губы, сообщила Надя, — хоть раз надень что-то, что позволит слушать тебя, вот это, например, — вытаскивая со дна сумки белый свитшот с голубыми незабудками на рукавах, сказала она.
— Ну спасибо, эти твои намеки на мой внешний вид немного напрягают, — послушно надевая кофту, ответила Аня, — с учетом того, что я говорю, словно сломавшийся патефон, то вряд ли меня вообще кто-то станет слушать.
— Знаешь, если б ты на конкурс в мужской журнал шла- вопросов нет. А сейчас просто смирись и не обижайся, — парировала Надя, — но вот голос у тебя и правда жуткий.
В небольшом зале собралось около 40 человек. За круглым столом сидели молодые ребята и барышни, приехавшие из Украины, Белорусии и России. Аня с любопытством разглядывала своих будущих коллег, переключая слайды с фотографиями, иллюстрирующими моменты русской истории. В последнюю минуту они решили, что говорить сегодня будет только Надя. Сейчас подруга зачитывала фрагменты интервью, которые она успела взять на митингах в Мурманске, и рассказывала об особенностях журналистской работы в городе. Аня переключила очередной слайд, на большом экране возник макет статьи, задумывавшийся как авторская колонка в региональном вестнике. Надя мерным голосом читала написанные Аней строки:
Возможно ли в России оппозиционное движение?
Глядя на то, что происходит в современной России, любой человек, старше 16 лет может закономерно спросить: "Господа, какого хрена?". У классиков эта мысль облачена в более благородные формы: кто виноват и что делать?
Для того, чтобы иметь возможность ответить на эти вопросы, необходимо обратиться к истории.
Народ, населявший территорию Российской империи, практически никогда не был свободен в своем волеизъявлении. Люди жили в гнете крепостного права, под руководством разного рода самодуров. В дворянской среде было модно рассуждать об изменении империи, но попытки что-либо менять были крайне неудачными. Заговорщики терпели поражения, укрепляя монархов в мысли, что единственная возможная власть- самодержавие.