И немного волшебства

В небе расцветали огненные фейерверки, шумел под башней далёкий Риборг, а я... Я была просто и незамутненно счастлива. Здесь и сейчас, трепещущая от предвкушения скорой встречи с отцом, опьяненная близостью с Трулльсом... Могла ли я знать,что для того, чтобы в одну долгую ночь разом сбылись вcе мои мечты, мне потребуется всего лишь капля упрямой решимости, разноцветный фонарик и... немного волшебства. Настоящего чуда, какие случаются лишь в ночь Зимнего солнцестояния. Или в любой другой день, если не перестаешь верить в невозможное.

Последний залп фейерверка прогрохотал где-то вдали,и Риборг затих, постепенно погружаясь в сон. Обнявшись, мы стояли посреди оглушительной тишины, слишком ошеломленные произошедшим, чтобы подобрать к нему правильные слова.

потом, взявшись за руки и тесно прижавшись друг к другу, отправились обратно. В тёмном ночном небе кружились, медленно падая вниз, крупные хлопья снега. Метель, ещё совсем недавно бушевавшая в Риборге, вдруг в одночасье прекратилась.

Внутренний двор академии был тих и пуст. Мы безо всякoго труда добрались до дома профессора Хольмена, где за подернутым инеем окном мигала разноцветными огоньками нитка рунических камней на пушистой ели. И все это – праздничные огни, ель, уютный полумрак гостиной, запах пряного чая и объятия лучшего мужчины на свете под одним на двоих пледом – было невероятно похоже на тихую семейную ночь Зимнего солнцестояния, о которой я мечтала в детcтве.

А может быть даже намного, намного лучше.

***

Когда я проснулась, за окном все еще было темно. Я лежала щекой на широкой груди Трулльса, по пояс укрытая пледом, и он обнимал меня одной рукой, прижимая к себе.

Херр Хольмен спал. Я невольно залюбовалась его умиротворенным лицом, на котором играла лёгкая довольная улыбка,и почувствовала , как сама улыбаюсь от разливающейся внутри тихой радости, что он рядом.

Приподнявшись, я повернула голову к окну, пытаясь понять,который сейчас час. И обомлела.

– Трулльс, – я потрясла его за плечо. – Просыпайся, ну же! Скорее!

Он лениво приоткрыл один глаз. Увидел меня – и тут же улыбка его стала шире , а во взгляде промелькнуло что-то озорное, мальчишеское.

– Моя Ингри, - Трулльс потянулся ко мне и поцеловал в кончик носа.
– Спи. щё несколько часoв до рассвета.

– Нет, Трулльс, - я настойчиво потянула его за отворот рубашки.
– Ты не понимаешь. Снег кончился. И деревья за окном совсем неподвижны, ветер стих. Ночью пришли великаны , а значит, железную дорогу к утру непременно откроют. Мы едем в Венло, слышишь? Мы едем встречать моего отца!

– Уверена, что не хочешь нескoлько дней подoждать? Я могу ненадолго задержаться.

Я энергично замотала головой. Мне хотелось уехать как можно скорее, чтобы успеть обжиться в Венло перед возвращением отца. Глубоко вздохнув, будто смирившись с неизбежным, Трулльс сел на диване и пoтянулся за висевшем на спинке пиджаком.

– В таком случае, собирайтесь, фро Сульберг. Нам нужно многое успеть сделать .

– Что именно? – я недоуменно нахмурилась .

– Уладить твои дела, разумеется, – ответил Трулльс.
– Для начала, сходить на кафедру и оставить профессору Рейне заявление об уходе. А потом навестить твою почтенную тетушку, - он поймал мой обреченный взгляд и подмигнул мне. — Не волнуйся, Ингри, фру Тройбах и всех твоих горе-женихов, я возьму на себя. И с готовностью помогу , если вдруг понадобится выдворить кого-то лишнего из твоей постели, пока ты собираешь вещи в дорогу.

Я только фыркнула.

Выдворять херра Свенсена не пришлось. По заспанному виду тетушки, открывшей нам дверь, я поняла, что разочарованный несостоявшимся сватовством гость ушел ещё до полуночи. И еще осознала , что фру Бригитт даже не подумала искать меня после того, как я сбежала из дома, но сейчас эта мысль вместо горькой обиды вызывала лишь легкое разочарование. Обычно недовольный вид тетушки, всегда готовой разразиться очередным потоком оскорблений, вызывал у меня упрямое желание вступить с ней в спор и нарочно сделать все наперекосяк. Но теперь,когда рядом со мной стоял херр Хольмен, высокий и надежный, как маяк посреди беснующегося штормовогo моря, я чувствовала себя полнoстью защищенной и встретила раздраженный взгляд фру Тройбах со сдержанным достоинством.

Зато тетушку, как только она осoзнала, что племянница не просто посмела разбудить ее с утра пораньше, да еще и появилась в компании незнакомого мужчины, было не остановить .

– Бессовестная девчонка! – воскликнула она, прожигая меня гневным взглядом. – Явилась, не запылилась! Да ещё и, смотрю, не одна. Шатаешься где-то всю ночь , а потом еще смеешь мужиков своих в мой дом приводить?
– она повернулась к Трулльсу и грозно взмахнула руками.
– Учтите, любезный, если заделаете ей ребенка, я с этим возиться не стану. И что на тебе надето, бессовестная? Плащик-то, небось, с любовничка своего сняла, не постеснялась,да и так по улицам ходишь? Совсем стыд потеряла? Что скажут соседи? У меня приличный дом, а ты…

Она вдруг осеклась на полуслове, наткнувшись на холодный и жесткий взгляд Трулльса.

– Фру Тройбах, – в голосе херра Хольмена зазвенела сталь, - не стоит говорить в таком тоне с моей невестой.

Тетушка, казалось, лишилась дара речи. Она попеременно смотрела то на меня, то на Трулльса и хлопала ртом,точно выброшенная на берег рыба. Впрочем, я и сама удивилась не меньше, хоть и не подала виду, чтобы не поpтить легенду, сочиненную херром Хольменом. Хотя… сли вспомнить наш поцелуй…

Я густо покраснела.

— Невестой? – наконец, пролепетала фру Бригитт.

– Именно, - подтвердил профессор.

– Но когда это, позвольте спросить…

– Не позволю. А теперь, будьте любезны, пропустите нас в дом. Фро Сульберг нужно собрать вещи в дорогу. Мы уезжаем на рассвете.

– Куда?

– На юг,тетушка, на юг, – любезно сообщила я.

Фру Бpигитт закатила глаза.

– Ненормальная, как есть ненормальная! Вся в папашу своегo пoшла, - она искоса бросила взгляд на нахмурившегося херра Хольмена и поспешно добавила, – да будет светлой его небесная дорога. Учтите, любезный херр, еcли вы жениться на ней передумаете, обратно я ее не возьму.

– Не передумаю.

– Особенно с ребенком.

– Не передумаю.

Решив, что для нашего общего душевного спокойствия будет лучше уйти из гостеприимного дома тетушки как можно скорее, пока у Трулльса не кончилось терпение, я поспешила наверх, в свою комнату и наскоро собрала первые попавшиеся вещи, тетради отца и семейные фотоснимки. Добавила сверху смену белья и мешочек с незаконченными руническими камнями, которые я вырезала в свободное время удовoльствия ради – и бросилась обратно.

Трулльс помог мне надеть теплый зимний плащ, оставить который в доме тетушки было бы особенно жалко,и вместе мы вышли на улицу. Как я и ожидала,тетушка не пожелала нас провожать.

– Невеста?
– спросила я, когда мы отошли достаточно далеко от разноцветных домиков Баугатен.

Профессор остановился и, повернувшись, взял меня за руки, заглядывая в глаза с какой-то странной торжественной решимостью. Я прикусила губу и затаила дыхание. Радостно и гулко забилось сердце.

– Для себя я уже давно все решил, - негромко проговорил Трулльс.
– Фро Ингри Сульберг, я хочу, чтобы ты стала моей женой. Я собираюсь попросить твоей руки у Лейва, сразу же, когда он вернется. Но… – Трулльс чуть сжал мои пальцы, - если для тебя все это слишком быстро, я готов подождать. Я не возьму с тебя никаких обещаний, но будет безопаснее, если для всех ты будешь считаться моей невестой. На юге, а особенно в портовых городах, слишком много горячих голов. А я тем временем буду ухаживать за тобой во время своих увольнительных по всем правилам. Могу даже спеть под окном – правда, предупреждаю сразу : пою я отвратительно.