И пусть наступит утро

– В кирхе будет клуб полка, - сказал Иващенко.

– А я думал, богу будем молиться, - сострил Гак.

Богданов отвел каждому дивизиону по нескольку домиков. Оказывается, в первом, как, впрочем, и в остальных, нет электрических лампочек. Колонисты захватили их вместе с другим имуществом.

– Лампочек в Германии не хватает, - шутят бойцы.
– Будем устраиваться, - говорит Богданов.
– Пойдемте, я покажу вам место, где расположить орудия.

На месте будущего артиллерийского парка третьего дивизиона - месиво грязи.

– Придется возить гравий, - замечает командир полка и уходит дальше.

«А где его столько взять?
– думает Сергей.
– Сюда не один десяток прицепов гравия нужно. Работенка...»

– Большая работа, - словно угадал его мысли Ерохин, - но я полагаю, седьмая батарея с этой задачей справится.

– Капитан повернулся и Березину: Восьмая батарея оборудует казармы. Девятая строит площадку для спортивных снарядов.

Десять дней подряд Сергей приходил в парк чуть свет и уходил последним. Командир дивизиона также бывал здесь по нескольку раз в день. А сегодня пришел Богданов. Березин доложил командиру полка, как спланирован парк, показал вход, заправку и выход машин и тракторов. Майор остался доволен. Сергей понял это, когда командир полка стал расспрашивать его о деталях строительства.

– И когда закончите?
– спросил Богданов.

– Через неделю, - пообещал Сергей.

– «Приедет!» - подумал он и не ошибся. На открытие парка Богданов приехал одним из первых. Воскресный день выдался ясный, солнечный, как по заказу. На большой утрамбованной площадке отчетливо выделялись ярко-красные подставки, на которых стояли орудия. Слева от них выстроились расчеты. На торжественном открытии артиллерийского парка командир дивизиона объявил благодарность Березину; затем были проведены соревнования огневиков.

Богданов улыбался. Восьмитонные орудия по команде «К бою!» поворачивались, как волчки, и поражали цели. Лучшие результаты показали огневики девятой батареи.

– Ничего, Серега, - успокаивал друга Сериков, - я тебе подмогу. Месяц - и гарантирую: Гак побьет Таирова.

И побил бы, возможно, но приехал Свитковский и не поддержал затею Березина.

Новый командир батареи

Наступил апрель. С юга прилетели теплые ветры, по камням запрыгали ручейки.

За окном квартиры Богданова качались голые ветки сирени. Тугие, блестящие почки густо облепили их.

Казалось, еще миг - и зеленые язычка листьев побегут по веткам.

– Вот и весна, Манечка, - говорил Николай Васильевич жене, - а в поле какая сейчас благодать! Каждый день бы ездил.

– Одержимый ты у меня, Коля, - улыбаясь отвечала жена, - ведь только о службе и думаешь.

– Ну уж не всегда и не только. А сейчас признаюсь: да. Хочу повысить полевую выучку полка. Ты не представляешь себе, как это важно.

– Почему не представляю? Представляю. Я ведь жена командира. И твои дела для меня не чужие. Слушай, Коля, а правда, что того лейтенанта, которого в прошлом году хотели судить, а ты отстоял, сейчас назначают командиром батареи?

– Правда, Манечка, правда. Разве «женский телеграф» допускает когда-нибудь ошибки?
– пошутил Николай Васильевич и уже серьезно добавил: - Хорошей батарее хороший командир нужен. И Березин будет им.

А Березип в это время изнывал от безделья в санчасти.

– Грипп кончился, выпишите меня, - просил он врача.

– А то все равно убегу, не выдержу.

– Не убежите, Богданов за такие шутки не похвалит, а выпишу я вас в пятницу. За один день с вами ничего не случится, - решил полковой врач Момот.

Через день Березина выписали.

– К службе можете приступить в понедельник, если нет ничего срочного, - прощаясь сказал военврач.

За неделю, которую Сергей пролежал в санчасти, все вокруг неузнаваемо изменилось. От пряного весеннего воздуха слегка кружилась голова. Глаза еще не привыкли к синему небу.

– Лейтенант Березин!
– вдруг услышал Сергей позади себя и, обернувшись, увидел Свитковского.

Комбат был, как всегда, щеголевато одет; в левой руке он держал тонкие перчатки.

– Вот не ожидал встретить вас здесь, - признался Сергей, поздоровавшись со старшим лейтенантом.
– Вы ведь живете возле кирхи.

– Отстал, Сережа, отстал, - рассмеялся Свитковский.
– Пока ты хворал, ко мне семья приехала. Богданов новую квартиру отвел. Вон там, - он показал на домик, невдалеке от того, где жил Сериков.

«Приятное соседство», - подумал Берсзин.

– А ты, Сережа, давно выписался?

– Только что, - поспешил ответить Сергей. И видя, что старший лейтенант сегодня в настроении, добавил:

– Вы разрешите денек еще быть свободным?

– Я, тебе?-удивился Свитковский.-Да, по мне, гуляй хоть неделю!
– Он расхохотался.
– Вот, Сережа, уморил...

– Спасибо!
– обрадовался Сергей.

– Не чуди!
– перестал улыбаться Свитковский.
– Ты что, в самом деле не знаешь, что я тебе не начальник?

– Не начальник?
– повторил озадаченный лейтенант.

У него мелькнула мысль о том, что Ришард, воспользовавшись каким-то неизвестным ему, Сергею, предлогом, постарался избавиться от него.
– Я что теперь не в вашей батарее?
– глухо спросил Сергей.

– В девятой! Вы ведь друзья с Таировым.

«Так вот в чем причина хорошего настроения Ришарда, - понял он.
– Радуется, что удалось избавиться от меня». Сергей расстроился.

– Поздравляю!
– протянул ему руку старший лейтенант.
– Будешь Свитковского вспоминать! Смотри только не зазнавайся, комбат девять!

«Комбат девять?!» - Сергей подумал, что ослышался.

– Я вчера еще знал, - продолжал Ришард.
– Мне в штабе полка показали приказ командира корпуса...

«Он со мной по-человечески, по-товарищески, а я о нем черт знает что думаю», - пронеслось в голове.

– Это что, временно?
– спросил он у Свитковского.

– Почему временно? Есть приказ комкора, а ко мне уже новый командир взвода управления прибыл.

«Нет, не временно. Я командир батареи...»

А произошло это так. Командира девятой батареи перевели в штаб полка. Богданов задумался над тем, кого назначить на его место. Командир батареи - стрелок и организатор боя, а батарея - важная огневая единица.

Мысль о том, что лейтенант Березин - возможный кандидат на должность командира батареи, возникла недавно, в то время, когда Березин оставался за Свитковского.