Ибворк. Книга 2

Грэкхэм увлек девушку на середину паркетного пола и закружил в вихре танца.

— Сегодня мне все завидуют, — заметил он, — потому, что у меня самая красивая невеста на свете.

— Ну, не настолько уж красивая, — скромно отвела глаза Элизабет.

— Дорогая, кротость тебе к лицу, но, зная твою чрезмерную строптивость, я просто удивлен переменам, — признался Грэкхэм.

— Вы тоже изменились, — отметила Элизабет. — Вы стали более душевным человеком. Ранее в вас кроме жестокости и свирепства ничего не было.

— Ну, ну, — пожурил её Грэкхэм, — не стоит вспоминать старое.

— Как скажете, — лучезарно улыбнулась девушка.

— Я не могу дождаться, когда наступит восход Черной Луны и появится Чаша Событий, чтобы объединить наши души воедино.

Хоть Элизабет и не могла разделить его нетерпение, но все же ответила:

— Да, конечно… Мне тоже хочется как можно скорее стать вашей супругой.

Не даром говорят, что влюбленные слепы и очарованы своими избранниками. Именно поэтому Грэкхэм не заметил фальши в словах своей прекрасной невесты.

— А вы уже были свидетелем восхода Черной Луны? — продолжила разговор Элизабет.

— Да, конечно, — глаза Грэкхэма подернулись пеленой воспоминаний. — Тридцать лет назад я женился в первый раз и тогда Черная Луна соединила мою душу с душой замечательной женщины, которую я очень любил и которая любила меня. Судьба жестоко отняла её у меня во время рождения нашего второго сына. Хотя, — спохватился он, — чего это я тебе все рассказываю, когда ты и так все знаешь.

Элизабет просто кивнула и не решилась продолжить разговор. Но Грэкхэм сам возобновил прерванную речь:

— Я надеюсь, что сегодняшняя свадьба подарит мне чуткую и нежную жену, которая могла бы разделить со мной радости и горести моего нелегкого правления.

— Да, конечно, — поспешила с ответом Элизабет. — Только я не думаю, что во время вашего правления у вас случались горести.

— Дорогая моя, — расплылся в улыбке колдун, — не всё так радужно в моей жизни, как мне хотелось бы. Многочисленные противостояния с противниками моего правления ослабляют мою власть. Это очень огорчает. Но еще больнее ранит то, что мой младший сын не разделяет моих убеждений и норовит изменить устои моего правления.

Он пытливо заглянул в глаза Элизабет, ища в них реакцию на его провокационную речь. Девушка оторопела от таких откровений, так как меньше всего ожидала, что Грэкхэм захочет обсудить с ней его взаимоотношения с Джеком. Еще секунда и она бы выдала себя, вспылив, и изливая на Грэкхэма весь свой гнев и отчаяние. Острая боль в мочке уха от зубов Лори привела её в чувство. Девушка выдержала взгляд Грэкхэма и с достоинством ответила:

— Мой Господин, я бы не хотела обсуждать с вами Джека. Вы знаете, что ранее я питала к нему нежные чувства, но теперь они прошли, и я не желаю комментировать поведение вашего сына. Я хочу быть счастлива в браке и не позволю ушедшей любви тронуть мою душу. Поэтому я желаю избегать даже разговоров о Джеке.

Грэкхэм сурово насупился. Поведение Элизабет нельзя было назвать адекватным. То она прибегает к нему в Тронный Зал с просьбой выдать замуж за кого-нибудь из злых магов Ибворка, то в потерянной изумрудной комнате она не скрывает свою любовь к его сыну, а то вновь изображает святую невинность, уверяя, что Джек для нее ничего не значит. Это уловка, или длительное пребывание в Норемэте наконец-то повлияло на девушку? Услужливая память поведала Грэкхэму, что множество людей, ранее обитавших в Кровби, попадая в Ибворк, менялись до неузнаваемости. Некоторые из них становились злее урожденных Ибворкцев.

Глаза Грэкхэма сузились, пытаясь прочесть на лице девушки, насколько правдива была её речь. Холодный взгляд серо-голубых глаз его избранницы ответил ему дерзким огнем, в котором читалась решимость. Грэкхэм улыбнулся, приняв этот пылкий взгляд за признак ненависти к Джеку. Если бы он только знал, как он ошибается! Если бы грозный Повелитель Ибворка только догадался, что вся эта ненависть предназначалась ему в ответ на то, что он разлучил Элизабет с её возлюбленным! Но любовь застила ему глаза, и он спокойно продолжил вальсировать.

С последними аккордами вальса Грэкхэм торжественно повел свою невесту к трону под несмолкаемые овации придворных и, склонившись в реверансе, помог ей сесть.

— Я думала, что свалюсь с твоего плеча, — раздался жалобный голосок Лори. — У меня кружится голова. Ты уж извини, но я посижу где-нибудь в укромном местечке под троном. Иначе все эти танцы просто убьют меня.

Элизабет почувствовала, как цепкие лапки её мохнатой подружки пробежали по плечу, руке, оказались на коленях, а затем с шелестом заскользили вниз.

Внезапно над девушкой нависла грозная фигура Зузу. Лиз аж сжалась в комочек, от ужаса, который источал этот злобный человек.

— Невесты должны снять диадемы с фатой, — прогремел его голос. — До появления Чаши Событий невесты должны быть с непокрытыми лицами и волосами.

— Мы нарушили обряд? — испугалась Элизабет.

— Пока нет. Но нарушите, если не выполните мое требование, — ответил Зузу.

Элизабет не особо понимала, куда деть диадему. Просто снять и держать в руках? Как-то не солидно и вовсе не торжественно. Пока она терялась в догадках, сзади подошли две девушки и грациозно сняли с Лили и Элизабет головные уборы и положили на алые бархатные подушечки, парящие в воздухе.

Тут Повелитель Ибворка объявил, что согласно законам двойных свадеб, сейчас должен быть танец обеих брачующихся пар, но со сменой партнеров. Вначале до Элизабет не дошел смысл сказанных им слов, но когда Джек галантно протянул ей руку, приглашая на танец, она оторопела. Уж чего-чего, а вот этого она никак не ожидала и была не готова к такому танцу. Самообладание покинуло ее, но она, борясь с внезапным головокружением, протянула Джеку дрожащую руку. Сознание её затуманилось и Лиз, как во сне, проследовала за своим кавалером на середину Зала под рукоплескания приглашенных. Впереди шли Грэкхэм с Лили и с первыми нотами дерзкого танго, слились в танце. Джек тоже увлек свою спутницу под звуки зажигательного и темпераментного танца, нежно глядя в её прекрасные глаза.

Вызывающие и смелые аккорды заставили их тела сплестись в одно целое в ритме чувственного ритма. Музыка заставляла их сердца биться учащенно, а дыхание сбиваться от переполнявших чувств. Дерзкие выпады и пируэты граничили с беспутством, а потом вновь возвращали танцующих к реальности и целомудрию. Их тела то прижимались друг к другу в едином порыве, то вновь отстранялись. В пылком порыве танца девушка согнула ногу, коснувшись ноги молодого человека, и миниатюрная ступня в белой туфельке медленно и элегантно заскользила вниз от колена парня. Уже в следующий миг девушка откинулась на его руке, прогнувшись в пояснице, и её волосы коснулись пола. Резко выпрямившись, Элизабет вызывающе тряхнула головой, отчего её кудри разметались по плечам в лирическом беспорядке. Джек сделал выпад на колено и тело девушки зависло в нескольких дюймах над полом, найдя опору на колене партнера. Молодой человек пылко склонился над станом своей возлюбленной и заглянул в её бездонные глаза. Он прочел в них отчаяние и любовь. На мгновение он замер, но уже следующие аккорды танго заставили его направить свое тело вверх, устремляя в вихрь танго почти невесомый стан своей партнерши. Дерзкие и витиеватые движения исключали возможность обменяться хоть парой фраз, но их глаза говорили красноречивее всяких банальных фраз, а движения не скрывали страдания и страсти. Молодые люди полностью отдались во власть музыки, пронизанной огнем. Они настолько отдалились от окружающего мира, что казалось, будто на всем свете никого кроме них не существует. Они погрузились в буйство танца, безраздельно принадлежа только смелой и волнующей музыке. Финальные аккорды танго разорвали душу молодого человека. Он, держа руку Элизабет, сделал резкий выброс вперед, разжал руку, держащую девушки и сделал шаг назад, отчего Лиз быстро завращалась, удаляясь от Джека, и остановилась в изящной склоненной позе. Бурные овации вернули молодых людей к действительности. Они еще раз посмотрели друг на друга и тут же были вынуждены проникнуться реальностью происходящего.