Идеальная жена боевого мага

Сначала я не понимал. Потом пытался заговорить. Я кружил вокруг Ариадны коршуном, легко распугивая всех, с кем ветреная девица флиртовала.

Каждый раз натыкался на стену холода и сходил с ума. В какой-то момент мой близкий друг, Лари, сказал:

— Любовь прошла, да? Завяла ваша клумба с помидорами?

Самая неудачная попытка пошутить в жизни Лари. Друг был сильно и очень жестоко бит.

А ещё Димиан Фарми… Скользкий «родственник» тут же стал оказывать Ари знаки внимания, но к ним она относилась столь же холодно как и к моим — хоть это успокаивало. Впрочем, ненависть к Фарми всё равно перешла все границы, я даже хотел вызвать паршивца на дуэль.

Спасли друзья. Всё тот же битый Лари объяснил, что я идиот. Что девушка, если хочет, сделает шаг навстречу. Что я не совершил ничего вопиющего. Я не заслуживаю вот такого льда.

— Брат, очнись! — убеждённо призывал Лари, вколачивая в меня простые истины. — Она просто издевается.

— Подчинишься сейчас — всю жизнь так будешь, — кивал Дотс. — Словно на привязи.

Калим соглашался:

— Зачем тебе такое? То любит она, то не любит… То холодом обдаёт, то жаром… Так и свихнуться недолго. Оно тебе надо?

Нет. Я такого не хотел.

Но первые пару месяцев после этого разрыва допускал возможность переговоров. Размышлял о методах перевоспитания Ариадны. Даже всерьёз думал о том, что не против попасть к леди Тарс-Марай под каблук.

Я был сломлен и слаб. Пребывал в фазе временного помутнения рассудка, которая однажды закончилась. Я больше не собирался играть по правилам Ари, правда гордость далась мне нелегко.

Меня разрывало изнутри, но я всё равно надеялся. Пытался заговаривать, оказывал знаки внимания и часто следовал за Ари взглядом. А она…

Льдинка! Язва! Моя головная боль и ненависть.

Я был убеждён, что исцелился, но… прошло пять лет, и я снова у её ног.

Будь рядом Лари, он бы, вероятно предположил, что это некая изощрённая манипуляция. Коварный план по превращению меня в привязанную к юбке марионетку. Ведь здесь, в Нортейме, Ари сделала всё, чтобы возродить угасшие чувства.

Абсолютно всё!

Она слишком хороша в роли жены. Даже если забыть про её бесценный для Нортейма талант, Ариадна Морвель идеальна.

Даже с этими проклятыми собаками! Со всеми неприятностями, которые успела принести за столь короткое время. Ари — лучшее, что могло случиться в моей жизни. И если она опять включит холод, я сам её испепелю.

Развода не будет. Побега из Нортейма — а я уверен, что Ари о нём размышляет, — тем более. И никаких лишних дверей между нашими комнатами! Назвалась женой — так будь.

— Не отпущу, — прошептал прямо в её губы. — Слышишь, драгоценная моя жена?

Ари не слышала. Её дыхание было умиротворённым и тихим, как у младенца.

— Ну и ладно. Тебе незачем это слышать, пусть будет сюрпризом.

Я вновь прикоснулся к её губам…

А утром благоразумно ушёл раньше, чем Ариадна проснулась. Даже плед повесил обратно на подлокотник дивана, чтобы не оставлять следов.

Правда я забыл надеть на Ариадну туфли, но решил, что это не критично. Если заметит, выдвину версию, что от обуви жену избавила Сайя. Самка достаточно умная, она могла.

Ариадна

Сайя выпрыгнула из воздуха ровно в тот момент, когда я собиралась покинуть зал телепортаций. «Собачка» смачно зевнула и посмотрела вопросительно.

Не знаю о чём думала монстриха, но я пожаловалась:

— Как видишь, не приходил.

Зверюга недоумённо моргнула, потом закатила глаза и, развернувшись, направилась к выходу. Мы отправились в мои покои, мне требовались утренние процедуры и вообще.

По дороге, на лестнице, состоялась «чудная» встреча. Двое мужчин, один из которых был плотником, тащили межкомнатную дверь. Только тащили её не наверх, к покоям, а прочь.

Я, конечно, удивилась:

— Доброе утро. Уважаемые, а что, собственно, происходит?

Мужчины резко смутились, и плотник замямлил:

— Эм. Доброго утречка, ваша светлость. А мы тут дверь… Вот видите…

Я-то видела, но толку от моих наблюдений?

— Что? Опять не подошла?

— Эм…ну да, — осторожно ответил второй.

— Поразительная криворукость, — не выдержав, прокомментировала я, только ругаться не стала. Было не до этого, очень хотелось освежиться и поесть.

В покоях обнаружилась встревоженная Дара, которая, вместо приветствия, принялась квохтать о том, что госпожа совсем себя не бережёт и ночует где попало. Я посмотрела очень строго, и женщина торопливо извинилась.

А спустя полчаса, когда я таки уселась за накрытый в гостиной стол и сделала первый глоток кофе, прозвучал резонный вопрос:

— Дара, что всё-таки с дверью? Что опять не так?

Служанка не поняла, уставилась круглыми глазами.

— По дороге сюда мы встретили плотника, — объяснила я. — Он нёс дверь. Сказал, что снова не подошла. Вот мне и непонятно — как так? Как она вообще могла не подойти?

— Да какой плотник, ваша светлость? Помилосердствуйте.

— Тот, который приходил только что.

Пауза, и Дара выдала:

— Да не было тут плотников. Вообще никого. Только я и… ну Ланка, подруга моя, забегала.

Я посмотрела на Сайю, на Дару, на чашку с кофе и весьма аппетитную яичницу. А потом не иначе как бес дёрнул! Я встала и отправилась в спальню, которую покинула пару минут назад.

Зияющий пустотой проём никуда не делся, но бес дёрнул во второй раз, и я заглянула в смежное, предназначенное для супружеских встреч помещение. В общей спальне было светло, поэтому я легко рассмотрела противоположный конец комнаты. Дверь, которая вела в личные покои Грея, тоже отсутствовала.

— Та-ак, — настороженно протянула я.

Выпрямить спину, поправить причёску, и я пересекла спальню, чтобы зайти на территорию мужа.

Грей обнаружился в той самой личной спальне — стоял у окна и завязывал шейный платок.

Сердце, при виде Морвеля, пропустило удар, по коже побежали те самые сладкие мурашки, но я быстро взяла себя в руки и воскликнула:

— Драгоценный, любимейший муж!

Грей медленно повернулся.

— Что происходит? — продолжила я. — Что в твоём… ну то есть нашем прекрасном замке с дверями? Что за бедствие?